Случайный папа (СИ) - Ручей Наталья

Возвращается она быстро, в руке горсть леденцов, которыми пытается нас угостить.

– Охранник-душка, – сообщает, рассасывая конфету. – Сказал, что он в клубе. Похоже, шанс повеселиться все-таки будет.

Развлекается сволочь.

И довольно активно. Даша заходит в клуб, крутится там недолго, заказывает коктейль и якобы отлучается в дамскую комнату.

Уточнив дальнейший ход действий, снова теряется в клубе. А вскоре снова выходит – уже не одна. Садальский, прижимая ее к себе, тащит ее к новенькой тачке. Красивая, дорогая игрушка красного цвета.

Наше авто, стыдясь, мотыляется следом, сохраняя приличное расстояние. И останавливается тогда же, когда и тачка красного цвета. Здесь нет камер, практически единственное глухое место по дороге к нему домой.

– Оденься, прохладно, – хмыкнув, Мирон вручает мне шапочку-маску.

– Мы похожи на двух придурков, – сообщаю, взглянув на напарника.

– Лучше на двух придурков, чем на двух подсудимых.

Не поспоришь с этими адвокатами.

Помощница у него идеальная. Все делает четко. Когда мы подходим к машине, парочка увлеченно целуется. Дай борову волю, он бы разложил ее прямо здесь. Он даже не реагирует, когда я дергаю дверь и вытаскиваю его на дорогу.

Яркие губы, шевелит ими, что-то мямлит. В глазах – ноль осознания. Сжав его шею, смотрю в эти пуговки, а он блеет что-то невнятное, кажется, предлагает бумажник. Я выбираю его телефон.

– Но…

– Некогда торговаться.

Запихиваю его на заднее сиденье его же машины, руки перехватываю сзади, его же ремнем. Хлопаю дверью, что вызывает у него лихорадку: тварь начинает дрожать.

– Дальше я сам.

– Файер-шоу мое, – стоит на своем адвокат.

Даши уже рядом нет. Она сыграла все правильно. Увидев нас, закричала, потом бросилась наутек. Пробежит квартал – доедет домой на попутке. А вот Мирон едет следом за мной.

Не центральными улицами, сюда лучше добираться тихими тропами-перекрестками. Наверное, фотограф видит пустырь и только теперь понимает, что дела его плохи. Ну или отошел чуть от шока, потому что начинает ныть без умолка. До этого почти благородно молчал.

Бесит.

Бесит сильнее, а это опасно.

Остановив машину, открываю переднюю дверь, впуская внутрь воздух. Тихо так, идеально пусто, темно.

– Отпустите… – доносится сзади. – Отпустите, я ведь ничего… я вам заплачу! Сколько хотите? Я вам заплачу! Только отпустите меня!

– Может, еще и машину отдашь?

– А… – Он давится воздухом и затыкается.

Оборачиваюсь к нему.

– Ты правильно понял, машина к тебе не вернется. Хотя, думаю, есть более важный вопрос: вернешься ли ты?

Он снова дрожит, буквально трусится весь. А жалости нет. Стоит только представить, как он прикасался к Марине, как она отбивалась, и перед глазами черная пелена.

– Выходите, – предлагает Мирон, – теперь я хочу покататься.

– Только осторожней… – просит фотограф. – Только осторожней, пожалуйста, она только что из салона!

Грустно, он так ничего и не понял.

Ну что ж, придется помочь.

Как только красная машина уносится, приступаю к уроку. Нельзя обижать девушек, не стоит этого делать, чревато – объясняю ему. Пожалуй, я хороший учитель, до него доходит, что я не шучу.

Быстро доходит, я даже не устаю.

Но «шутить» ему тоже в ближайшее время не светит. Хотя, может, в больничке откроет в себе другие таланты, потому что у него случается внезапное озарение.

– Это из-за какой-то телки, да? Если из-за какой-то из этих дур… Они же сами… Они же сами хотят денег и славы… я просто…

– Ты просто заткнешься!

Расставив еще парочку «запятых», отбрасываю его и позволяю спокойно лежать. Вдали слышится взрыв, ночь окрашивается огненным заревом. Боров вздрагивает – рыдания? Понимает, что машину уже не увидит?

Плевать на него.

Сев в машину, еду за адвокатом. Стоит от огнища не так далеко, наблюдает с какой-то хищной ухмылкой.

– Красивое зрелище, правда?

Ему не нужен ответ.

Это их разговор.

– Ты знаешь, что был седьмым? Я потом по камерам отследил – ты был седьмым, кто проезжал мимо. И единственным, кто захотел меня вытащить, хотя машина уже загорелась.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Полюбовавшись на огонь еще пару минут, он садится в салон. Когда мы проезжаем мимо фотографа, приоткрывает окно, всматривается в темноту.

