Последнее правило стрелка - Сергей Мусаниф

На фоне плодовых деревьев в воздухе висела черная дверь. Даже сейчас, прекрасным ранним утром, она распространяла вокруг себя волны угрозы.

— Давно? — спросил Гарри.

— Когда я проснулся, она уже была.

— Я думал, она неспособна последовать за тобой в другую вселенную.

— Я тоже. Выходит, что способна, — сказал Джек.

Я ошибался, подумал Гарри. Решены далеко не все проблемы, над стрелком по-прежнему нависает смертельная опасность, да и если разобраться, у меня тоже не все так безоблачно. Ирина мне очень нравится, но она живет на Земле, где я пребываю на правах гостя. Интересно, зашло ли наше знакомство так далеко, чтобы предложить ей переехать ко мне? Или мне действительно лучше остаться здесь? Не опережаю ли я события, ведь между нами еще ничего не ясно, и…

Гарри одернул себя. Сейчас перед ними стояла куда более серьезная задача, и ему не стоило думать только о себе.

— Что будем делать?

— Я — последний, — сказал Джек. — Сегодня ночью мне снился сон, в котором я видел, как погибли мои братья. Видел со всеми подробностями. Остался только я.

— И что мы будем делать? — повторил свой вопрос Гарри. Он знал, что стрелки иногда видят пророческие сны, и не стал выяснять у Джека неприятные тому детали.

— Ты ничего не будешь делать, — сказал Джек. — А я умру.

— Ты собираешься сдаться без борьбы? — возмутился Гарри. — Это не тот Джек Смит-Вессон, которого я знал все это время!

— Не ори, — попросил Джек. — Победить этого парня нельзя, да и есть ли в этом смысл, если мое существование мешает всей нашей вселенной?

— В любом случае ты не должен просто так сдаваться, — сказал Гарри. — Наверняка можно что-то придумать.

— Мои братья по ордену… Они дрались отчаянно, используя все мыслимые приемы, все существующие виды оружия. Они дрались группами и поодиночке. И все равно они были обречены, а я остался последним. Черного Стрелка нельзя победить.

— Первое правило стрелка — убить можно кого угодно, — сказал Гарри.

— Видимо, в каждом правиле есть исключения, — сказал Джек. — И в этом тоже. Последнее правило стрелка — в конце все умирают.

— Нет, — сказал Гарри. — Не может быть, чтобы именно так закончилась наша история. После всего, что было, после Негориуса…

— Это не история, — сказал Джек. — Это жизнь, а любая жизнь имеет свойство заканчиваться.

Горлогориус вернулся в свою башню поздно ночью, усталый и разочарованный. Он намеревался сразу же отправиться в спальню, но из-под двери кабинета выбивалась полоска света, и он свернул туда в надежде, что Бозел просто забыл потушить свечи.

Надежды не оправдались.

Бозел сидел в кресле и читал «Справочник по магическим существам», открытый на разделе «драконы».

— Чушь собачья, — заявил он вошедшему Горлогориусу. — Парень, который написал эту книгу, разбирается в драконах, как свинья в конфитюре. Драконы вовсе не питают страсти к накоплению золота и драгоценностей ради самого накопления золота и драгоценностей. «Они и не знают, что делать со своими огромными состояниями». Чушь! Мы очень даже знаем, что с ними делать, и раньше других поняли, что золото и драгоценности здорово упрощают жизнь. Конечно, невозможно откупиться от возжаждавшего славы рыцаря, но для выращивающего домашний скот фермера золото драконов ничем не хуже любого другого золота. А глава о похищении прекрасных дев не содержит ни одного достоверного факта.

— Хочешь, я познакомлю тебя с автором справочника? — спросил Горлогориус. — У вас могла бы состояться интересная и очень познавательная дискуссия, а я бы получил свою башню в полную собственность.

— Я тебя стесняю? — удивился Бозел.

— Ты только сейчас это заметил?

— Если мое присутствие тебе неприятно, почему же ты до сих пор меня не выставил?

— У меня есть несколько версий, — вздохнул Горлогориус. — Во-первых, я чувствую себя обязанным перед тобой, и именно это чувство мешает мне тебя отсюда выставить. Во-вторых, мой друг Мэнни умер, и мне требуется собеседник, над которым не довлеет мой авторитет. Над тобой он точно не довлеет. Ну а в-третьих, мне просто лень.

— Первые две версии нравятся мне куда больше, — сказал Бозел. — Я думаю погостить у тебя подольше. Места тут хватит, а я пока займусь написанием своей собственной книги о драконах. Она будет называться «Вся правда о крылатых героях».

