Великий путь не труден. Синь Синь Минь - Бхагван Раджниш

Чтобы заставить случиться феномен печали, вы должны дать ему энергию. Вот почему после печали вы чувствуете себя опустошенным, исчерпанным. Что произошло? Ведь в депрессии вы ничего не делали – вы просто были печальны. Так почему же вы чувствуете себя таким исчерпанным, опустошенным? Вы должны были бы выйти из печали полным энергии, но нет.

Запомните: все негативные эмоции нуждаются в энергии, они истощают вас. А все позитивные эмоции и позитивные отношения являются генераторами энергии, они создают больше энергии и никогда не истощают вас.

Если вы счастливы, весь мир внезапно стекается к вам с энергией, весь мир смеется вместе с вами. И люди правы, когда они говорят: «Когда ты смеешься, весь мир смеется вместе с тобой. Когда ты плачешь, ты плачешь один». Это верно, это абсолютно верно.

Когда вы позитивны, все существование продолжает давать вам все больше, потому что когда вы счастливы, все существование счастливо вместе с вами. Вы не бремя – вы цветок; вы не скала – вы птица. Все существование счастливо с вами.

Когда вы, словно скала, сидите мертво со своей печалью, питаете вашу печаль – никто не с вами. Никто не может быть с вами. Тогда просто возникает разрыв между вами и жизнью. Тогда, что бы вы ни делали, вы должны зависеть от источника вашей энергии. Это будет истощающим: вы тратите свою энергию, вы истощаетесь собственным нонсенсом.

Но есть одна вещь: когда вы печальны и негативны, вы больше ощутите эго. Когда вы счастливы, блаженны, экстатичны, вы не чувствуете эго. Когда вы счастливы и экстатичны, «я» и другой исчезают. Вы объединены с существованием, не разделены – вы вместе.

Когда вы печальны, злы, гневны, двигаетесь только внутри себя и наслаждаетесь вашими ранами, смотрите на них снова и снова, играете с ними, пытаетесь быть мучеником, тогда есть разрыв между вами и существованием. Вы оставлены одни, и тогда вы ощущаете «я». И когда вы чувствуете «я», тогда все существование становится враждебным вам. Оно не становится враждебным из-за вашего «я» – оно кажется враждебным. И если вы видите, что каждый есть враг, вы будете вести себя так, что все должны быть врагами.

В этом мире таковости

нет ни «я», ни «иного‑чем‑я».

Когда вы принимаете природу и растворяетесь в ней, вы идете с ней. Вы не делаете каких-либо собственных шагов, вы не танцуете свой танец, у вас нет даже маленькой песенки, чтобы спеть ее самостоятельно – песня целого есть и ваша песня, танец целого – это и ваш танец. Вы больше не отдельны.

Вы не чувствуете «я есть», вы просто чувствуете: «Целое есть, я – только волна, приходящая и уходящая, прибытие и отправление, бытие и небытие; я прихожу и ухожу, целое остается, и я существую из-за целого, а целое существует через меня».

Иногда оно принимает форму, иногда становится бесформенным: и то, и другое прекрасно. Иногда оно расцветает в теле, иногда исчезает из тела. Так должно быть, ибо жизнь – это ритм. Иногда вам надо пребывать в форме, потом вам надо отдохнуть от формы. Иногда вам надо быть активным и движущимся, волной, а иногда вы уходите в глубину и отдыхаете, недвижимы. Жизнь – это ритм.

Смерть – это не враг, это просто перемена ритма, движение к другому. Вскоре вы родитесь живыми, моложе, свежее. Смерть необходима. Вы не умираете в смерти; должна быть смыта вся та пыль, которая собралась вокруг вас. Это единственный способ омолодиться. Не только Иисус воскрес – все воскресает в существовании.

Вот сейчас миндальное дерево во дворе сбросило все свои старые листья и теперь новые листья заменят их. Так это происходит. Если дерево цепляется за старые листья, оно никогда не будет свежим, и тогда оно сгинет. Зачем создавать конфликт? Старое исчезает только для того, чтобы пришло новое. Оно уступает место, создает пространство, чтобы пришло новое. И новое всегда будет приходить, а старое всегда будет уходить.

Вы не умираете, только отпадает старый лист, чтобы создать пространство для нового. Здесь вы умираете, там рождаетесь; здесь вы исчезаете, там появляетесь. От формы к бесформенному, от бесформенного к форме; от тела к не-телу, от не-тела к телу; движение – отдых, отдых – движение, это ритм. Если вы смотрите на ритм, вы не волнуетесь ни о чем – вы верите.