– Карабкается, – замечает одновременно со мной. – Дай-ка его телефон. У нас же беструпная вечеринка?

Тщательно протерев смартфон, он свистит, привлекая внимание Садальского, и, размахнувшись, делает бросок в темноту.

Машина возвращается на СТО. Мой байк – на свободу.

– Спасибо, Мирон. – Жму ему руку.

Он усмехается, считывая все самое главное между строк. Я благодарен за помощь, молчание, за то, что сдержал, когда было нужно, заставил забыть об эмоциях. И за совет – бить молча, не ударяясь в мыльные откровения, которые легко ко мне приведут.

– Не жми так сильно, как будто прощаешься, – сверкает улыбкой. – Долга нет. Теперь можем просто дружить.

Я киваю.

Он делает так же.

Понятия не имею, во сколько возвращаюсь домой. Но в гостиной свет – уже хорошо. Хотя Марины там нет.

Она в комнате. Спит – вот и ладно. Закрываю дверь, стараясь не разбудить, но она спохватывается.

– Лука!

– Спи, Марин. Все хорошо, отдыхай.

– Пожалуйста… – сбивчиво начинает она и вдруг замолкает. – Пожалуйста, не уходи. Я без тебя не усну.

– У меня еще много дел. Спи.

– Хотя бы на пару минут!

Помедлив, я ложусь на кровать. Поверх теплого одеяла. Марина лежит очень тихо, действительно закрывает глаза. Потом придвигается ко мне, кладет голову мне на грудь и выдыхает уже по пути в подступающий сон:

– От тебя пахнет дымом. И осенью. Мое любимое сочетание. Хотя ты, наверное, уже догадался…

Глава 33

Наталья

– Да, Наташка, ты переплюнула мастера! – восхищается Ира. – Даже стыдно теперь кропать свои мемуары. Я-то знаю способ, как избавиться от мужчины за двадцать минут, а тебе хватило одной!

Мыслями я все еще в прошлой ночи, когда мы с Лукой стояли у его машины. Мне до сих пор кажется, что я чувствую на губах вкус его поцелуев. Нежность, дождь, его запах, горячие пальцы, которые распускают мои волосы, чтобы сжать их и заставить меня стать еще ближе к нему. Все эти ощущения вспыхивают и наполняют робким предвкушением каждую клеточку моего тела.

Приходится напрячься, чтобы понять, что Ира говорит о Егоре и о его спешном уходе. Ну а кто виноват? Точно не я! Только его любопытство! Я ведь предупредила, что, по мнению его старшего брата, этот чай пахнет ношеными мужскими носками. А он отмахнулся, открыл банку и сунул свой нос.

– Не знаю, откуда у Луки такие познания, – сказал он уже в коридоре, спешно обувая кроссовки и стоя наполовину в парадном, чтобы отдышаться быстрее. – Мне мужики с такими носками не попадались!

– А ты у всех мужиков ноги нюхаешь? – встряла Ира.

Егор скривился и поспешил окончательно выйти за дверь. В общем, этот вопрос только ускорил бегство, так что подруга зря преуменьшает свои таланты. Половину торта Егор получил, уже стоя у лифта.

Над второй половиной сейчас работает Ира. Пока я собираюсь, сидит с важным видом на кухне и пьет потихонечку утренний кофе.

– Лучше бы он, конечно, раньше ушел, – вздыхает она, орудуя ложечкой. – Парень хороший, но такое кино мне испортил! Насмотрелся он, видите ли! А я лично нет. Я, может, сейчас только смотреть и могу! Если бы не он, вы бы с титрами так не спешили!

Да уж, и Егор, и подруга стали свидетелями нашей встречи с Лукой. Оба потом сидели и переглядывались, пряча улыбки. Ну ладно, не оба, я тоже. До сих пор хочется улыбаться, и я себе не отказываю.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– А что с твоими ухажерами? – Одевшись, заглядываю на кухню.

– Пока проходят отбор, – отмахивается она. – Мне, кстати, на сайте поступили новые предложения рассмотреть элитные части тела. Это то, что ниже пупка и выше волосатых ног. Так вот, я сначала фыркала и отсылала их в бан. А вчера, ты знаешь, взяла очки – администратор забыл, – присмотрелась… Конечно, там какие-то проблемы с очками, потому что иногда волосы на ногах мне казались длиннее, чем то, чем мне предлагали повосхищаться. Но, в принципе, если сильно не ржать, там даже есть из чего выбирать.