Приход ночи - Айзек Азимов

– Понятия не имею. Может быть, Биней знает.

– Или Атор.

– Атора оставьте в покое, – засмеялся психолог. – Он только что прошел через комнату и кинул на вас такой взгляд, который должен был бы убить вас на месте.

– Да уж, натерплюсь я сраму, когда все это кончится, – скривился Теремон. – Как по-вашему, не опасно будет выйти наружу и понаблюдать под открытым небом?

– Когда Тьма станет полной…

– Я не про Тьму. Тьму я, думаю, выдержу. Я про Звезды.

– Говорю же вам, что про Звезды я ничего не знаю.

– Может быть, они не столь уж страшны, как внушает Книга Откровений. Если эксперимент этих двух юнцов с дырками в потолке чего-нибудь стоит… – Он развел руками, словно взвешивая ответ в ладонях. – Скажите, Ширин, как по-вашему? Может у некоторых людей быть иммунитет к Тьме и Звездам?

Ширин пожал плечами и показал себе под ноги. Довим уже миновал зенит, и кровавый квадрат, падавший на пол из окна, переместился ближе к середине комнаты, рдея там, словно след жуткого преступления. Теремон задумчиво посмотрел на это тусклое пятно и обернулся, чтобы еще раз взглянуть на сам Довим.

У солнца теперь не хватало сбоку широкого ломтя – почти одной трети диска. Теремона передернуло. Когда-то он шутил с Бинеем насчет драконов на небе. Теперь ему казалось, что там и вправду завелся дракон, который сначала проглотил пять солнц, а теперь откусывает раз за разом от того, что осталось.

– В Саро сейчас, наверно, уже миллиона два народу захотело вступить в ряды Апостолов, – сказал Ширин. – И все они хлынули к резиденции Мондиора, пылая жаждой духовного возрождения, могу спорить. Существует ли иммунитет к Тьме? Скоро мы это узнаем, вам не кажется?

– Должен существовать. Как иначе Апостолы передавали бы Книгу Откровений от цикла к циклу, и как она, интересно, вообще была написана? Иммунитет должен быть. Если все свихнулись, кто же тогда написал книгу?

– Весьма вероятно, что служители тайного культа прятались в убежищах, пока все не кончилось, как и некоторые из нас сегодня.

– Не скажите. Книга Откровений написана от лица очевидца. Значит, ее авторы столкнулись с безумием – и не поддались ему.

– Ну что ж – есть три группы людей, которые могут сравнительно легко отделаться. Во-первых, те, кто вовсе не увидит Звезд – слепые, скажем, или такие, которые в стельку упьются в самом начале и пролежат так все затмение.

– Эти не считаются. Они ведь не очевидцы.

– Допустим. Вторая группы – это малые дети, для которых мир сам по себе так нов и странен, что необычное явление не более необычно, чем все остальное. Думаю, их не испугает ни Тьма, ни даже Звезды. Это будут просто очередные события в бесконечно удивительном мире. Вы согласны?

– Пожалуй, – задумчиво кивнул Теремон.

– И наконец, – тупоголовые, которых ничем не прошибешь. Чем тупее человек, тем меньше он пострадает – думаю, такой просто пожмет плечами и дождется восхода Оноса.

– По-вашему, Книга Откровений написана тупицами? – усмехнулся Теремон.

– Не совсем так. Ее, должно быть, создал один из величайших умов нового цикла, включив туда смутные воспоминания детей, бессвязный лепет обезумевших взрослых – а может быть, и россказни тупиц.

– Смотрите, чтобы Фолимун вас не услышал.

– Текст, разумеется, дополнялся и редактировался на протяжении многих лет. А может быть, и переходил из цикла в цикл – таким же образом, каким Атор надеется передать в будущее секрет тяготения. Но я стою на том, что эта книга не может не искажать действительности, даже если она основана на фактах. Вспомните эксперимент Фаро и Йимота с дырками в крыше, который у них не получился.

– Да, ну и что?

– Так вот, он не получился потому, что… – Ширин вдруг обеспокоено привстал. – О-го-го.

– Что-то случилось?

– Сюда идет Атор – и вы только посмотрите, какое у него лицо!

Теремон обернулся. Старый астроном надвигался на них, словно Дух Мщения из средневековой легенды. Глаза его пылали на белом, искаженном ужасом лице. Он метнул злобный взгляд сначала на Теремона и сказал Ширину:

– Последние пятнадцать минут я провел у телефона. Звонил в Убежище, в нашу охрану и в город.

– И что же?

– Писака может быть доволен – он поработал на славу. В городе полный кавардак. Повсюду волнения, грабежи, охваченные паникой толпы…

– А Убежище? – забеспокоился Ширин.

– Там все в порядке. Они заперлись, как и было запланировано, и собираются просидеть там до рассвета – по меньшей мере. У них все будет хорошо. Но город, Ширин – вы себе не представляете… – Старику было трудно говорить.

– Если бы вы только поверили, доктор, – сказал Теремон, – как глубоко я сожалею…

– Сейчас на это нет времени, – нетерпеливо оборвал его Ширин, кладя руку на плечо Атору. – А вы, доктор Атор? Как вы себя чувствуете?

– Разве это важно? – Атор оперся о раму окна, словно стараясь разглядеть, что творится в городе, и глухо продолжил: – Как только затмение началось, люди поняли, что все и дальше пойдет так, как говорили мы – и Апостолы тоже. И впали в истерию. Скоро займутся пожары. А сюда, должно быть, придет фолимуновская банда. Что будем делать, Ширин? Подскажите что-нибудь!

Ширин понурил голову и долго раздумывал, глядя в пол и потирая подбородок костяшками пальцев. Потом поднял голову и отрывисто сказал:

– Делать? А что тут сделаешь? Надо запереть двери и надеяться на лучшее.

– А может, сказать им, что мы убьем Фолимуна, если они попытаются вломиться сюда?

– И в самом деле его убьете?

– Ну… я не знаю…

– Не сделаете вы этого.

– Но если мы им скажем…

– Нет-нет. Это фанатики, Атор. Им уже известно, что Фолимун у нас в заложниках. Они, вероятно, даже приготовились к тому, что мы убьем его, как только они пойдут на штурм, и это их нимало не волнует. А вы на убийство неспособны – сами знаете.

– Да, конечно.

– Ну вот. Сколько еще до полного затмения?

– Примерно час.

– Нам остается лишь положиться на случай. Апостолам понадобится время, чтобы собрать народ – бьюсь об заклад, что это будет не апостольский отряд, а толпа обычных горожан, подзуживаемая горсточкой Апостолов, которые пообещают им отпущение грехов, спасение, что угодно. А еще больше времени займет у них дорога сюда. Обсерваторная Гора в добрых пяти милях от города.

Ширин выглянул в окно. Теремон последовал его примеру. Внизу возделанные поля граничили с белыми домиками предместий. Город смутно виднелся вдали – словно стена тумана в слабеющих лучах Довима. Всю картину заливал нездешний, кошмарный свет.

– Да, им понадобится время, – сказал Ширин. – Заприте все двери, продолжайте работу и молитесь, чтобы затмение опередило толпу. Когда выйдут Звезды, даже Апостолам, думаю, не удастся поднять людей на штурм.