Миг бесконечности. Том 2 - Наталья Батракова

Обеденный стол на кухне был накрыт новогодней скатертью, на столе стояли тарелки с таким же рисунком, свечи, бокалы. Даже бумажные салфетки были подобраны в тон! Красиво, уютно, празднично. С любовью.

— Ох и хозяйственная ты, Валька! — не удержалась от похвалы Катя и осторожно уточнила. — А где Толик-то?

— Проблемы у него какие-то на складе. Машину с изюмом разгружали всю ночь. Под утро заявился, поспал немного и снова умчался. Я толком и не поняла, куда… Катя, я давно хотела спросить: ты всерьез решила развестись с Виталиком?

— Конечно, всерьез, — удивилась та вопросу. — Разве можно развестись в шутку? Жениться — да, о таком слышала. Но разводиться… Бывают, конечно, случаи, когда это делают понарошку: к примеру, квартиру хотят получить. И не одну, а сразу две. Или другие какие причины. Но это тоже не в шутку, жизнь заставляет. Я, Валя, подала на развод по-настоящему и почти два месяца живу одна.

— А ты подумала, что свято место пусто не бывает? — разлив чай по чашкам и пододвинув вазочку со сладостями, хозяйка присела напротив. — Только представь: кто-то живет в твоей квартире, спит в твоей кровати. Тебе не жалко? Если дело лишь в том, что он завел любовницу, — опустила она глаза, — то ты совершаешь большую ошибку. Мужчины, они… Природа у них такая…

— Валь? Ты… Это мне говоришь ты?! — округлила глаза Катя. — Никогда бы не подумала!

— Одиннадцать лет назад, еще когда замуж выходила, я и сама так не думала, — вздохнула хозяйка. — Но семейная жизнь вносит коррективы. Это в первый раз тяжело пережить измену, во второй раз гораздо легче, поверь мне.

— Я всегда подозревала, что Анатолий…

— Правильно подозревала, — кивнула Валентина. — Как утверждает одна моя приятельница, девяносто процентов семейных мужиков реже или чаще ходят налево. Я к этому уже давно отношусь философски: погулял и вернулся. Ну, и желательно, чтобы детей на стороне не нажил. А в остальном… В остальном все замечательно: дом — полная чаша, дети счастливы, что постоянно видят отца.

— А ты? — в упор посмотрела на хозяйку Катя. — Ты счастлива от того, что твой муж неизвестно где и с кем?

— А я об этом стараюсь не думать и сплетен не слушаю, — опустила та голову. — Так проще. Нервы крепче. — А как ты в первый раз узнала? Кто-то рассказал?

— Никто мне ничего не рассказывал. Все до банального смешно и просто получилось. Лет семь назад приехала я к Толе в офис — визу оформляла, надо было поставить печать на справку, якобы у него работаю. А он в это время вместе с сотрудниками в комнате переговоров поздравлял кого-то с днем рождения. Возьми и скажи мне: печать в столе, в таком-то ящике. Я печать шлепнула, сижу, жду его, чтобы подписал. Скучаю. А в верхнем ящике ключ торчит. Открыла я его, потянула на себя — а там фотографии. Много фотографий! Такая то-о-о-лстая стопка! — усмехнувшись, подняла она руку над столом. — И на всех — он с одной и той же дамочкой: в Риме, в Амстердаме, в Праге, откуда вернулся неделю назад. А ведь уверял, что один летал и исключительно по делам.

— И что ты?

— Выбрала несколько самых пикантных, закрыла стол, уехала в посольство. Вернулась домой — мы тогда еще на Партизанском жили — наревелась, в сердцах стала его вещи собирать. А потом присела, подумала, глянула на спящего Никитку (Аленки-то тогда еще не было) и поняла, что нельзя его без отца оставлять, надо как-то иначе действовать. А вдруг на самом деле уйдет? Вдруг давно мечется, не решается сделать выбор? А я его сама к этому выбору подтолкну? Кстати, твои же слова тогда здорово помогли: «никогда и никого нельзя ставить перед выбором, потому что выбор может оказаться не в вашу пользу».

— Разве я когда-то такое говорила? — удивилась Катя.

— Газета на столе с твоей статьей лежала, как раз из почтового ящика достала. В общем, уцепилась я за эту фразу и решила: у нас ребенок, и я не позволю ему остаться без отца из-за какой-то вертихвостки. Но и закрыть глаза на это было нельзя.

— И дальше?

— Ахиллесова пята Толика — деньги, он сам не раз в этом признавался. Короче, разложила я его шмотки по местам, собрала в сумки свои вещи, Никиткины, привела себя в порядок, создала романтическую обстановку для ужина при свечах. В общем, удивился мой муженек, расслабился, а я возьми да и скажи прямо в лоб: ужин прощальный, так как знаю о любовнице, а потому ухожу вместе с сыном к родителям. Временно, пока он жилье себе не подыщет, так как квартира моя, бабушка завещала. Дом тогда еще даже строить не начинали. Бизнес Толика полностью от отца зависел, и, конечно, огласки своих амурных похождений ему не хотелось.

— Н-да, — задумалась Катя. — Выбора ты тогда ему не оставила.

— А то! Он сразу в ступор впал, едва не подавился! Стал отнекиваться, даже голос повысил: как я могла такое придумать! А я перед ним фотографии на стол… И вот здесь уже его едва кондрашка не хватила, настолько все было неожиданно. Давление подпрыгнуло! Не поверишь, даже спасать пришлось: валерьянка, таблетки, — усмехнулась Валентина. — Прощения просил, едва на коленях не ползал, умолял отцу ничего не рассказывать. Клялся: больше никаких любовниц, главное для него — семья! Я тогда его пожалела, родителям, конечно же, ничего не рассказала. Через два года Аленка родилась.

Хозяйка сделала паузу и тяжело вздохнула.

— А через полгода умер папа. С тех пор все и понеслось. Власть поменялась. Знаю, чувствую, что у него кто-то есть, но помалкиваю.

— То есть вот так, с твоего молчаливого согласия, он развлекается, а ты терпишь?

— А что мне остается делать? — нервно отреагировала Валентина. — Хорошо тебе рассуждать, когда детей нет. А мне куда с ними?

— Послушай, так ведь тебе есть куда! У тебя квартира осталась на Партизанском! — подсказала Катя.

— И что дальше? Я с детьми буду ютиться в двух комнатах, а он здесь развлекаться? Дудки!.. Да и не отдаст он мне детей… Заикнулась как-то, так сказал: собирай вещи и вали, дети останутся здесь. Или должна принять все, как есть, или выметаться. Теперь уже он не оставил мне выбора.

— И как ты с ним живешь? — впечатлившись услышанным, посочувствовала Катя.

— Так и живу. Даже ты, видишь, ничего не знала и ни о чем не догадывалась.

— Не догадывалась. Честно говоря, рассказал бы кто другой — не поверила. Да и сейчас не до конца верю… Если бы не… — начала она фразу, но тут же осеклась.

А ведь едва не проговорилась, что видела вчера Анатолия в клубе с какой-то девицей.

— Если бы не что? — подозрительно посмотрела хозяйка.

— Да так, ничего, — Катя опустила глаза. — И долго ты так жить собираешься? Валь, ты же себя губишь! Ведь это же пытка! Каждодневная изуверская пытка!