Эпоха мёртвых. Москва - Андрей Круз

— Кстати, РПК тоже оставь, полезная штука, — влез в разговор Шмель.

— Да, пожалуй, — согласился я.

Эти ручники особенно хороши для случаев, где нужно «полоснуть очередью», напугать и заставить укрыться. Да и в машине его с боекомплектом можно на постоянной основе возить, как дробовик. Хоть и не полноценный пулемёт, но уже и не автомат. А вес ещё вполне приемлемый, можно и с плеча стрелять, прицелившись, причём нормальному по комплекции человеку.

— Кстати, я что-то ни разу не уверен, что нам завтра на базар получится ехать, — сказал Шмель. — И на «отоспаться» лучше заранее забить.

— Почему? — удивилась Вика, нагнувшись к нам с заднего сиденья.

— Погонят нас завтра проводниками промзону грабить, — уверенно сказал Шмель. — Никто не даст добру так просто лежать. Не вывезут наши — вывезут другие.

Я лишь пожал плечами и ответил:

— Да и хрен с ним. Проводников и двух достаточно. Или трёх. А остальные пусть спят. Мы с Лёхой на его «крузаке» поедем, туда тоже много полезного можно запихать, вот, а остальным спать, после чего боевая учёба под руководством Сергеича. А вы с батей второго «садка» переделывайте, очень у вас классно получилось.

— А пулемёт? — удивился Шмель.

— А чего пулемёт? — встречно удивился я. — Если с колонной пойдём, то у нас бэтээры в защите будут. Зачем нам пулемёт?

— А нас опять не берёте? — требовательно и недовольно спросила Вика.

— Вик, я же сказал: вам — тактическая подготовка, — категорично ответил я. — Стрелять вы умеете, а воевать — нет. Вообще. И никто вас этому раньше не учил, хоть «стрелять» и «воевать» есть две большие разницы, как в Одессе говорили.

— Мы с Пашкой двоих сегодня убили, — ответила она. — Живых людей, кстати, не мертвяков. И до сих пор не умеем?

Ага, вот оно как. Героями стали.

— Не умеете, — подтвердил я. — Вы их убили потому, что я вас на позицию посадил и пальцем показал, куда целиться. А надо учиться тому, чтобы могли делать это самостоятельно. Так что не обессудь, но у вас боевая учёба на завтра, ваше присутствие на выходе не требуется.

— Как знаешь… — слегка надулась она, но я, как и сердечный её друг Лёха, внимания на эмоции не обратили.

Не фига.

— Знаешь… — вдруг снова заговорил Шмель, — завтра я с вами поеду, а батя Пашку в помощь пусть припрягает.

— А чего так? — переспросил я.

— «Автозапчасти для грузовиков» надо выпотрошить, — ответил Мишка. — Нам фары нужны дополнительные, а там я их точно видел. И аккумуляторы есть, тоже не мешает по резервному поставить. Даже по два. Пока пантелеевские будут своими делами заниматься, мы своё сделаем, маленькое и скромное. Грузовиком надо ехать только, раз прикрытие будет.

Подумав секунду, я согласился. Пока есть возможность пользоваться прикрытием военных, надо пользоваться. Если бы мы сегодня с ними выдвинулись в промзону, то никакого боя не было бы наверняка, противник бы просто отошёл. Тем более я так и не уверен до сих пор, собирались ли они на нас нападать? Или всё же мы начали драку? Как-то… не готовы они были к бою, как мне кажется.

Но, может, и ошибаюсь, просто я с самого начала рассматривал вариант драки с конкурентами, вот и придумал посадить пулемётчика со снайпером в прикрытие, а они в лоб попёрли, не рассчитывали они на бой. Мародёрка у них в плане стояла. Зато для меня хороший урок на будущее: даже поход в сортир надо планировать теперь как военную операцию. Не было бы Маши с Сергеичем на крыше пивзавода, и мы бы влезли в драку с непредсказуемым итогом. Точнее, предсказуемым, потери бы у нас были и в людях, и в технике. Не скажу насчёт самых молодых из чехов, но те из них, кто постарше, очень запросто военный опыт иметь могли, а у нас народ всё больше неопытный. Маша вот стреляет потрясающе, дар у неё такой с рождения оказался, но как боевой единице ей цена всё равно лишь чуть выше нуля: нет тактики, нет знаний, нет нужных рефлексов. Сергеич только-только начал их натаскивать, курс молодого бойца пока проходят. А победа в бою на девяносто процентов из планирования состоит, а не из стрельбы.

Мы вот с противником сегодня всухую пострелялись, у нас ни царапинки, и лишь потому, что спланировали и подготовились. Реализовали преимущество в связи внутри группы и между группами, заранее подготовили тактические схемы, чем противник не озаботился, ну и инициатива всё время у нас была. А выведи нас просто один на один… Да что я повторяюсь? Только что об этом…

В общем, бойцов у нас по-прежнему столько же, сколько и было — трое. Плюс обстрелянный механ — Шмель. Остальные пока годятся на роль огневой поддержки. Слава богу, хоть стрелять всех уже хорошо научили, это радует. Против мертвяков народ у меня готов уже хорошо, против людей только слабо. Но это лишь пока, потому что главный рубеж, через «не убий», уже все перешагнули, даже дети. И милая вчерашняя школьница Анечка уже способна, не моргнув, пустить кого-то в расход. А вообще-то кошмар, если вдуматься.

— Ну-ка притормози ненадолго! — вдруг, нагнувшись в салон, сказал Шмелю Сергеич.

— Не вопрос, — сказал Мишка и плавно притёрся к ограде. — И чего?

— Вон там читайте, — сказал Сергеич, указав рукой в перчатке на большую надпись краской, сделанную на длинном бетонном заборе, тянущемся вдоль дороги.

Надпись гласила: «Мародёр мародёру не волк! Перед тем, как стрелять, побазарь на канале 1!»

— А мы и не базарили… — сказал я задумчиво.

— Ну и что? Они нас тоже не запрашивали, я радио слушал до конца драки, — ответил Мишка и снова тронул машину с места.

— Верно, — согласился я. — Но всё же не надо забывать, нам же говорили уже, а то так все друг друга положим за барахло. Сегодня мы засаду устроили, а завтра нам засадят по самые помидоры.

Дальше доехали без приключений, не встретив никого, до самого «Пламени».

Александр Бурко

3 апреля, вторник, утро

Постепенно жизнь в Центре пришла в нормальное деловое русло. Управлять им оказалось куда интересней, чем своей компанией. Семья обжилась, появились новые увлечения и новые ритуалы. Например, все жители «господской территории» по вечерам начали собираться «на кофе» (что допускало самые широкие толкования) в холле «гостиницы», который превратили во что-то вроде общей, хорошо обустроенной гостиной для всех апартаментов в доме. Там же полюбили играть дети.

Прислуга, набранная для работы на этой территории в основном из бывших работников гостиниц, тоже старалась, как могла. Работали теперь не только за совесть, но и за страх. Хотя ещё ничего страшного на территории Центра не происходило, но люди знали и о тюрьме в «Пасеке», как по имени основателя именовали местную безопасность, и о «штрафных бригадах», в которых было в совокупности всего два человека, и самое главное — о том, что действие каких-либо законов на территорию Центра не распространяется.