Дипломат особого назначения - Сергей Щеглов

Внезапно в землю под ним ударила ослепительная молния, озарив мертвящим светом полнеба, и Олег с ужасом понял, что источник этой молнии — он сам. Энергия не держалась в теле, он достиг предела своего могущества.

— С ума сойти, — пробормотал Олег. Он висел в полуметре над землей, окруженный потрескивающим облаком разрядов. Удар молнии пресек последние сомнения. Я здесь, чтобы встретиться с посланником, и я встречусь с ним, в этом теле или в другом, сейчас или через год! Я буду искать, и посмотрим, кто посмеет мне помешать!

Пространство вокруг привычно преобразилось. Олег распахнул сознание, вслушиваясь в мыслеэфир. Когда-то ему требовались часы, чтобы настроиться на передачу одной-единственной мысли; сейчас, в Троухоре, это казалось не достойным внимания пустяком. Почти сразу же он ощутил легкую разнозвучную пульсацию в стороне, где уже начинало светать.

Рассеянное внимание свернулось в тонкий луч, устремившийся к источнику странных колебаний. Это не был человек — Олег не ощущал привычного ритма человеческих мыслей. В одной точке словно собрались сотни, тысячи сознаний, издавая белый шум, изредка прорезаемый осмысленными картинами…

Олег превратился в слух.

Так, кажется… Есть.

Контакт!

Мысли накатывались из бесконечно далекого океана хаоса и разбивались о берег его сознания, оседая отрывистыми фразами. Олег слушал, не пытаясь понять, зная, что для этого нужно время.

— Где-то здесь… Осторожно… Снова, снова… Человек, человеческое тело!.. Они называют это харсунг… Как мы могли проиграть? Сила наша при нас!

В голове Олега точно взорвалась бомба; в лицо рванулось облако пламени. Несколько секунд он боролся с наваждением и победил; слышимость восстановилась.

— Но он все равно сильней… Кто, КТО это был?!.. Что с того, братья — мы по ту сторону Границы, вот что самое главное!.. Вот это скала над нами — заповедник?.. Да, я помню, как часами мы смотрели сверху, безнадежно ожидая путника… Мы за границей — а он… Он теперь в ловушке! Да, если мы успеем убраться подальше…

Кажется, несколько личностей в одном теле, сообразил Олег. Демон-шизофреник, я подслушал его внутренний диалог. Мда-с, тяжеленько должно быть соображать таким вот образом. Однако язык мне знаком, а значит, он поймет мои вопросы.

— Не успеешь! — ворвался Олег в сознание демона, и непрерывный шепот чужих мыслей мгновенно стих. — Я — твой победитель, и я слышу каждую твою мысль; одно неверное движение — и пыль твоих костей покроет камень, на котором ты сидишь!

— Это ОН… Тихо… Кто-то один… Я знаю этого человека! Ты, Хольт?.. Новичок?.. Здесь нет места древней мудрости; говори, Хольт!

Это не ответ, смекнул Олег. Это они меж собой переговариваются. Однако — Хольт, да еще новичок? Неужели он не только пожирает тела, но и впитывает души?!

— Чего ты хочешь от нас, чужеземец?

Серый туман молчания расступился, и перед глазами Олега возник образ — высокий человек, одетый в длинную мантию синего цвета. Олег мысленно цокнул языком — сам он пока не знал, как создавать картинки. Надо будет научиться…

— Это ты, Хольт?

— Это я, чужеземец, в собственном облике.

— Твое предыдущее тело рассыпалось в прах; почему?

— Я присоединился к Братству.

— Добровольно? — усмехнулся Олег.

— Пришло мое время, и свершилось мое предназначение…

— А мое? Ты помнишь свое пророчество, Хольт? Какой ужас я должен выпустить в мир?

— Этого я не знаю. — Человек в синей мантии скрестил руки на груди. — Скажу одно: твое предназначение еще не исполнено.

Однако, хмыкнул Олег. Демон, пожирающий тела как конфетки, оказывается, и в подметки не годился истинному Ужасу. Учтем на будущее…

— Что такое Братство? — спросил он, сменив направление атаки. — Еще один ярус служителей Сияния?

— Братство — это мы! — грянул тысячеголосый хор. Олег отшатнулся, пораженный внезапной мощью этого краткого ответа.

— Кто это «мы»?! - спросил он поспешно, так же повысив голос. — Назовите себя!

Гул, в который слились тысячи имен, был ему ответом.

— Довольно! — вскричал Олег, и образ Хольта пошатнулся словно от порыва ветра. — Пусть Хольт отвечает за всех. Сколько вас?

— Около двух тысяч. И много больше — хранящих молчание.

— Как же вы уживаетесь в одном теле?!

— Живущему вечно смешны проблемы людей. Бессмертному нет разницы, что совершать в данный миг. Мы равно приемлем любое, что предложит первый желающий решать.

— Вы бессмертны? — Олег покачал головой. — Я бы не сказал этого о теле, в которое вы угодили! С чего вы взяли, что будете жить вечно?

