Наследник - Денис Старый
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я понимал, что отдав предпочтение младшему Демидову, я наступаю на интересы Петра Ивановича Шувалова, который был в одной партии с Воронцовыми, что и инспирировали вмешательство в семейные дела Демидовых. Бестужев же был противником Шуваловых-Воронцовых, но в это дело, видимо, не лез, свои барыши канцлер поимеет, и от игры с судьбой Голштинией.
- Что Вы мне предлагаете, Ваше Высочество? – задал уже прямой вопрос Никита Акинфеевич, который, видимо, больше имел знаний о металлургии, чем о лицемерии при переговорах.
- Что ж, признаться и я люблю прямоту. Вот это все… - я обвел руками большой стол, заставленный нетипичными яствами на золотой и серебряной посуде. – По стоимости будет, как несколько пушек, может и больше. Мясо доставлено в лучшем случае из Москвы, или даже прямиком из Вены, устрицы – явно гольштейнские, я то их знаю. Спасибо, я оценил прием, понимаю, что мы мало знакомы, как по мне, так лучше штуцер подарили бы, или научились их ладить. Но поели и давайте к делу, я привез Вам много интересного. Нужен чистый стол, перо и бумага.
Демидов моментально вскочил и в нарушении правил этикета, выбежал из столовой, резко открыв дверь и чуть не сшибив собственную мать, которая, не трудно было догадаться, подслушивала разговор своего маленького сыночка с самим Наследником. Это была вторая жена бывшего «хозяина Урала», а остальные братья - сводные.
Через десять минут в комнате, которая была больше похожа на кабинет, так как имела отпечаток рабочей обстановки, мы с младшим Демидовым уже склонились над чертежами, которые первоначально были моими, но, поняв, неуклюжесть рисунков, привлек двух учеников-художников.
- В подобной каморе заряд имеет большую первоначальную скорость полета, так как сгорание пороха проходит в конусе, - объяснял я.
- И, само орудие становится легче, - рассматривая чертежи, констатировал Никита Акинфеевич. – Нужно проверить, но сама мысль передовая, я такого не знавал и в Европе.
- И никто не должен знать. Мы еще поговорим о мерах секретности, - строго, даже угрожающе сказал я, чтобы проникнулся промышленник. – И еще, я отправляюсь в Самару, пока оттуда еще не уехал Василий Никитич Татищев. Знаю, что у Демидовых были споры с ним, это нужно оставить в прошлом. Все в прошлом, уже истории!
Как упоминается имя Татищева, так сразу лезут в голову слова, «прошлом», «история». Да, это был тот самый историк, государственный деятель, основатель Екатеринбурга, который сейчас находился в Самаре. Между тем, он был промышленником, который спорил с Демидовыми в некоторых регионах.
И вот раскрывается и еще одна сторона, почему я собираюсь в Самару, кроме уже озвученных, - встретится с Татищевым и решить-таки проблемы с башкирами и калмыками, иначе новый виток их неповиновения неизбежен, а этот регион для моих целей нужен обязательно. А всего-то и нужно было поговорить с башкирами и закрепить все земли документально: это ваше кочевье, это наша земля, сюда ходить, сюда не ходить, а ясык сами носите по утвержденной норме и не больше, даже если об этом просят чиновники.
- Есть еще один важный и крайне секретный вопрос, - я выдержал паузу и, дождавшись отвлечения Демидова от чертежей, продолжил. – Назовете этот способ «Демидовский» и прославитесь со временем на весь мир.
- Заинтриговали, - сказал Никита Акинфиевич, а я стал немного сомневаться в правильности своих решений – глаза у младшего Демидова были не естественные, какими-то дурными, что ли, маньяческими.
- Еще раз, - с нажимом я начал новую отповедь, чтобы немного сбить фанатизм наследника Демидовых. – Ни-кто, не должен знать о том, что я сейчас показываю Вам.
- Да, я понял, спасибо. Но эта пушка – она и в за правду может быть дюже доброй, - виновато казал Демидов.
И я рассказал принцип пудлинговой печи, который заключался в преобразовании чугуна в мягкое малоуглеродистое железо. Расписал процесс помешивания железа, про недопущение контакта с топливом и другие особенности уже сформированного метода, чтобы избежать мелких сложностей и «детских болезней», что свойственно всему новаторскому. Предоставленные рисунки такой печи в двух исполнениях заставили выпасть из реальности Никиту Акинфиевича минут на двадцать.
- Так, это сюда, ясно, отсюда… а вот клапан, ага, только как это… вот понятно, - бормотал Демидов, рассматривая рисунки.
А я благодарил свою зрительную память, пусть и пришлось поднапрячься и, может что-то я и додумал сам, может что-то и не так нарисовано, но принцип изложен явно лучше, чем это смог бы сделать через почти сорок лет Генри Корт, получивший патент на данный способ. В моем проекте технологии уже учтены некоторые «детские болезни», что решались и после господина Корта. Правда, до англичанина китайцы были первыми, когда использовали названный способ еще в первом веке. Вот уж эти китайцы – во всем первые, но не могли свои разработки использовать, как это делали значительно позже европейцы.
- Почему я? – задумчиво спросил младший Демидов.
- Я верю в Вас, как верил Ваш покойный батюшка, бывший великого ума человек. Посему я выбрал Вас. Мне потребны пушки, когда они у меня будут? – с нажимом спросил я.
- Я…- молодой промышленник и теперь еще и «изобретатель» замялся. – Скоро, очень скоро, сразу же еду на заводы, соберу мастеров и приказчиков, будем начинать отливать формы, потом сами пушки, после испытывать.
- Не затягивайте, наплюйте на дележ наследства, работайте. Штуцеры прусские для образца я привез, должны быть сперва не хуже, после – лучше. Выделяйте деньги для изобретений. А, когда «демидовская пушка» убьет своего первого врага, Вы войдете в фавор, да и когда железо в большом количестве и доброе пойдет, то также станет вопрос – правильно ли лишили наследства того, в ком дух отца и деда, - я сделал паузу, чтобы впечатлительный собеседник немного успокоился и после «пряника» озвучил и «кнут».
