Не зная пощады - Марьяна Сурикова

– Хорошо. Скажи мне… – не успела я закончить мысль, как входная дверь растворилась без стука и в холл влетел Реналь.

Я даже отшатнулась в сторону, непроизвольно отступив за спину Вильдана и испытав самое настоящее потрясение. Инквизитор нахмурил брови, шагнул навстречу незваному гостю, закрыв меня от бросившегося вперед мужчины.

– Ты кто такой?

– Это я должен спросить, кто ты и почему загораживаешь спиной эту девушку? Немедленно отойди в сторону!

При этих словах Реналь вновь шагнул, а Вильдан вдруг резко подался вперед, подобно совершавшему бросок хищнику, и схватил Реналя за грудки.

– Я спросил, кто ты такой?

– Я ее муж!

Вильдан разжал ладони и обернулся, окидывая бледную и испуганную ведьму внимательным взглядом.

– Иди сюда, Алира, немедленно! Я заберу тебя домой! – велел красный от гнева Реналь.

Я все еще молча стояла, не двигаясь с места и опасаясь посмотреть на инквизитора.

– Что-то она не очень хочет идти с тобой, – раздался негромкий голос.

– Тогда я сам уведу ее. Алира! – громко и раздраженно произнес Реналь.

– Ты ее никуда не уведешь, – ответил Вильдан, не двигаясь с места.

– Слушай меня, выскочка! Я не знаю, кто ты такой, но даже сам глава совета не сможет помешать мне забрать домой собственную жену.

Я все еще молча стояла, ощущая, как сильнее сжимается в груди сердце, и ожидая, когда Вильдан отступит наконец в сторону, позволяя Реналю увлечь меня на улицу. Сейчас он, как и Нель когда-то, отдаст беглую ведьму мужу, подчиняясь тем жестким правилам, что действовали в нашем суровом по отношению к женщинам обществе.

– Не сможет помешать, говоришь? – продолжил Вильдан все тем же тихим голосом. – Тут ты прав, конечно, но только сперва докажи, что она твоя жена.

С этими словами он ухватил меня за руку и быстро вытащил за дверь мимо остолбеневшего от подобного поворота событий Реналя. Засунув меня в карету, инквизитор громко велел Тину уезжать. Экипаж быстро тронулся с места, а я лишь успела выглянуть в окно и заметить, как Реналь выскочил на крыльцо и беспомощно смотрит вслед удаляющейся повозке.

В карете царило ледяное молчание, Вильдан смотрел в окно, челюсти его были плотно сжаты.

– Останови! – вдруг крикнул он, и я вздрогнула от этого крика. – Закройся плащом, – велел инквизитор, а потом выскочил наружу, протянув руку и ухватив меня за ладонь, затащил в какой-то полутемный кабак, в котором совсем не было посетителей. Я даже не подумала сопротивляться.

Мы присели за маленький стол в самом углу.

– Чего вам, господин? – подскочила миловидная служанка, во весь рот улыбаясь инквизитору.

– Вина неси. Кувшин, – ответил мужчина, не поднимая глаз от сомкнутых в замок рук.

Я от греха подальше молча присела на соседнюю скамью, внимательно рассматривая узоры и порезы на столе, пятна на потемневшей деревянной поверхности и собственные пальцы.

Служанка принесла кувшин с вином, игриво улыбаясь, поставила его перед инквизитором, передо мной же водрузила кружку с водой, расплескав часть воды на платье. Вильдан даже не глянул на замершую рядом с ним девушку. И служанка, недовольно поджав губы, ушла обратно за стойку. Мужчина протянул руку и залпом осушил больше половины, потом со стуком, от которого я подскочила на лавке, поставил кувшин на стол.

– Замужем, значит, – утвердительно произнес он, поднимая на меня взгляд.

– Ага, – прошептала я, начиная рисовать пальцем на столешнице.

Инквизитор снова взял кувшин, допил остаток и опять стукнул пустым сосудом об стол, от чего по поверхности глиняной посудины пошла трещина. Потом надолго замолчал, внимательно рассматривая окно. Я проследила за его заледеневшим взглядом, совершенно серьезно ожидая увидеть на стекле изморозь. Мы молчали какое-то время, пока я не потянулась за кружкой, чтобы хоть чем-то смочить пересохшее горло. Когда подносила ее к губам, Вильдан перевел взгляд на меня и вдруг резко подскочил и выбил посудину из рук. Вода пролилась на руки, кружка упала на пол и разлетелась на множество глиняных кусочков. Я вздрогнула, испуганно глядя на него, а инквизитор медленно сел на место.

– Вся вода в здешних кабаках из инквизиторского источника.

Я только еще больше побледнела, поспешно потянувшись за салфеткой, чтобы стереть капли с рук.

– Зачем замуж выходила, если сбежала от него?

– От тебя скрывалась, – еле слышно прошептала в ответ.

