Любовь по заказу - Джуд Деверо

Однако теперь Мэдисон была гораздо старше и опытнее. Она понимала, что внезапный порыв ярости и необдуманное решение могут привести к последствиям, о которых потом будешь жалеть всю свою жизнь. А еще Мэдисон знала, что есть такие отцы, которые вообще не послали бы ни цента, как бы богаты ни были.

Сейчас она считала деньги отца его вкладом в ее будущее. И с благодарностью вспоминала о помощи и заботе родного города, хотя раньше злилась, что ее заставили поехать в Нью-Йорк и пытались навязать карьеру, которую она терпеть не могла.

Раньше это очень раздражало Мэдисон, и она думала, что если не станет моделью, то справедливо отомстит всем. Она потратила деньги города и отца на Роджера. И постоянно уверяла себя, что ей все равно никогда бы не удалась карьера модели. Вернувшись в Монтану, Мэдисон часто повторяла своим старым школьным друзьям, что Нью-Йорк – это ужасный, безразличный ко всему город, что ей не захотелось там оставаться. Ее друзья с радостью слушали Мэдисон – именно этого они и ждали, но бизнесмены, собравшие ей деньги, только вздыхали и молча отводили глаза.

Но теперь она была другой женщиной. И хорошо знала цену упущенным возможностям.

Мэдисон обнаружила неподалеку телефонную будку с потрепанным справочником, висевшим на цепочке. Быстро пролистав его, она нашла список фотографов, а среди них имя – Майкл Кордова. Мэдисон собралась позвонить ему, но передумала и повесила трубку. Лучше поговорить с ним лично. Она готова была на все – лишь бы он согласился ее снимать.

– Я не занимаюсь моделями, – сказал он, уткнувшись в видоискатель своего фотоаппарата.

Перед ним на столе лежали ярко-оранжевые, слегка подкрашенные апельсины. Кордова оказался маленьким. Он едва доходил Мэдисон до плеча. У него был крючковатый нос, невероятно тонкие губы и пронзительные, как у орла, глаза. Его студия была чем-то вроде старого склада. В ней было грязно и холодно.

– Я много слышала о вас в Монтане, – сказала Мэдди невинным, но очень сладким голосом.

Он быстро повернулся к ней и смерил ее взглядом.

– Я не снимаю для журналов мод, – повторил он. – Поищите кого-нибудь в справочнике. Вы наверняка найдете сотни фотографов, которые с радостью согласятся вас снимать.

Мэдисон хотела сказать, что у нее в запасе всего три недели, чтобы изменить свое будущее, и у нее нет времени на уговоры, но удержалась.

– Если вы умеете нажимать на кнопку фотоаппарата, вы наверняка сумеете снять меня для журнала, – сказала она, не в силах скрыть своего раздражения.

– Вы, должно быть…

– Очень уверена в себе, – быстро закончила она, – и в вас. Похоже, даже больше, чем вы сами. Что вы теряете, если ничего не получится? Продолжите снимать фрукты! А если я вдруг стану звездой, кем тогда будете вы? У вас подержанный фотоаппарат?

Сейчас он просто выгонит ее отсюда… Кордова передернул затвор фотоаппарата, сделал снимок и снова передернул затвор. Он не смотрел на Мэдисон.

– Ладно. Но пленку, проявку и печать оплачиваете вы.

– Договорились, – быстро ответила Мэдди. Она приехала сюда на такси и всю дорогу делала наброски. Мэдисон успела быстрыми штрихами набросать женщину, лежащую на боку, вокруг которой обвилась огромная змея.

– Мне сказали, что обнаженная девушка со змеей – это нечто необычное и интересное. Как раз то, что нужно для журналов.

Фотограф ничего не ответил, продолжая снимать апельсины. Ему помогал маленький серенький человечек.

– С большой змеей, – добавила Мэдди.

– Я не делаю порноснимков. Мэдисон шумно вздохнула.

– Послушайте: я стройная, красивая девушка из Монтаны. Но в модельном бизнесе таких стройных, красивых девушек из Монтаны пруд пруди. Мне нужно, чтобы меня заметили, выделили. Не порно, а что-то оригинальное, ошеломляющее. Вы можете это сделать или нет? Если нет, то так сразу и скажите, чтобы я больше не тратила на вас время.

В его глазах впервые блеснул интерес, и она затаила дыхание, чтобы не пропустить ни слова.

– У вас есть голова на плечах.

– Зрелая голова при молодом теле, но в данном случае я собираюсь заработать на своей молодой части. Никто не хочет платить за то, чтобы взглянуть на другую.

Кордова улыбнулся, и она поняла, что он согласен работать с ней. Мэдисон протянула ему свой набросок. Он внимательно посмотрел на него, потом вытащил из заднего кармана бумажник, достал оттуда кредитку и протянул ее помощнику.

– Достань мне змею.

Парень в ужасе посмотрел на кредитную карточку.

– Но где же я… – прошептал он, не в состоянии закончить фразы.

– Мы ведь, кажется, в Нью-Йорке? Так достань мне большую змею! Чтобы завтра в девять утра она была здесь.

Кордова повернулся к Мэдди и посмотрел на нее так, как продавцы смотрят на товар.

– У вас полные бедра и один глаз больше другого.

Мэдисон улыбнулась. Ей уже говорили об этом в прошлый раз, и тогда это здорово ее разозлило.

– Ну, значит, вам надо снимать при таком освещении, чтобы мои недостатки не были видны, – заметила она.

Он не ответил, но Мэдисон заметила, что глаза его снова блеснули. Кажется, она ему понравилась…

– Кто занимается вашим макияжем? – спросил он.

– А у вас никого нет на примете? – ответила она вопросом на вопрос с надеждой в голосе.

– Вообще-то, есть. Приходите завтра утром к шести. Нужно будет кое-чем заняться.

– Ладно. Скажите вашему знакомому, чтобы он захватил мешок гипса. Придется основательно потрудиться, чтобы сделать из меня то, что он сделал из этих апельсинов.

Кордова попытался сдержать кривую ухмылку, но не смог.

– Уходите. Убирайтесь отсюда! Вам нужно хорошо выспаться. Может, тогда ваши глаза станут одинакового размера. И сделайте что-нибудь с этим платьем. Мне становится плохо от одного взгляда на него.

Мэдисон повернулась к двери. Когда она была на пороге, фотограф снова принялся за свои снимки.

– Спасибо, – сказала она, но он даже не посмотрел на нее.

На улице Мэдисон откопала в своей сумочке ключ и адрес дешевой гостиницы, где она остановилась. Приехав туда, Мэдди первым делом вытащила из шкафа всю одежду, которую взяла с собой. Рассматривая всю эту груду тряпья, Мэдисон пришла в ужас. Всюду оборки, кружева, маленькие золотые пуговки. Не удивительно, что секретарша модельного агентства так усмехнулась, посмотрев на нее. Впрочем, если Мэдди не изменяла память, все ее соперницы были одеты в то же самое.

Бросив одежду, Мэдисон отправилась в центр города за покупками. Через три часа она вернулась и устало плюхнулась на постель.

В сумках и пакетах лежали новые вещи преимущественно белого и черного цветов. Эта одежда была классической и модной во все времена. Простой. Без вычурности и излишеств. И безумно дорогой.