Блогерша (СИ) - Шагурова Евгения

— У кого?

— Ден, заканчивай комедию ломать. Скажи, что выяснил, и я сразу отстану. Клянусь!

— А с чего ты взяла, что я вообще что-то у него выяснял?

— Потому что тебе вечно больше всех надо, — отозвалась, но получив в ответ лишь крайне удивленный взгляд, решила сменить тактику. — Денька, ну пожалуйста. Я должна знать.

— А самой спросить не судьба?

— И как ты себе это представляешь?

— Так же как в случае со мной.

— Ты же знаешь, что я не могу, — произнесла со вздохом.

— Это еще почему?

— Потому что вы, мужчины, до жути любите додумывать то, чего нет и быть не может. А потом еще и ведете себя так, будто это не ваша бурная фантазия разыгралась, а наш скрытый сигнал к активным действиям во всем виноват.

Тихий смешок, плохо скрытый за очередным глотком кока-колы означал: друг правильно меня понял.

— Раз изначально не собиралась крутить с Максом шуры-муры, тогда зачем вообще все это затеяла? — поинтересовался Денис.

— Чтобы исправить то, что натворила.

— И только?

— Да! — выпалила без тени сомнения, заглянув другу в глаза, чтобы понял наконец: я серьезно.

— Ла-а-адно, — протянул собеседник. — Да, мы разговаривали на эту тему. Но я тебе все равно ничего не скажу.

— Почему?

— Потому что он просил, — кивнул в сторону Климова, с которым уже о чем-то беседовал, судя по броскому костюму, ведущий вот-вот планировавшегося начаться караоке-шоу.

— Ты мне совсем не помогаешь, — отозвалась обреченно.

Обидно, блин. Столько старалась, а в результате…

— А что, должен? По-моему, я свой лимит сегодня исчерпал.

Что и требовалось доказать. Вот же конспираторы чертовы!

Ответить на колкость не успела. На сцене показался Максим.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Добрый вечер, — подойдя к микрофону, поздоровался со всеми Климов.

Наш столик не остался в стороне. Решив поддержать друга, ребята принялись громко ему аплодировать. Остальной зал моментально подхватил. Послышались восторженные возгласы, отчего Макс, явно не ожидавший столь теплого приема, даже немного смутился. Да так натурально, что, кажется, разом покорил как минимум половину присутствующих здесь девушек. Поняла это по второй громкой волне аплодисментов и еще более громким выкрикам.

Что-что, а держать внимание публики на себе парень любил, умел и активно практиковал. С тез самых пор как выучился этому профессионально на театральном. Хотя наверняка не только там. За спиной у Климова было пять лет церковного хора, куда он пошел еще до школы, и музыкалка, которую он окончил с отличием. Про всевозможные курсы ораторского искусства, игры на гитаре и даже какой-то психологический тренинг вообще молчу.

Помню, как мы познакомились. Я буквально влюбилась в голос парня, когда впервые услышала его. Тогда Климов только поступил на журфак и нашел себе подработку на радиостанции, став ведущим одной из ее рубрик, чем сразу добавил севастопольской волне популярности. Его стали все чаще пускать в эфир.

В университете тоже все было в шоколаде. Учился Климов много, хорошо и с явным энтузиазмом, умело совмещая работу, учебу и свободное времяпрепровождение с целой армией поклонниц, которой из-за симпатичной мордашки и стремительно набирающей обороты популярности почти сразу же разжился.