— Можно подумать, только драконы имеют крылья.

— Драконы — это единственные обладающие крыльями герои, — сказал Бозел. — Все остальные просто так летают.

— Я чувствую, это будет интересная книга. С нетерпением жду ее выхода.

— Как себя чувствует Большой Бо?

— По-прежнему.

— То есть ваше хваленое заклинание опять не сработало?

— Да.

— Может быть, вы еще что-то не учли?

— Нет, мы все перепроверили, — сказал Горлогориус. — Очевидно, Смит-Вессон еще жив.

— Но он же отсутствует в нашей вселенной.

— Этого мало. Пока он жив, всегда будет существовать вероятность, что он вернется, — сказал Горлогориус.

— То есть вам нужна его смерть?

— А тебе не нужна? — устало спросил Горлогориус. — Ты в какой-то другой вселенной живешь?

— В этой, — сказал Бозел. — Просто… Я предпочел бы подождать, пока стрелки отправятся на тот свет естественным путем. Рано или поздно, их все равно должны были перестрелять. Теперь, когда у вас есть все артефакты, а Большой Бо усмирен, вы могли бы выждать.

— Безопасность мира прежде всего, — сказал Горлогориус. — И чем раньше мы избавимся от Большого Бо, тем быстрее наш мир окажется в безопасности. Если бы речь шла не о Смит-Вессоне, а о ком-то другом, ты бы уже наверняка со мной согласился.

— Зато с тобой не согласился бы кто-то другой, — сказал Бозел. — Тот что для тебя является чистым бизнесом, всегда будет личным делом для кого-то еще.

— Перестань изображать совесть мира. Дракону это не идет.

— С тех пор как ты принял решение о его ликвидации, ты называешь стрелка только по фамилии, — заметил Бозел. — А раньше звал его Джеком. У тебя тоже неспокойно на душе, маг.

— Неспокойно, — согласился Горлогориус. — Я же не монстр какой-нибудь. Но решения своего не поменяю.

— Уже поздно что-то менять, — сказал Бозел. — Черного Стрелка не остановить. Но я чувствую себя последней скотиной.

— Я тоже, — сказал Горлогориус. — И уже не в первый раз.

Джек Смит-Вессон еще раз сверился с написанным на бумаге адресом и вдавил кнопку звонка. Дверь открылась практически сразу, словно хозяин ожидал гостей на пороге.

— Стильный прикид, — сказал будущий автор этого произведения[27] и зевнул. — Это по твоему поводу мне Герман звонил?

— Да, — сказал Джек. — Войти можно?

— Конечно, — сказал автор.

Это был начинающий лысеть молодой человек с некоторым избытком веса и недельной щетиной на лице. Хотелось бы сказать, что его голубые глаза светились интеллектом, но на самом деле он только что проснулся и был слегка невменяем. Пожелтевшие пальцы левой руки выдавали в нем заядлого курильщика, и он не стал опровергать эту гипотезу, сразу же закурив сигарету.

— Честно говоря, я не совсем понимаю, чем я могу помочь, — сказал автор. — Но раз уж Герман попросил, то я готов выслушать твою историю.

Джек тоже не понимал, чем ему может помочь этот тип, но Гарри настаивал, что он должен что-то сделать, а Герман посоветовал обратиться к автору, так как тот, будучи писателем, мог выдать какую-нибудь дельную мысль.

Типа, писатели тоже немного разбираются в творении миров. Особенно пародийных.

Раньше Джек не был знаком ни с одним писателем и поэтому относился к представителям этой профессии с уважением. Его смущала только одна мелкая деталь…

— Ты непохож на свою фотографию на обложке книги, — сказал стрелок.

— А где ты видел мою книгу?

— Герман показывал. — Для этого Герману пришлось трансгрессировать книгу автора из ближайшего книжного магазина. Это не считалось воровством, ибо одновременно Герман трансгрессировал двести рублей в кассу магазина и даже не забрал сдачу.

— Читал? — с подозрением спросил автор.

— Не успел.

— Жаль, было бы интересно обсудить. Что касается фотографии… Во-первых, это не фотография, а рисунок. А во-вторых, сей рисунок делали со снимка, на котором мне семнадцать лет. Ничего другого под рукой не было.

— А сейчас тебе сколько?

— Тридцать, — вздохнул автор. Эта цифра его явно тяготила. — Так что у тебя за проблема?

Джек невольно скосил глаза на черную дверь, которая, за недостатком пространства в квартире автора, устроилась у противоположной стены. Очевидно, она все время должна была находиться в поле зрения стрелка, тем самым нагнетая психологическое давление.