Вожак младшей стаи - Сергей Калашников

— Убивает? — ахнула девушка.

Зяблика опять передернуло:

— Расчленяет. Отделяя то, что может быть использовано, от бреда.

— Но как они управляют одним телом? — Федя решил отвлечь собеседника от не слишком веселых мыслей, заодно отметив верность утверждения о «единстве формы и содержания» — тараканы оказались монстрами не только внешне.

— Ну, тут всё, как раз, логично — рулит кто-то один. Точнее не так — под нужную задачу формируется Центральная личность путем комбинации нужных качеств и навыков субличностей.

— То есть, если на профессора психологии нападёт тигр…

— То наружу тут же выпрыгнет Защитник! Он возьмет на себя управление телом и большую часть «процессорных мощностей» разума. Тут не то что тигре — чертям в аду и Ктулху в океане тошно станет!

— Ээээ…

— Что происходит когда личность меняется? Остальные модули возвращаются к исходным матрицам обогащая их новым опытом и впечатлениями. То есть тот, кто рулит — тот больше и развивается. Но и остальные не обделены — там где они… хм, наверно в подсознании… Словом, они тоже анализируют входную информацию и перерабатывают её параллельно — каждый по своему заведованию. И подсказывают «центральной», если что-то срочное, или просто поумничать там, или пошутить захотелось.

— И много у неё их там… в черепушке? — пока Федор переживал футуристический шок от знакомства с внеземной психологией, Нину, как представительницу женского племени, более интересовали вопросы конкретики.

— Исследователь — ну это понятно, Хранитель кладки — тоже… хм, женщина все-таки. Арбитр, Защитник — это я говорил, Доктор — болел я в детстве многовато… — тут мохнатик смутился, видимо кое-что припомнив, и поспешил свернуть тему. — Вроде всё, новый кто-то прибавился вряд ли. Вот только у неё далеко не все мозги…

Зяблик споткнулся, и поднял на Нину горящие азартом глаза:

— Слушай. А ведь, похоже, это новое открытие! — Ушки первооткрывателя закона «всемирного тяготения» слегка провисли, видимо, подумал о конкурентах и заранее расстроился. — Хм, надо будет потом заглянуть в справочник рас. Так вот, мозги у мамули не в голове, точнее далеко не все в голове. Надглоточный ганглий он конечно крупный, но… словом большая часть мозгов у неё в грудном сегменте. Так что ей если башку откусить — не только выживет, но и даже не слишком потеряет в боеспособности, тут скорее утрата глаз будет важнее, чем мозгов. Да и в каждом сегменте есть весьма крупные узлы…

— Ну, и что придумал?

— А… — уже потеряв интерес к только что начатой теме, этот живчик переключился явно на что-то свое. — Надо будет проверить, но рупь за сто, что такая структура личности напрямую связана с заковыристым строением нервной системы.

— Погоди, — до Федора дошло явное упущение в рассказе. — Ты ведь говорил, что к тебе на сеанс связи заявилась Мать.

— Хм. Было дело. Но она ещё только формируется… Нет, не так — перебил сам себя собеседник и принялся выкручивать ухо, видимо, в поисках нужных мыслей. — Мать это не только личность, это как бы новое качественно состояние.

— Лэвэл ап?

— Приблизительно. У обычного фермика активна только одна личность, остальные пребывают в минимальном режиме, а вот на Матери завязана вся жизнь Улья разом. То есть роскоши заниматься чем-то одним она себе позволить не может. А значит…

— Все личности работают параллельно! — повезло все же Федьке со сговоренной, аж гордость берет.

— Ага. И Малый Совет ей в этом в помощь, и кое-какие особенности самого Улья. Но… — Зяблик безнадежно махнул лапой, — тут я вам не помощник. Там и Академия Наук в полном составе полысеет, пытаясь разобраться.

Ребята понимающе кивнули и бочком протиснулись мимо замершего в задумчивости лектора когда им в спину прозвучало совсем не похожее по тону на ранее сказанное:

— Кстати о птичках… Надеюсь, вы понимаете, что эта информация не то чтобы секретная… но и количество разумных, владеющих ею хотя бы в таком объёме, весьма ограничено. Во Вселенной.

Аж мурашки по спине пробежали. Как там — «от любопытства кошка сдохла»? Очень похоже.