Могла ли я пройти мимо такого видного экземпляра? Конечно же нет! Но чисто ради того, чтобы утереть нос всем тем охотницам, которые мечтали получить Макса в личное пользование. Втюриваться во всеобщего любимца изначально не планировала. Сама не поняла, когда начала испытывать к нему нечто большее спортивного интереса. Но чем чаще мы встречались, после того как «совершенно случайно» познакомились на дискотеке, тем отчетливее понимала, как все сильнее привязывалась к парню. Ну а потом пошло-поехало. Разумеется, уступать Климова другой я больше была не намерена. Даже приближаться не давала. Вначале это, конечно, оказалась та еще задачка, так как все были уверены: это ненадолго. Но чем чаще мы с Максом появлялись вместе, тем понятнее становилось: у нас все серьезно. Я и сама это осознавала. По тому, как Максим смотрел на меня. И как же это было чертовски приятно — стать для кого-то единственной девушкой, которую он теперь вообще замечал. Пока не переключился…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Спасибо за столь теплый прием. Польщен и тронут, — вернул меня из воспоминаний в реальность голос Климова.

По залу пробежали едва слышные смешки, которые стоявший на сцене парень тоже не оставил без внимания.

— Да, вы меня правильно поняли.

Очередная волна смеха. Причем в большинстве своем женского. Умничка, Максик. Давай, влюби их в себя, чтобы пели сегодня только для тебя и с мыслями о тебе.

Предчувствуя будущее веселье, женский ажиотаж у микрофона и вокруг друга, не смогла сдержать улыбки. Опустив голову, принялась как бы между прочим разглаживать складки на юбке платья, как вдруг услышала:

— А теперь, если позволите, хочу начать этот вечер с песни, которую посвящаю одной из самых красивых и очаровательных девушек в этом зале.

О нет! Нет, нет, нет! Только не это! Черт!

Продолжая мысленно ругаться, подняла глаза и, встретившись взглядом с Климовым, поняла: эта девушка — я. Хорошо, хоть ума хватило обозвать одной из, а не самой-самой или, не дай бог, единственной. Твою ж дивизию! Макс, что ты вытворяешь?

— Готовы? — не обращая на мои отрицательные покачивания головой совершенно никакого внимания, обратился ко всем присутствующим парень.

— Да! — раздалось воодушевленно со всех сторон.

— Тогда поехали! — объявил Максим и оглянулся на диджея, ответственного сегодня за музыку.

Обернувшись на большой плоский экран, который висел на противоположной от сцены стене, прочла название песни, музыка которой уже во всю звучала из динамиков, и, не удержавшись, прикрыла лицо ладонью.

А тем временем Климов снял микрофон с подставки и, убрав подальше шнур, чтобы поменьше путался под ногами, начал петь по-английски:

Я человек,

Пытающийся понять,

Почему я потерялся в этом мире.

Сегодня ночью

Я был слеп,

Я просто не видел знаки,

Будучи пойманным в твою паутину лжи.

Слишком темно, чтобы спать.

Слишком поздно, чтобы молиться.

Слишком сложно, чтобы постигнуть.

Слишком много, чтобы спасти.

Когда-то ты была мне другом,

Теперь ты мой враг.

Страсть превратилась в ненависть, и ты

Оправдываешь борьбу за неё.

Я перепишу историю,

И ты перестанешь для меня существовать.

В день, когда ты перешла черту,

Я узнал: любовь — это война.

Довольные выбором и начавшие аплодировать слушатели моментально притихли. Ну еще бы! Голос у Макса был обалденный. Я даже не сомневалась: сегодня он еще не раз окажется на этой сцене.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Пока все наслаждались песней вошедшего в раж парня, начавшего притоптывать в ритм, то и дело наклоняться вперед и при этом не спускать взгляда с нашего столика, я не знала куда себя девать. Макс пел для меня, уже больше не замечая ничего и никого вокруг. Совсем как когда-то.

Раньше, когда мы появлялись в тех местах, где Климов мог проявить себя, он не упускал любой возможности, чтобы покрасоваться. И мне это нравилось. Именно поэтому сейчас я испытывала крайне противоречивые чувства от всего происходящего, которые даже самой себе не могла объяснить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

От внутренних душевных метаний отвлек телефон. Гаджет, лежавший в клатче, что покоился на коленях, неожиданно ожил и, предусмотрительно поставленный на беззвучный режим, активно завибрировал. Увидев уже второй за сегодня незнакомый московский номер, чуть помедлила, но потом все же приняла вызов.