1 Послание Петра - Эдмунд Клоуни

Дополнения

1. «Странники» — буквально или образно?

Петр обращается к «пришельцам», «рассеянным» в тех районах, которые он далее перечисляет (1:1)[387]. Он также называет своих адресатов «странниками» (1:17; ср.: 2:11).

Элиот стремится доказать, что буквальный смысл этих слов не должен быть выпущен из внимания. Он полагает, что автор обращается не к постоянным жителям, землевладельцам или римским гражданам, а к беженцам и временным жителям тех областей, куда он пишет. Впрочем Элиот не отвергает и того религиозного смысла, которые несут в себе эти понятия в послании. Христине как «пришельцы и странники» должны воздерживаться от пороков языческого общества (2:11; 4:3—5). Они не связаны с культурным прошлым этого общества, поскольку выкуплены из него ценою крови Иисуса Христа. Они оторвались от своих корней, стали чужими для своей страны и могут проводить время странствования в страхе перед Богом (1:17,18). Элиот настаивает на том, что необходимо принимать во внимание и буквальное, и образное значение этих слов. Те, к кому написано послание, представляют собой «смесь из временных и постоянных странников и пришельцев», которые проживают в Малой Азии «в условиях отчужденности и социорелигиозной обособленности»[388].

Однако утверждение Элиота сталкивается с рядом трудностей. Петр пишет к христианским общинам, имеющим сложившуюся структуру во главе с пресвитерами, которые осуществляют попечение о «Божием стаде» (5:2,3). Состояли ли все христианские церкви в Малой Азии только из тех, кто лишь на короткий срок поселился в этих местностях? Мы можем себе представить, что американский телевизионный проповедник способен обратиться к «получившим новое рождение иммигрантам штата Калифорния», но выделяет ли Петр какую–то одну социальную прослойку в рамках христианской Церкви? Или он пишет к тем церквам, которые состояли исключительно из перемещенных лиц? Можно с уверенностью сказать, что ни одно новозаветное послание не уделяет так много внимания разговору о «народе Божием» (2:10), «доме Божием» (2:5), «братстве» (2:17; 5:9), «народе святом» (2:9).

Более того, образное значение дает достаточно оснований для того, чтобы не придавать слишком большого веса буквальному. Для Элиота в социальной отчужденности христиан важную роль играет временной фактор[389]. Но если они в переносном смысле стали пришельцами и странниками, это обязательно предполагает, что первоначально они таковыми не были. Скорее, они прекрасно вписывались в свою собственную культурную среду. Их суетный образ жизни был передан им от отцов (1:18). И это был образ жизни, характерный для язычников (4:2). Их бывшие друзья ничем не отличались от них; они почувствовали отчуждение только после того, как обращение в христианскую веру произвело полный переворот в их поведении.

В действительности, если бы Петр имел в виду социальное положение тех, к кому он писал, он наверняка использовал бы либо оба термина, либо только paroikos в вводной части послания. Очевидно, что слово parepidemoi («пришельцы») не может выступать в качестве социальной характеристики христианских церквей, рассеянных по четырем провинциям.

В пользу того, что Петр использует эти слова именно в переносном, а не в прямом смысле, говорит и становление этих образов в Ветхом Завете. Израильтяне были «странниками» в Египте — положение, от которого Бог освободил их. Они продолжали ими оставаться, обретя обещанную им землю: «Землю не должно продавать навсегда; ибо Моя земля; вы пришельцы и поселенцы у Меня» (Лев. 25:23; в LXX proselytoi kai paroikoi). Мы также знаем, что царь Давид провозглашал: «…странники мы пред Тобою и пришельцы, как и все отцы наши» (1 Пар. 29:15). В Псалме 38, приписываемом Давиду, он сам говорит о себе, обращаясь к Господу: «Ибо странник я у Тебя и пришлец, как и все отцы мои» (Пс. 38:13)[390]. Очевидно, что образность была присуща не только платонизму Филона, она также глубоко укоренена в Ветхом Завете, как нам демонстрирует Послание к Евреям (Евр. 11:9,10,13–16).

2. Живой камень, живая вода

В Ветхом Завете «камень» — это имя Бога (Втор. 32:4,31; Пс. 88:27; 94:1)[391]. В пустыне, на месте, названном Масса и Мерива, Израиль обвинил Бога в том, что Он нарушил завет и оставил их погибать от жажды. В ответ на это Бог устроил суд, поставив Себя на место обвиняемого. Старейшины Израиля были собраны, чтобы пройти перед народом. Моисей взял в руку жезл правосудия. В такой торжественной обстановке Бог стоял перед Моисеем на скале. Как если бы Он действительно был виновен, Он символически принял на себя удар Моисеева жезла. Моисей ударил в скалу, на которой стоял Господь, скалу, с которой Он связал Себя Своим именем и Своим положением. По этой причине Павел отождествляет Христа с камнем (Исх. 17:1—7; 1 Кор. 10:4)[392].