А идти, оказывается, оставалось совсем недалеко. Прошли несколько поворотов небольшого оврага-промоины, и на уши обрушился тигриный рык. Точнее не так, Цуцик орал почти человеческим голосом, или жалобно мяукал, как котенок, которому наступили на хвост, но с мощностью пароходного гудка. М-да, слов для описания картины происходящего, Федьке явно не хватало. А уж когда озвучка пополнилась еще и видеорядом…

Словом, выскочившие на бугорок участники спасательной операции, имели перед глазами классическую картинку из фильмов ужасов — инопланетный монстр ухватил за шкирку… ну, пусть будет любимого котика главного героя, и теперь мучительным образом его уничтожал удовлетворяя свою монстрячую тягу к мучительству. Монстр, к слову, художнику по костюмам удался. Даже для немало пообщавшихся за последнее время с альдебаранскими тараканами ребят, иссиня-черная тушка Царицы впечатляла размером и бросающимся в глаза головным украшением в виде короны. Да и была она крупнее самого большого из знакомцев раза в полтора.

Сцена режиссёру-постановщику тоже удалась. Особенно — характерный наклон вперед, так что хвост «скорпионьим» жестом вознесен верх. Сомкнувшиеся на загривке жвала, прижатые к телу пилы костяных мечей «боевых» конечностей и, делающая непонятные, но явно ужасные движения вторая, «рабочая» пара, так сказать, — «руки».

Немного смущало только то, что жертва не сопротивлялась (а «посопротивляться» почти тонный саблезубый тигр мог о-го-го как), а только орала. Видимо, зрители пропустили момент впрыскивания паралитического яда.

Вторым сбивающим моментом был… огромный шелковый красный бант, повязанный на шее жертвы, а теперь сбившийся набок и, оттого, прекрасно видимый. Деталь придавала ситуации ощущение полного сюрреализма. И особенно зловеще она смотрелась на фоне предыдущего разговора — разом вспомнилось, что у Её Величества с головой по жизни…

— Что она делает? — выдохнула Ниночка, переводя умоляющий взгляд с Феди на мохнатика и назад.

— Массаж… — буркнул Зяблик и шмыгнул носом, Федька раньше не замечал за собой такого дара как у сговоренной, но исходящую от него странную волну смеси сочувствия и ревности почувствовал даже он.

— Что?! — кажется, вопрошать хором у них с Ниной получается всё лучше — сказываются тренировки.

— Ну… Цуцик, видимо, ленился и зарядку не делал. Вот она ему и разминает каждую мышцу. Она это умеет… Чувствуешь себя потом — как заново родился, хорошо… — смутившийся под сдвоенным напором Зяблик явно не понимал, чего от него хотят, и говорил все тише.

— Ну и?

— А-а-а! — до этого мохнатого тормоза, похоже, дошло наконец что остальные на «кошачьем» не понимают, и его натурально передернуло от воспоминания. — Так и ощущения в процессе тоже… Как при рождении.

Тут их прервали. Терм подхватила Цуцика подмышки и закружила будто танцуя — свихнувшийся режиссёр-постановщик, видимо, не решил что снимает — фильм ужасов или «милую» сцену «девочка и кот» в инопланетном антураже. Как говорится — «если вам плохо — прижмите к себе покрепче кота. Теперь плохо не только вам, но и коту».

Как ни крути, но сходство было просто изумительное — пятилетняя девочка тискает замученного её вниманием старого кота, а тот с тоскливым пофигизмом дожидается — «ну когда ж это наконец закончится?». Картину дополняли волочащиеся по земле задние лапы, дурацкий розовый бантик и сам Цуцик, обречённо, «тряпочкой», висящий в объятиях.

Федька с отвисшей челюстью наблюдал за этим феерическим действом. Ему было удивительно смотреть, как царица умудряется столь лихо двигаться с практически вдвое превосходящим её грузом.

— Торжество гидравлики над электромеханикой, — прокомментировал невысказанную мысль их проводник. — У неё для обычного движения служат мышцы, а вот если нужно большое усилие, то параллельно мускулам используется давление, которое нагнетают жаберные сердца в каждом сегменте… Ну, вы с принципом работы гидроусилителя знакомы? — и, нервно дернув ухом:

— У мамочки явная слабость к меховым… игрушкам, — с тоскливым вздохом прокомментировал происходящее Зяблик и снова вздрогнул, но всё же продолжил решительно: — Так! Я её отвлекаю, а вы хватайте кошака — и дёру!

— А что это она делает? — поинтересовалась Ниночка, а Федор решил что женское любопытство это хорошо… но порой чрезмерно и обычно не вовремя.

Зяблик на секунду замер, наблюдая происходящее, теперь Терм делала «ножнички» боевыми конечностями, а махайрод сопровождал каждое движение отрывистым мявом.

— Забыл… как по-вашему… грумминг… тримменг… Это чтобы шерсть… Ладно я побежал — и, махнув на прощанье лапой, новая жертва двинулась навстречу своей судьбе.