— Так было всегда, пока не явился ты! — вскричал Хольт, перекрывая многоголосый ропот возмущения, издаваемый двумя тысячами душ демона. — Ты захватил Дом Братства, изгнал нас из бессмертной обители, единолично пользуясь тем, что природа даровала миллионам! Верни нам наш Дом, чужеземец!

Дом?! Олег удивился меткости названия. Для бродячих душ Троухора тело и впрямь было чем-то представляющим немалую ценность, вроде одежды или дома. И с этой точки зрения он, Олег, оказывался самым банальным грабителем.

Э! А тела, рассыпавшиеся в прах?

Грабь награбленное, усмехнулся Олег.

— Позвольте! — веско возразил он. — А уничтоженные вами тела смирителей? Сами вы довольно небрежно обращаетесь с чужим имуществом!

— Не с чужим! — громко возразил Хольт. — Рассыпавшееся тело принадлежало мне, и я добровольно отдал его на благо Братства. Ту же жертву принес каждый из нас. Украденный тобой дом создан тысячами наших тел; здесь только один вор, и это — ты!

Ну что, съел, сказал себе Олег. Формально он прав, хотя троухорцы могли быть на этот счет другого мнения. С другой стороны, на момент рассыпания в прах никакого добровольного согласия не было; так что у меня есть все основания считать это если не грабежом, то вымогательством…

Стоп, оборвал он себя. Сейчас не до юридических тонкостей.

— Хорошо, — произнес Олег, — я согласен. Еще несколько вопросов, и можете возвращаться в свой дом.

Едва последнее слово достигло сознания демона — точнее, Братства — как мыслеэфир взорвался ураганом красок. Бешеные вопли ужаса и ярости завизжали в ушах, раскаты издевательского хохота сотрясли землю. Олег раздраженно пожелал тишины и почувствовал, что больше не висит в воздухе: тело мягко опустилось на землю, растратив бушующую энергию. Братство же и вовсе онемело, точно пораженное громом.

В наступившем безмолвии Олег припомнил немногие вразумительные отрывки мыслей, которые ему удалось уловить. «Только не это… Бежим!… Тяни время… Скорее назад!». Судя по всему, среди равно приемлющих все бессмертных единства не наблюдалось. Так что Хольт, мягко говоря, не был точен в своих ответах, и Олег имел полное моральное право не торопиться выполнять его просьбу.

— Итак, мои вопросы, — спокойно проговорил он, снимая с Хольта печать молчания. — Что такое граница?

Хольт, вновь возникший в виде бесплотного призрака, витающего над серой пустыней, опустил голову:

— Проклятье… Граница — то, что не выпускает Братства с Плато. Ты мог пощупать ее рукой, если подошел достаточно близко… по твоему отклику я понял, что так оно и было.

— Ах, так граница еще и не выпускает? Так я — в ловушке?!

— До тех пор, пока какой-нибудь безумец не приблизится к плато настолько, что ты сможешь совершить харсунг.

Как же, как же, подумал Олег. Однако в ответе Хольта было кое-что поважнее.

— Ты сказал — Братства? Так значит, их много на этом плато?

— Около трех сотен.

— Ого! — Олег прикинул, сколько людей превратилось в прах, чтобы напитать этот выводок демонов. — И как же вы относитесь друг к другу?

— Бессмертным нет дела до других бессмертных. Нас слишком много и в одном теле. Когда-то Братства были молоды и бедны душами; тогда они воевали и охотились вместе, и люди в ужасе бежали из Велбемона.

То есть Троухора, перевел Олег. Бежали, однако не убежали?

— Почему же за сотни лет Братства не поглотили всех?

Впервые Хольт задумался над ответом. Олег ждал, разглядывая его в подлинном обличье. Неподвижно стоявшему перед ним человеку в синей мантии было на вид лет сорок. Именно в этом возрасте, припомнил Олег, троухорцы приходят в Храм, чтобы пройти испытание на право служения Сиянию; именно тогда Хольт в последний раз видел свое настоящее тело.

Сейчас ему лет сто, прикинул Олег потребную для звания смирителя выслугу лет. И он мог жить еще многие десятилетия, если бы не встреча со мной… Впрочем, сам Хольт теперь ни о чем не жалел.

— Я слишком молод, — заговорил тот, — чтобы знать это наверняка. Многие сотни лет плато Духов обнесено Границей, и мало кто смеет разгуливать около него. У Братств плохая репутация в Велбемоне. Люди слишком привязаны к свои телам, и даже Сияние бессильно освободить их от этого пережитка… — Ага, сообразил Олег; так вот почему смирители так легко переметнулись в Братство! — В детстве я слышал легенды о древних сражениях между людьми и Братствами; тогда и Братства, и люди были другими. Лишь редкими ночами Братства пополнялись новыми душами… Бесчисленны были люди, и не было от них спасения; скалы Герна до сих пор хранят на себе потеки оплавившегося камня — следы великой битвы, погубившей сто сорок Братств и больше сорока тысяч людей. Древность, время жестокости и безмыслия… — Хольт печально вздохнул. — Оставшиеся Братства отступили на неприступное плато и сотни лет скрывались в безлюдных скалах; когда осмелевшие крестьяне начали подбираться к склонам плато, путь им преградила Граница. Многие люди верят, что это — материализовавшийся страх Братств перед ненавистью человека…