Такуан из Кото - Чжун Рю

Не сомневался колдун и в том, что и ожерелье, и жемчужину он добыл сам, совершив такие подвиги, на каковые мало кто был способен. Поэтому он и повторял про себя историю о своих приключениях, с нетерпением ожидая подходящего момента, чтобы её поведать. Такой момент представился ему довольно скоро.

Путь колдуна лежал от Мандалая, что был столицей Заречья, в сторону Сурина и проходил мимо Синей горы. Где-то на половине этого пути располагалась деревня, в которой Брикабрей одолел в неравном бою огромного оборотня-барсука. Бродячий монах только мешался у него под ногами. Так теперь считал сам Брикабрей. А сразу после этой сокрушительной победы колдун перехитрил ещё одного беса, что вселился в бродячего прорицателя. На место этой победы колдун и направлялся, надеясь там обнаружить золотой посох, что принадлежал когда-то самому Яньвану Умма-ё.

Не дойдя до этой деревни одного дня, колдун остановился на ночлег в другом селе, где стоял ничем не примечательный трактир. Он заявился в обеденную залу трактира и, потряхивая кошельком, заказал ужин и кувшин вина.

– Извини, почтенный, – ответил на его приказ трактирщик. – Вина у нас больше нет. Вон тот, – показал он рукой в угол залы, – всё выкупил.

Брикабрей взглянул туда, куда показывала рука, и увидел стол, на котором извилистым рядом были выставлены кувшины с вином. Под столом размещался ещё более длинный ряд пустых кувшинов. А за столом сидел странствующий воин, который превосходил Брикабрея размером чуть ли не в два раза. Дубовая скамья прогибалась под весом его тела. Голова у воина была абсолютно лысой, уши топорщились в разные стороны, а нос напоминал свиной пятак.

– Об-оборотень? – негромко спросил Брикабрей, чуть заикнувшись.

– Тише ты, – сказал трактирщик. – Не дай бог услышит. Вчера наш скорняк его за оборотня принял, так теперь дома лежит, в себя приходит.

– А как же..? – показал на свой нос Брикабрей.

– Притворись, что ничего особенного не замечаешь. А лучше не подходи вообще к нему.

Брикабрей кивнул и проскользнул к прилавку, где уселся на высокий табурет в ожидании мясного пирога, обещанного ему трактирщиком.

– Эй, уважаемый! – услышал он спиной голос, похожий на рёв дикого кабана.

Мурашки забегали у Брикабрея по затылку.

– Глухой ты, что ли? – проревел странствующий воин.

– Это вы мне, почтенный? – осторожно спросил колдун, оглянувшись.

– Кому ж ещё? – ответил воин. – Выпей-ка со мной, уважаемый!

– Так я не пью, – стал придумывать отговорки Брикабрей.

– А кто сейчас у трактирщика вина заказывал? Дай угощу тебя!

Колдун понял, что здесь ему против ветра не выплыть, и, скрывая дрожь, подсел к воину за стол.

– Ван Чжу Люцзы меня зовут, – представился странствующий воин. – А тебя как называть?

– Брикабрей, – ответил колдун.

Люцзы плеснул вина в стоявшую на столе кружку и пододвинул её к Брикабрею. Сам же воин поднял кувшин, который был ещё на добрую половину полон.

– Ну, будем знакомы, уважаемый! – произнёс он и опрокинул кувшин.

Брикабрею не оставалось ничего, кроме как последовать примеру Люцзы. Он взял предложенную кружку и хорошенько пригубил, стараясь утопить страх. Вино приятно согрело его живот, и колдун почувствовал себя лучше.

– Чем ты, Люцзы, занимаешься? – спросил он.

– Странствую, – ответил Чжу Люцзы. – Подолгу на месте одном не сижу. Неужто ты не слыхал обо мне?

Брикабрей покачал головой.

– Не здешних мест я, почтенный, – промолвил он.

Люцзы хлопнул его по плечу так, что колдун стал ниже ростом:

– Ну, не беда! Зовут меня Ван Чжу Люцзы, и я известный по всему Итаюинду демоноборец. Однажды я перехитрил песчаного демона, а вот недавно совсем монаха спас. Два оборотня сразу на него бросились, а я обоих уложил. Вот этой палицей!

И Люцзы пнул булаву каумодаки, что лежала под столом среди кувшинов. Дубина качнулась, и кувшины жалобно звякнули в ответ.

– Так и я тоже! – обрадованно сказал Брикабрей и подумал: «Вот кому я о своих подвигах расскажу!»

