Леди и разбойник - Барбара Картленд

Когда же галантные кавалеры попытались сгладить неприятное впечатление от суда, Барбара немедленно заподозрила их в издевке, и мысль о том, что над ней тайно потешаются, лишь подлила масла в огонь.

Все это очень напоминало те дни, когда она впервые приехала в Лондон. Бедная провинциалка в допотопных деревенских нарядах бросалась в глаза – убогая одежда явно не сочеталась с яркой внешностью ее обладательницы. Она не забыла, как двор смеялся над ней и обходился до обидного снисходительно, делая из нее чуть ли не шута.

Барбара немедленно перешила платья, добавив кое-какие детали к туалетам, и превратилась в красавицу и элегантнейшую особу. Сразу став украшением двора, она добавила блеска столичному обществу. Но тех страданий от жалкой бедности Барбара не забывала никогда, даже во время триумфального шествия по жизни. Давно забытое чувство унижения всколыхнулось вновь. Ей казалось, что те, кто расточает комплименты и поет дифирамбы, подсмеиваются над ней.

Возможно, прежде всего, память о постоянных жалобах матери на бедность сделала Барбару алчной и ненасытной. Конечно, будь жив отец, все могло обстоять иначе, но, увы, виконт Грэндисон умер от ран, полученных при осаде Бристоля. Все, кто его знал, рассказывали о смелости и отваге виконта, считали человеком справедливым и честным, он служил примером для многих, кто находился у него в подчинении. Отец наверняка бы сумел наставить юную небесталанную дочь на путь истинный, и тогда красота сослужила бы ей другую службу, нежели приманивание и совращение мужчин. Барбару же воспитывала мать, слабохарактерная женщина, вечно жалующаяся и всем недовольная. Отчим вообще игнорировал падчерицу. Барбара чувствовала себя никому не нужной и жила почти приживалкой.

Ей всегда хотелось иметь то, чего она раньше при всем своем желании иметь не могла. Достигнув же цели, не радовалась, а мечтала уже о другом, и чем скорее одна мечта воплощалась, тем ближе становилось осуществление следующей. Барбара превратилась в ненасытную хищницу. К тому же жизнь в Уайтхолле научила ее следовать правилу – чем больше попросишь, тем больше подадут. Сейчас, когда ее обставили в собственной игре, когда Пэнси освободили, вместо того чтобы повесить, и долго вынашиваемые планы мести провалились, она, не в силах что-либо изменить, обрушила свой гнев на окружающих.

Барбара обладала изощренным умом и отличалась редкой наблюдательностью. Она заметила, какими нежными взглядами обменялись в зале суда Пэнси и Белоснежное Горло. Они любят друг друга, догадалась она, и решила при случае использовать это. Когда Белоснежное Горло произносил речь в защиту Пэнси, она внимательно следила за его манерами, видела, как затаив дыхание все слушают его, в том числе притихшие присяжные. Барбара почувствовала, что голос разбойника оказывает на нее странное, гипнотическое действие. Ей нравился этот голос, в то время как произносимые слова приводили в ярость – каждое сказанное им слово как бы освобождало Пэнси от паутины, которую она так тщательно сплела.

Барбара не могла отделаться от мысли, что уже после того, как разбойник умолк и слушание дела закончилось, в ее ушах еще долго звучал его голос, он преследовал ее даже по возвращении во дворец. Ночью Барбара проснулась и живо вспомнила его манеру держать голову и блеск глаз в прорезях маски. Она никогда не сомневалась в собственных желаниях, а думала лишь о том, как их поскорее осуществить. Пожалуй, одним из главных достоинств ее характера было именно то, что она никогда не притворялась и не изворачивалась перед собой.

Лежа в постели после бурно проведенного дня, Барбара могла думать только о Белоснежном Горле. Она снова хочет увидеть его! Трудности, связанные с исполнением этого внезапно возникшего желания, только разжигали ее страсть, и, лежа без сна, она размышляла, как его осуществить. В голове мелькали самые разнообразные планы.

Она не сомкнула глаз и в следующую ночь, мысли в беспорядке перескакивали с одного на другое, как обезьянка прыгает с ветки на ветку. Из тысячи возникших идей она наконец выбрала одну, и горничная, заглянув в спальню в девять утра, была немало удивлена, обнаружив, что госпожа уже встала.

– Вы так рано сегодня поднялись, миледи, – отважилась вымолвить служанка, заметив, что шторы раздвинуты и снова ложиться в постель хозяйка не собирается.

Барбара посоветовала ей не лезть не в свое дело, а лучше позвать дворецкого. Больше всего на свете она не любила ждать, поэтому самым невыносимым при распутывании какой-либо дворцовой интриги для нее было ожидание срочной информации от того, кому ее поручалось раздобыть. В большинстве случаев, если не всегда, она награждала осведомителя оскорблениями, даже когда информация была самая верная, только за то, что, как ей казалось, это делалось не слишком проворно.

Она приказала дворецкому немедленно отправляться за новостями, хотя незадолго до этого отослала гонца к Рудольфу, который жил в доме на Чэринг-Кросс. Тот, получив послание фаворитки, не заставил себя долго ждать, понимая, что неразумно настраивать против себя Барбару даже незначительным неповиновением. Он, как и его величество, принял на себя большую порцию ее ярости после окончания судебного разбирательства и теперь не имел ни малейшего желания вновь вызвать раздражение фаворитки короля. И хотя, по его мнению, было верхом неприличия нестись сломя голову во дворец на виду у всех, даром времени не терял, а когда входил в покои леди Кастлмэн, та уже металась по комнате из угла в угол.

Она свирепо взглянула на Рудольфа, и его будто окатило ледяной водой Северного моря в морозное декабрьское утро. Ее настроение менялось стремительно, так меняется цвет волны при взлете и падении. Только что она была приветливой и лучезарной, лаская голубыми глазами, согревая улыбкой, как согревает солнце в ласковый денек, как вдруг налетала буря, глаза метали громы и молнии, и вся она становилась взбудораженной, точно штормовое море, чьи гигантские волны бьются о скалу.

«Ни один человек не отважился бы броситься в эту пучину», – рассудил Рудольф. Одно утешало: несмотря на то, что она уже начала злиться и в воздухе попахивало грозой, до настоящей бури было еще далеко.

Рудольф приложился к ручке и, притянув Барбару к себе, поцеловал в губы. Она резко высвободилась из объятий:

– Не прикасайся ко мне. Я посылала за тобой, так как желаю знать правду. Кто этот человек?

Рудольф понял, кого она имеет в виду, но, выгадывая время, спросил с невинным видом:

– О ком идет речь?

– Ты прекрасно знаешь, о ком я говорю, – резко ответила Барбара. – Я хочу знать настоящее имя разбойника, которого называют Белоснежное Горло.