Свежак (СИ) - Шмаев Валерий

Потихонечку стало получаться и у Катёны. Тем более что Кнопка всегда помогает девочке. Да и Платон уже научился по самым мизерным приметам определять ту или иную опасность, исходящую от вроде бы мирного леса.

К примеру, если при пересечении границы кластера группу встречает гробовая тишина (что бывает достаточно часто). Значит, по кластеру пробежались не иммунные, распугав и сожрав всю лесную живность. Иногда стаи целенаправленно прочёсывали леса и перелески сжирая всё, что попадалось на их пути. На заражённых очень часто указывали птицы, но это обычное явление в лесу — они и на Тигра с Шушей так же реагируют и людей не обделяют своим вниманием.

Сразу после выхода пришла пора принимать жемчуг Платону, Яри, Боцману и Тигру с Шушей, что они под присмотром знахаря и Славки и исполнили. Это был, как когда-то сказал Гость, «полевой» приём. Знахарь заметил, что Платон с грысями после приёма жемчуга несколько дней живут на каком-то подъёме — как будто им батарейку дополнительную в афедрон вставили.

И если по Платону это не слишком заметно, то Тигр и Шуша просто-таки лучились энергией. Так получилось и сейчас — грыси принялись нарезать круги с утроенной энергией, а Платон запретил Кнопке ночами не спать. Она достаточно выкладывалась днём, чтобы гонять её ещё и ночью.

До границы белого пятна они дошли утром четвёртых суток. Погода была странная для такого раннего времени. Огромный золотой диск солнца завис над давно высохшей землёй. Сухая духота, незаметная под сенью деревьев, сейчас накатывала горячими волнами. Над выжженной солнцем травой дрожало знойное марево. Громко стрекотали кузнечики и порхали над, ставшей жёсткой как колючая проволока, травой юркие стрекозы.

На опушке леса, у самой границы кластера солнце навалилось с утроенной силой, местами пробиваясь сквозь густую сосновую хвою, и вдруг очередная полоса выжженной травы за которой….

Платон даже замер с занесённой над линией кластера ногой — по незнакомой местности он всегда шёл первым. Всё же опыта дальних рейдов ему было не занимать, мог бы ещё и поделиться, и сейчас он замер, подняв левую руку, согнутую в локте и сжатую в кулак и отдав мысленный приказ грысям.

Кошки мгновенно замерли — им приказывать особо нужды не было. Послушно остановились и все остальные. Все кроме Ласки — она, обходя Платона слева, уверенно двинулась вперёд и тут же была сбита на землю мошной оплеухой, мгновенно повернувшегося к ней командира отряда.

— Куда прёшься? — Взрыкнул Платон и обращаясь ко всем свистящим шёпотом продолжил.

— Боцман! Отведи всех назад на тридцать метров, уложи на землю и жди команды. Курицу эту бестолковую с собой забери, а то я за себя не ручаюсь — и, ни на что, больше не обращая внимания, присел на корточки.

Пока все остальные оттягивались назад, Платон внимательно осматривал сухую, покрытую пожухлой травой и редкими облетевшими листьями, землю большой, раскинувшейся перед его взглядом, поляны. Это была даже не поляна, а узкое, не более трёх километров в ширину, но длинное поле с редкими вкраплениями островков лиственных и хвойных деревьев.

Впрочем, простым это поле можно было бы назвать с большой натяжкой. Чуть дальше, метрах в четырёхстах, виднелись несколько лиственных деревьев. Этакий островок зелени среди высохшей травы. Мирный оазис миража на краю бескрайней пустыни.

Картина могла бы показаться мирной, если бы не весьма характерные следы. Ветки, далёких от опушки леса деревьев, были неестественно согнуты и переплетены незаметной невооружённым глазом камуфлированной маскировочной сетью. Отчего листва, на этих самых деревьях выглядела неестественно.

Что его насторожило Лучник не мог объяснить и сам, но звериное чувство опасности, заработанное им в африканских джунглях, мгновенно заставило Платона остановиться. Что находилось с той стороны, Платону видно не было, а вот со стороны, обращённой к лесу…

Ну, да. Самый обыкновенный бруствер короткой траншеи, с очень хорошо замаскированными стрелковыми ячейками. На первый взгляд это выглядело как обычный, чуть расширенный окоп передового охранения с небольшим, в пару накатов не толстых брёвен, пулемётным дзотом. Пулемёта в амбразуре видно не было, но это ничего не значило — поставить его дело нескольких секунд. Вот только так ли это?