И Брикабрей начал свой рассказ. Про Тёмного Владыку он, конечно, не сказал и слова. Зато рассказал о схватке с огромным, словно дом, оборотнем на мельнице. И о том, как перехитрил сразу двух оборотней, выпустив одного на другого с помощью заклинания.

– А сколько у меня волшебных реликвий! – принялся он хвалиться, не забывая подливать себе вина. Вино помогало скромности колдуна держаться подальше от присочинённых подробностей.

– Реликвий? – переспросил Люцзы.

– Смотри!

И колдун распахнул свою дорожную суму, в которой тут же блеснули зелёными искрами изумруды.

Блеск этот не ускользнул от Чжу Люцзы.

– Что это у тебя? – спросил он. – И откуда?

– Добыл я это в неравном бою, – ответил Брикабрей, который решил ещё больше свою историю приукрасить. – Набросились на меня оборотни, пятеро за раз. А я их всех в колбы заточил, вот в эти.

Брикабрей достал пару колб из сумки.

– А их предводитель, – продолжил он, – туточки теперь сидит.

И колдун показал Люцзы на чёрную как смоль жемчужину.

Ван Чжу Люцзы тотчас узнал зачарованную колбу. В колбе этой сидел песчаный демон, что доставил Срединному миру порядочно хлопот. А Ван Люцзы как раз поспособствовал его поимке. Так Люцзы понял, что правды в бахвальстве колдуна не больше, чем в озере китов.

– Врёшь ты всё! – крикнул он и схватил колдуна за шиворот. – Украл ожерелье ты, признавайся! Сейчас я тебя в стену головой между брёвен засуну, а ноги оторву и разбросаю по всей округе!

От ужаса Брикабрей совсем ошалел. Со всего размаху он врезал странствующему воину по носу колбами, что были у него в руках. Колбы раскололись, и оттуда вырвались заточённые там бесы-оборотни. Один из них почуял гнев, которым наполнилась голова Люцзы после того, как тот получил по носу. Он ухватился за этот гнев и, словно по верёвке, пролез Люцзы в голову, где и засел между ушей. Второго же беса привлёк аромат вина, которым Чжу Люцзы весь вечер пьянствовал. Бес проскользнул к Люцзы в желудок и принялся там хозяйничать.

Сам Люцзы выпустил колдуна и схватился за голову, пытаясь вытащить из себя бесов. Брикабрею же только того и надо было. Он схватил свою сумку и со всех ног бросился бежать.

А странствующий воин боролся с бесами, которые сидели у него внутри. Чжу Люцзы по природе своей был гневлив и любил поесть, поэтому-то бесы так легко к нему и забрались. Победить их у Люцзы не получалось. Кожа бродячего воина стала зеленеть и покрылась жёсткой щетиной. Сам он завыл утробным голосом и припал на четвереньки.

Трактирщик и все, кто ещё оставался в обеденной, бросились наутёк, запинаясь друг о друга. А разгневанный Люцзы ухватил булаву каумодаки и принялся громить трактир. Разнеся его по брёвнышку, обуреваемый гневом, странствующий воин упал на землю без чувств.

Когда Чжу Люцзы пришёл в себя, уже начало светать. Люцзы осмотрелся и понял, что натворил. Ему стало так стыдно, что он поспешил скрыться из деревни, ни с кем не заговаривая. Да и сами деревенские жители вовсе не бежали к нему с разговорами. Все они забились по своим подвалам и читали молитвы богам удачи.

«Что же со мной колдун сделал? – спросил Люцзы сам себя. – Неужто я теперь сам оборотень стал?»

Уродливый свиной пятак и торчащие уши причиняли Чжу Люцзы порядочно печали. Становиться в прибавку оборотнем странствующему воину не хотелось.

«Как же я буду за оборотнями охотиться, ежели я и сам оборотень?» – опечалился он.

В голове у него собралась грозовая туча. Вдруг в ней сверкнула молния.

«Придумал! – вспомнил Люцзы о своём недавнем спутнике. – Пойду к Сонциану. Должен он знать какой-то способ, как выгнать бесов из головы. Или попросит за меня у богини Запада».

И Люцзы отправился по дороге, что вела в Сурин.

Надобно сказать, что пути Чжу Люцзы и Сонциана разошлись ещё в монастыре Синей горы. Монах отправился в Сурин, где рассчитывал узнать побольше о воре, похитившем драгоценности князя Бао Чжу. А Люцзы решил, что искать вора нужно в Мандалае, до которого было не так далеко.