Месть сурка (СИ) - Абрамов Владимир "noslnosl"

Волк всё сделал, как и положено хищнику: тихо, быстро и молниеносно. Колдун вуду даже не успел проснуться и понять, что отправило его на тот свет.

Зрелище не из приятных, но Хоггарт за время службы в Африке повидал много всякого нехорошего, да и занят был, чтобы любоваться кровавой вакханалией.

Волк на одной жертве не остановился. Второй с перегрызенной глоткой захлебнулась в своей крови визжащая подобно пожарной сирене жена бокора. Крики стихли, прекратив терзать чуткие волчьи уши.

Дункан со всем старанием пытался связаться с волком. Лишь после того, как хищник убил своих жертв, тот с изумлением откликнулся на зов человека.

— Мы с тобой одной крови: ты и я, — не нашел лучшей фразы Хоггарт.

Впрочем, волку плевать на слова. Он улавливал эмоции и мыслеобразы.

Хоггарт и волк оказались в лесу. Это был не настоящий лес, а лишь его образ. Поскольку сознанию человека и животного удобнее общаться в «реальности», их коллективное бессознательное придумало такое место встречи. Напряжённый волк стоял напротив человека

— Мы живём в одном теле, друг, — миролюбиво продолжил Дункан. — Но я пользуюсь им гораздо больше тебя, парень. Давай объединимся и всегда будем вместе. После этого ты будешь наслаждаться окружающим миром всегда, а не три дня в месяц.

Если бы волк сразу согласился — было бы идеально, но вместо этого он оскалился и бросился на человека.

К чему-то подобному Дункан был готов. Он увернулся от кинжальных клыков и нанёс сокрушительный удар по носу волка. Между человеком и зверем завязалась схватка не на жизнь, а на смерть. Если бы бой происходил в реальности, Дункан истек бы кровью от многочисленных укусов, но тут и сейчас происходило сражение душ. И в этой битве главной была воля. Чья воля возьмёт верх — тот и будет главным.

Хоггарту не улыбалось быть на вторых ролях и всю жизнь провести в волчьей шкуре, оттого он сражался с полной отдачей. Железобетонная воля и упорство оказались на его стороне. Со множеством ран он увернулся от очередного наскока волка, вскочил ему на круп, обхватил за шею и принялся сворачивать её. Он напрягал все свои силы. Волк щёлкал пастью и извивался, катался по земле, но не мог сбросить человека. На случайные укусы Дункан не обращал внимания. Он почти свернул шею животному, но в последний момент волк завизжал подобно домашней пугливой собачонке и прекратил сопротивляться.

Дункан почувствовал, как волк растворяется и будто проваливается внутрь него. Вместе с этим заживали все раны, полученные во время сражения. А через несколько мгновений он почувствовал своё тело. Своё волчье тело, которое ощущалось как родное. У него получилось!

***

Шон спокойно смотрел телевизор. Внезапно его размеренная жизнь была нарушена громким и настойчивым стуком в дверь.

— Кто припёрся? — ворча, он направился к двери. — Дункан?! — уголки его губ невольно приподнялись. — Вот уж неожиданность! Ты бы хоть позвонил, предупредил о возвращении, я бы приготовился.

Дункан подобно бронепоезду ворвался в дом. Шон едва успел освободить проход. За ним чинно и горделиво прошествовал чёрный кот. Кошкотун принялся по-хозяйски неспешно осматривать и обнюхивать помещение, но Уолшу было не до него.

— Полегче, Мак! Я тоже рад тебя видеть, но ты мог меня сбить с ног.

— К чёрту вежливость — дай пожрать! — от Хоггарта полыхнуло раздражением.

— Кухня в твоем полном распоряжении, друг.

Шон выпучил глаза. Дункан смазался от невероятной скорости, недоступной оборотням в человеческом теле. Он настолько быстро двигался, что Уолша обдало резким порывом ветра.

— Фок! Тебе что, реактивный двигатель вогнали в задницу?!

Когда Шон зашёл на кухню, обнаружил друга возле распахнутой дверцы холодильника. Он со скоростью кухонного комбайна уничтожал продукты. Палку копчёной колбасы сгрыз, будто шредер бумагу, после чего принялся за сыр.

— Эм… Мак, ты голодный?

— Чефтофски голофный, — жуя, ответил он, заканчивая с сыром и принимаясь за оливки.

— Мак, я всё понимаю, но может, сядем за стол? Я схожу за коньяком…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Опустошив банку с оливками, Дункан замер, прикрыл глаза и совершил несколько глубоких вдохов. Лишь после этого он обернулся и посмотрел на товарища.

— Мне нельзя пить, Шон. Я и так сейчас дурнее некуда — после бухла мне точно башню сорвёт!