Из скалы, которую ударил Моисей, потекла вода, неся в себе жизнь для народа Израиля. Бог показал Себя источником воды живой, также как и манны небесной. Этот образ был затем использован ветхозаветными пророками, которые писали о потоке живой воды, текущем из храма жилища Бога, основанного на скале (Зах. 10:1; 14:8,16; Иез. 47; Иоил. 3:18; Пс. 35:10; 88:8; Иер. 2:13). В разговоре с самаритянкой Иисус назвал Себя источником живой воды, а во время Праздника кущей Он встал в храме, призывая людей приходить к Нему и пить (Ин. 7:37,38; Ис. 55:1)[393]. Апостол Иоанн говорит об исполнении ветхозаветного образа воды, текущей из сердца Бога. Для Иоанна вода, которая потекла из раны, нанесенной копьем распятому Иисусу, была символом воды жизни, забившей из пораженной скалы (Ин. 19:34; Пс. 77:15 и дал.; ср.: Отк. 22:1,17; 1 Ин. 5:6–8). И хотя мы не можем утверждать, что Петр, говоря о Христе как о живом камне, прямо продолжает тему Иоанна о живой воде, мы можем по крайней мере указать на богатство смысла того определения, которым пользуется апостол. Если он действительно имел в виду живую воду, вытекающую из камня, то в этом мы найдем объяснение тому, как легко апостол Петр делает переход от слов о духовной пище к образу камня.

3. Обязанности пресвитера в Новом Завете

Институт пресвитеров в новозаветной Церкви не был совершенно новым явлением. Он уходит своими корнями в особенности иерархической структуры народа Божьего в Ветхом Завете. Лука достаточно часто упоминает о старейшинах[394] Израиля и без каких–либо дополнительных объяснений говорит о пресвитерах (старейшинах) Иерусалимской церкви, которым были посланы пожертвования (Лк. 22:52; Деян. 4:8; 6:12; 11:30)[395]. Высокое положение старейшин в Израиле объясняется тем, что в патриархальном обществе большой властью и авторитетом обладали старые люди. В Ветхом Завете говорится о старейшинах Древнего Египта и других народов (Быт. 50:7; Чис. 22:7). Мы читаем, что слуга Авраама назван «старейшиной в его доме, управляющим всем, что у него было» (Быт. 24:2, букв.; ср.: 15:2).

Ко времени исхода «старейшины Израилевы» представляли собой определенную группу людей, чья власть была несомненна[396]. В Египте повеление совершать Пасху было дано избранному народу через старейшин (Исх. 12:3,6,21). Институт старейшин в Израиле был узаконен Самим Богом. Следуя совету своего тестя Иофора, Моисей создал структуру управления израильским народом, поставив над группами от десяти до тысячи человек судей, которые в особенно важных случаях обращались к нему за советом (Исх. 18:24—26). Сам Моисей, как представитель закона Божьего, выступал в роли «верховного судьи». Из нескольких тысяч судей, которые составляли структуру управления, было выделено семьдесят, которые представляли весь народ, в то время как старейшины отдельных колен или городов были представителями более мелких групп людей (Чис. 11:24; Исх. 24:1).

Семьдесят старейшин были призваны на гору Синай во время праздника Божьего Завета. Там, вместе с Моисеем и первосвященниками, они находились в присутствии Бога (Исх. 24:9). Позднее они были исполнены Духа Святого и пророчествовали (Чис. 11:24,25). Но дар пророчества был дан им лишь временно, как знак признания и утверждения Богом их положения представителей народа. Старейшины не были пророками, «подобными Моисею», или священниками. В их обязанности входило управление и судопроизводство. Однако намек на появление в будущем старейшин с более широкими полномочиями содержится в том даре, который был послан им Богом в качестве подтверждения их власти: «О, если бы все в народе Господнем были пророками, когда бы Господь послал Духа Своего на них!» (Чис. 11:29).

Старейшины часто выступали представителями всего народа в делах политических или религиозных. Моисей собирал старейшин и обращался к народу (Исх. 3:16; 4:29)[397]. От лица народа старейшины просили дать им царя (1 Цар. 8:4) и вступали в завет (2 Цар. 5:3; Исх. 24:1 и дал.). Моисей и Иисус Навин привлекали старейшин кделам управления (Исх. 3:18; Втор. 27:1; Нав. 8:10; см.: 2 Цар. 17:4,15; 3 Цар. 20:7 и дал.). Мы читает о старейшинах земли, городов, Иудеи и Израиля (1 Цар. 20:7,8; Втор. 19:12; Нав. 20:4; 1 Цар. 20:26; Исх. 12:21). В изгнании старейшины следили за соблюдением закона среди иудеев (Иер. 29:1; Иез. 8:1; 14:1; 20:1,3).