В мире таковости, в мире веры нет ни «я», ни «иного, чем я». Тогда вас нет, и нет никакого «ты». Оба исчезли, оба стали ритмом одного. Это одно существует, это одно есть реальность, единство.

Чтобы прийти непосредственно

в гармонию с этой реальностью,

скажите только: «не два»,

когда возникают сомнения.

Это одна из старейших мантр. Всегда, когда возникают сомнения, когда вы чувствуете раздельность, когда вы видите, что двойственность закрадывается в бытие, просто скажите внутри: «не два». Но говорите это с сознанием, не повторяйте это механически.

Это проблема со всеми мантрами, а в действительности это проблема со всем. Вы можете делать это механически, тогда вы упускаете смысл: вы делаете все и все же вы упускаете. Или вы можете сделать это с полным осознанием, пониманием, и тогда это происходит.

Когда бы вы ни почувствовали возникновение любви, скажите: «не два», иначе там вас ожидает ненависть – они едины. Когда вы ощущаете возникновение ненависти, скажите: «не два». Когда вы чувствуете страх смерти, скажите: «не два». Существует только одно.

И это высказывание должно быть вашим пониманием, оно должно быть исполнено понимания, проникновенной чистоты. И внезапно вы ощутите внутреннее расслабление. В тот момент когда вы говорите «не два» – если вы говорите это понимающе, не повторяя механически – вы вдруг почувствуете просветление.

Кто-то оскорбил вас, и вы чувствуете себя оскорбленным – просто вспомните и скажите «не два», ибо тот, кто оскорбляет, и тот, кого оскорбляют, едины. Так зачем волноваться? Тот человек ничего не сделал вам – он сделал это самому себе, ибо только одно существует.

Случилось так. В 1857 г. в Индии произошла революция против англичан. Однажды ночью саньясин просто проходил по улице, но он не знал, что это был военный лагерь. Поэтому его схватили, а он хранил молчание тридцать лет. Когда полиция схватила его и англичане спросили: «Зачем ты здесь ходишь? Это запретная зона, сюда нельзя входить без разрешения»,– он просто стоял, ибо не мог говорить. Тридцать лет он не говорил, так что же делать? И он не писал, не использовал никаких коммуникаций.

Они подумали, что этот человек пытается их обмануть, ибо он не выглядел глупым человеком, он был очень умен. Выражение его глаз, то, как он стоял. Он был красивым человеком. Он не был дураком или идиотом.

Поэтому они сказали ему: «Ответь нам, иначе мы застрелим тебя». Но он стоял так же молча, поэтому они подумали, что он, наверно, шпион и просто притворяется саньясином в оранжевой одежде, что он пытался что-то узнать в лагере и поэтому молчит. И они сказали: «Говори, иначе мы убьем тебя». Но он молчал, поэтому они убили его.

Он принял обет тридцать лет назад, что в своей жизни он заговорит только раз, поэтому когда его убивали, когда английский солдат убил его штыком и штык достиг его сердца, он произнес только одно слово. Это основа, главная основа восточного понимания мудрости; это слово из Упанишад. Он сказал: «Тат твам аси» – «то есть ты», и умер.

Вы есть также то – единое. Убийца и убитый едины, так зачем волноваться? Зачем принимать точку зрения? Почему бы не раствориться в другом? Ведь другой – это тоже я; и другой, и я есть также и то – только одно существует.

Никто не мог понять, что он говорил, ибо он произнес слово на санскрите: «тат твам аси». Но качество умершего человека было таково, что даже убийцы осознали, что сделали что-то плохое. Потому что они никогда не видели шпиона, умирающего так. Шпион – это просто шпион; но блаженство и энергия, которые высвободились, когда этот человек умер, были огромны. Каждый в лагере почувствовал, будто внезапно ударила молния.

После тридцать лет молчания так и должно быть, если вы произносите слово: так много энергии – тридцать лет молчания в одном слове, «тат твам аси», оно стало атомным, оно взорвалось. Все люди, даже спавшие в палатках, почувствовали, что нечто произошло, но уже было слишком поздно. Тогда они пошли искать брамина, чтобы узнать, что сказал саньясин. И они узнали, что он сказал предельное: «то есть ты» – «тат твам аси»» – существует только одно.

Всегда, когда вы сталкиваетесь со смущением, сомнением, разделением, конфликтом; всегда, когда вы просто собираетесь выбирать что-то, вспомните: «не два». Сделайте это глубокой мантрой, постоянно звучащей внутри вашего существа. Но помните: это должно быть сделано с пониманием, с осознанием, иначе вы можете говорить «не два, не два, не два» – а продолжать делать «два». И они станут отдельными двумя вещами, они никогда не встретятся.