— Так не пойдёт, Мак. Рассказывай!

— Лучше один раз показать…

Хоггарт прикрыл глаза и задержал дыхание. На выдохе его фигура быстро потекла. Через мгновение на кухне Уолша стоял огромный волк. ГИГАНТСКИЙ! Он был размером с пони с пшеничной густой шерстью и не был похож на оборотня. У тех более массивные лапы, желтые глаза, тупоносая морда и обычный серый окрас. Ну и размер, конечно, у ликанов приличный, но всё же оборотни не такие здоровые.

— ФОКАЙЛ САСАНАХ!!!

В следующий миг на глазах ошарашенного Шона Дункан снова стал человеком и вместо того, чтобы объясниться, достал из холодильника сырое яйцо, стукнул его об угол столешницы и со всасывающим звуком выпил содержимое.

— Самасас****! Мак, чтоб тебя кошки драли, что за херня?!

— Я больше не ликантроп… — ответ Дункана заставил челюсть Шона устремиться к полу. Но следующая его фраза вообще добила: — Есть ещё пожрать?!

После беспощадного уничтожения всех доступных продуктов, которые не требовали приготовления, Дункан, наконец, смог адекватно мыслить. Он пересказал другу о своих похождениях, вселив в него надежду на избавление от ликантропии.

— Не знаю, как ты, а я должен выпить, — Шон полез в кухонный шкафчик за дежурной бутылкой домашнего коньяка. — Твой аппетит — последствие слияния с волком?

— Ага, — сытый Дункан подобрел и с ленцой наблюдал за подергивающимся глазом Шона. — Неделю жру, как не в себя, словно у меня вместо желудка жерло доменной печи.

— Мне кажется, или ты прибавил в плечах и набрал фунтов двадцать мышечной массы? — Шон от души плеснул себе коньяка, наполнив стакан до краёв.

— Рост мышечной массы происходит с невообразимой скоростью, Шон. У американских духовных оборотней то же самое. А ещё у меня эмоциональный шторм, словно мне снова тринадцать и Джессика на моих глазах сосётся с Майклом!

Шон с печалью проследил за вилкой, которую Дункан свернул калачиком.

— Смотрю, ты и в силах прибавил…

— Упс… — стыдливо посмотрел на вилку Хоггарт. — Прости, я ещё не научился себя контролировать. Ты прав, друг. Я стал сильным, как Халк на минималках, и быстрым, как понос. Могу выдать сорок миль в час и не запыхаться. Мог бы и больше, но ноги мешают.

— Плохому танцору тоже кое-что мешает! — усмехнулся Уолш.

— Я серьёзно, Шон. Физиология не позволяет бежать быстрее. В теле волка я вроде как шустрее, но особо замеров не делал. Где-то миль шестьдесят в час.

Шон присвистнул.

— Тебе бы на олимпиаду, но нельзя — доппинг-пробами замучают! И что, в полнолуние не превращаешься?

— Банан я клал на полнолуние! Совсем не тянет превратиться. Я теперь могу обернуться волком, когда пожелаю. А могу не оборачиваться, когда не хочу. И никакой усталости и упадка сил. Это такой кайф!

— Верю, — вздохнул Уолш. — Я тоже хочу.

— Что сумел сделать один человек — может повторить другой. Это не мои слова, Шон, — так сказал один учёный. Методика есть, волшебников под боком целая толпа. Осталось раздобыть заклинание и рецепт зелья бокоров.

— Тёмная магия, — скривил губы Уолш. — Это будет непросто. Вуду официально запрещена по всей Европе и в большинстве цивилизованных стран.

— Это уже не наши проблемы. Пусть Жерар разбирается. Ради избавления от лунного безумия община и чёрта лысого из Ада достанет, не то, что книжонку вудистов по созданию зомби. Главное — у меня есть рабочая методика. Устрою Депадье наглядную демонстрацию, а дальше останется лишь ждать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Кстати, — лукаво прищурился Уолш, — кто такая Джессика?

— А! — отмахнулся Хоггарт. — Первая любовь. В школе она мне казалась богиней. Увивался за ней хвостиком, а она меня ни во что не ставила — использовала, чтобы списывать домашку. Мои глаза открылись, когда увидел, как она целуется с моим лучшим другом Майклом. Вернее, я до этого считал его другом. Ох, как я в тот момент разозлился! Я готов был убить обоих. Ярость клокотала во мне несколько недель, я строил коварные планы мести, но в итоге перегорел и плюнул на всё и всех: на Джессику, Майкла и месть. И правильно сделал. Жизнь расставила всё по своим местам. Джессика вскоре послала Майкла, он пришёл ко мне извиняться, а я послал его в далёкое пешее путешествие.