Вильдан склонил голову, запуская пальцы в волосы.

– Ты хоть понимаешь, что нельзя стать чьей-то женой, а потом запросто уйти? Его право – забрать тебя домой, избить, на цепь посадить, да сделать все, что пожелает!

– Нет у него такого права, – подскочила я.

– Сядь, – тихо промолвил Кристиан, и я молча опустилась обратно.

– Почему сбежала? Он бил тебя?

– Нет. Он просто… он требует от меня… он хочет, чтобы я… в общем, он настаивает, чтобы я его слушалась и во всем подчинялась, а мне противно!

– Противно!? – прогрохотал инквизитор, напугав этим окриком еще больше. Потом вновь понизил голос и продолжил: – Как насчет того, чтобы думать, прежде чем что-то сделать? Выходишь замуж, но не желаешь повиноваться супругу, а потому сбегаешь и не просто куда-то, а прямо в лагерь Сантаны!

– Я… – хотела ответить ему, но не нашлась что сказать.

– Зачем ко мне пришла? Ищешь теперь защиты от мужа у страшного инквизитора?

– Нет. Просто я хочу отомстить Сантане, а ты борешься с ней.

– Так подговорила бы своего супруга. К чему такие сложности? Он носится как одержимый по всему Сильвертону, ищет тебя, даже в мой дом вломился! Вот и предложи напасть на Сантану вместе, он тебе поможет, ты его отблагодаришь, будете впредь жить долго и счастливо.

– Да ты!.. Ты же хотел отомстить, – начала возмущенно высказывать инквизитору, – это ты с ней борешься, а у Реналя просто сил не хватит, он мне не помощник, он…

В этот миг мужчина резко вскинул глаза, в упор посмотрев на меня, и конец фразы застрял в горле.

– Как патетично! Я играю роль сурового мстителя, а несчастный супруг с ума сходит, кидается на верховных инквизиторов в их же собственном доме. Как ловко ты используешь мужчин, ведьма! Скажи лучше правду, ты надеялась втереться в доверие и выкрасть свой злосчастный амулет?

Вот после этих слов мне стало обидно.

– Я никого не использую, просто не видела тогда иного выхода. А что касается медальона, инквизитор, то можешь носиться с ним хоть всю жизнь, раз уж заполучил, а я и сама справлюсь.

С этими словами гордо встала со скамьи, подняв подбородок, прошествовала к выходу, но на полпути была поймана за руку его теплой ладонью, а потом он притянул меня к себе, усадив опешившую от такой наглости ведьму на колени и уткнувшись лицом в шею. Мурашки опять побежали по коже, я неловко поерзала, но меня лишь крепче обхватили за талию, прижимая к напряженной груди, а потом инквизитор глухо произнес:

– Когда расправимся с Сантаной, вернешься к мужу, и не смей больше приходить ко мне, поняла?!

Я нервно кивнула, ощущая, как тепло распространяется вверх по ногам от места, где, сжавшись в кулак, лежала на колене его рука, а кожу вдруг защипало от опасной близости его губ. Казалось, еще мгновение и он проведет ими вдоль голубой венки, что дико колотилась на шее, выдавая мое волнение. Кристиан резко ссадил меня на пол, поставив на дрожащие ноги, потом поднялся, кинул монету на стол и зашагал к выходу, даже не обернувшись проверить, следую ли я за ним.

Бессердечный мерзавец!

Из-за этого происшествия, повлиявшего на всегда невозмутимого Вильдана совершенно невероятным образом, нам толком не удалось поговорить. Когда мы снова сели в карету, инквизитор велел ехать к воротам, а потом лишь спросил, зачем я все-таки приходила к нему сегодня.

– Сантана что-то затевает. Я хотела узнать, что важного произойдет в ближайшее время в столице.

Вильдан задумался на мгновение.

– Груз серебра, – коротко ответил он.

– Что?

– В городе ожидают большой груз изделий из серебра для вооружения инквизиторов. Скорее всего, она решила напасть на людей и обозы.

Промолчав, я обдумывала эту новость, когда карета внезапно остановилась, а сам Вильдан, не простившись, быстро выскочил наружу. Я проводила взглядом быстро затерявшуюся среди других силуэтов высокую фигуру, потерев ладонями лицо, чтобы привести себя в чувство. Вильдан, Кристиан – как его называть? Иногда, когда он отвлекался на что-то и утрачивал на миг свое железное самообладание, то становился похож на того синеглазого мужчину, спасшего меня, чей образ столь ярко запечатлелся в памяти маленькой девочки, спустя же лишь мгновение вновь превращался в ледяного безжалостного инквизитора с морозным взглядом, от которого меня кидало в дрожь. Я совершенно не понимала ни его действий, ни мыслей, терялась в его присутствии и не могла вести себя спокойно и с достоинством, как следовало бы настоящей сообщнице. А еще я очень хотела обладать хотя бы частью его внешней невозмутимости.