Платон достал небольшой бинокль и принялся разглядывать видевшиеся вдалеке строения. Это были скорее развалины каких-то хозяйственных построек. За ними поднималась густая стена очередного перелеска. Видно, было плохо, но и того, что Лучник разглядел, ему хватило с лихвой.

Смотрел Платон долго, последовательно оглядывая всё видимое ему пространство. Потом лёг и стал смотреть под другим углом. Вставать во весь рост ему категорически не хотелось. Тишину нарушали только завораживающий шелест листвы да посвистывание какой-то, перелетающей с места на место, одинокой пичуги.

— Что там? — Прошелестел наушник гарнитуры голосом Гостя.

— Поле. Очень хорошо заминированное поле. — Ответил Платон.

— Сейчас подойду. — Платон аккуратненько встал и направился в лес.

Группа расположилась у ствола вековой, в два обхвата, сосны. Платон ухватил взглядом всех — настороженных, сжимающих в руках оружие. Одна Ласка сидела как на иголках и, увидев Лучника, кинулась к нему.

— Лучник! — Только и успела сказать она.

— Пасть закрой, а то ещё получишь! — Прервал девушку Платон.

— Ты на лист минной системы чуть не наступила. Фугас такой с двенадцатью листами-контактами. На один контакт наступить и привет. И сама бы превратилась в кучку фарша, и пол группы спокойно на тот свет бы переместила. Ещё раз влезешь вперёд без команды, я сам тебя пристрелю.

Мы три месяца работали передвижение в группе. Все до автоматизма запомнили последовательность действий и жестовые сигналы. Все запомнили и выполняют беспрекословно кроме Вашего Величества.

Гость! Поле минировано и густо. Похоже, что это кластер с какой-то войны прилетает. Оттого-то на карте это место пустое — никому сюда не надо, и я не полезу. Там противопехоток как косточек в гранате. Только по краю восемь штук насчитал.

Теперь с тобой дорогая — обратился Платон к насупившейся Ласке.

— Это был твой последний косяк в нашей группе. Хватит. Выходим из леса и разбегаемся в разные стороны.

— Как? — Ошарашенно пролепетала Ласка.

— Каком к верху. Ребёнка обратно не родишь. Ты должна была двигаться в середине группы, но ведь для тебя Боцман не командир. Ты его в упор не видишь и на его команды не реагируешь. Для меня человек прошедший двадцать с лишним лет войн и локальных конфликтов — авторитет, а для тебя нет. Разницу понимаешь?

Тебя постоянно надо одёргивать. Мне это надоело. Пусть Твоё Высочество жизнь Улья обламывает. Мы тебе помогли, чем смогли. Дальше сама. Может быть, тогда ты поймёшь, чего лишилась.

Боцман! Объявляй привал.

Гость! Отойдём, пошепчемся. — Платон отошёл недалеко — к соседней сосне и, плюхнувшись задницей на ковёр из длинных сосновых иголок, прикрыл глаза. Знахарь примостился рядом.

— И какие мысли? — Спокойно произнёс он.

— Матерные. — Ответил Платон.

— Вспомни карту. Мы приблизительно посередине белого пятна. Если пойдём по границе этого кластера направо, то выйдем в том районе, где мы подобрали Егеря. Чуть ближе, но где-то так, а если уйдём влево, то воткнёмся в городишко Тайры и Катёны. Точно в серёдку. Можем, конечно, обойти лесами, но ты сам постоянно твердишь, что в Улье прямыми дорогами не ходят.

Я бы предложил уйти вправо. Определим границу этого кластера и дойдём по той стороне до куска военной части с твоими любимыми «шишигами». Он как раз должен загрузиться по-новой.

— А Ласка?

— А Ласка пойдёт с нами. Ты ведь «медицину» от внешников взял? За сутки до того кластера вколешь ей ампулу в шею, и дальше она поедет на Кнопке.

С Лаской всё очень просто. Она ещё в убежище разговоры разговаривала с Тайрой, Катёной и Егерем о том, чтобы вместе уйти из отряда. Да и Яри со Славкой её вниманием не были обделены.