Кораблики, или Помоги мне в пути - Владислав Крапивин

В общем, повезло тебе, старик.

А Дону и Рухадзе не повезло…

Нам всем не повезло. Все, ради чего столько работали, исчезло в один миг. Вся жизнь…

Но эта безнадежная мысль в ту минуту ударила меня не очень сильно. Вернее, я не очень болезненно воспринял удар. Наверно, мозг поставил защиту. Потому что слишком уж страшно, слишком безнадежно.

И вообще вся эта тоска, все горе были в тот момент позади другой тревоги, главной.

— А Петька? Он где?

— Он… так сильно плакал тогда… Потом его взял к себе Юджин.

— Они здесь, в Византийске?

— Юджин… он сейчас в Антарктиде. Там какая-то станция… или лаборатория. Ты спроси у Виктора, он все знает. Он сейчас здесь, работает на грузовой космостанции.

— А Петька? С Юджином?

— Он сперва уехал туда, потом вернулся. Трудно там детям… Ну… и вообще… я не знаю…

— Где он?!

— Сперва жил у меня. Потом ушел в интернат… Петенька, я не виновата, я… мы его не обижали, он сам захотел. Все было по-хорошему. Он сперва прибегал почти каждый день. Кота навещал. А потом ему разрешили взять Кыса к себе… Ну и… — Она опять всхлипнула.

Волосатый дядька вдруг встал с дивана. Грузный, с обвисшими руками.

— Я, кажется, врубился в ситуацию. Даже и не знаю… как теперь…

— Мне бы ваши проблемы, — искренне сказал я. — Карина, интернат этот где?

— Да при той самой школе! Небольшой такой, уютный. Для ребятишек, у которых родители в отъезде… Петя, ты прости меня…

— Прощаю… Собери мои вещички, потом зайду.

— Петя, я же… Постой! Ребята сейчас все равно в загородном лагере!

Но я кинулся к школе. Там было пусто, лишь дежурила бестолковая девица-практикантка. Она подтвердила, что ребята в лагере, но как связаться с ними — не знала. Я выяснил это в справочном, связался сам. Из лагеря ответили, что все дети в шлюпочном походе, вернутся к вечеру.

Значит, еще несколько часов Петька будет думать, что я мертв!

Но что было делать?

Я позвонил на грузовую космостанцию, спросил о Викторе. Его быстро отыскали. Он увидел меня на экране, охнул, отвесил губу. Но быстро пришел в себя.

— Питвик, приезжайте сюда! По связи все не объяснишь.

Мы встретились в комнате отдыха диспетчеров. Виктор даже пощупал меня: правда ли это я?

— Повезло вам, Питвик. Глазам не верю.

— Как это все случилось?

— Ну, как… Сработали датчики, компьютеры проанализировали событие: взрыв в Пространстве. Аннигиляция…

— Но этого не могло быть! Это исключено!

— Ничего полностью не исключено, — похоронно ответил он. — Что мы знаем о межпространственном вакууме?..

И я вспомнил похожие слова Конуса.

Бедняга Конус. Бедняги Дон и Рухадзе. Коля и Владик… А может, им даже легче, чем Юджину, мне, Мите Горскому. И Виктору…

— Горский вместе с Юджином? — спросил я его.

— Да. Все там, кроме меня… Я, по правде говоря, решил, что все, крышка этому делу. А они пытаются еще что-то спасти. Хотя бы теоретическую часть. Сохранить схемы для будущего. Кое-что восстанавливают… Для нового Конуса. Но его теперь не построить и через полсотни лет.

— Ну почему же…

— Правительство прекратило выплаты и законсервировало базу.

— А там, в Антарктиде?

— Там автономные лаборатории Международного общества межпространственных проблем. Дали ребятам участок. Но мощности-то мизерные…

— Виктор, можно отсюда связаться с ними? — С ними сейчас ниоткуда нельзя связаться. Они под землей, там темпоральная автономия и магнитная блокада — для отладки микромодели Конуса. Следующий сеанс связи только через две недели… И если даже прилетишь к ним, вниз все равно не пустят, режим… Пит, а Карину-то видел?

— Видел…

— Ну… и что?

— А что «что»? И в этом ли сейчас дело… Он вздохнул, будто виноват был.

Я поднялся.

— Поеду в лагерь, к Петьке. Боюсь я за него почему-то.

Фаэтон-автомат, узнав, куда мне надо, развязно сообщил:

— Недешево обойдется. Две сотни километров.

— Поехали… — Мне не хотелось ни на поезд, ни на вертолет. Тяжело было видеть людей. А на этой неторопливой машине к вечеру как раз успею на мыс Три Паруса, в лагерь «Зюйд-вест»…

И успел.

Ребята уже вернулись из похода. Смуглые, веселые. Многие так похожи были на Петьку, я вздрагивал. Но Петьки не было. Он вообще не приезжал в лагерь. Пожилая директорша сказала беспомощно:

— Он ведь ушел от нас в начале июня. Совсем. Забрал своего кота и ушел. Ничего не сказал. Лишь через три дня позвонил издалека, из Старотополя: «Не волнуйтесь за меня, я останусь здесь». — «Как останешься? — говорю. — Где, с кем?» А он отключил связь… Конечно, мы направили запрос в Старотопольское бюро по охране детства, в полицию. Оттуда сообщили, что сигнал принят, ведется розыск. А потом — ни звука. Оно и понятно — чужое государство…

Я вылетел в Старотополь в тот же вечер, был на месте ночью.

Утром позвонил в фирму «Барьер», Турунову. Изложил все как есть. Даже не скрыл на сей раз, кто я такой на самом деле.

Турунов был здесь единственный человек, на которого я мог хоть как-то положиться.

Но, кажется, надеялся я зря. Ефрем Георгиевич повздыхал и неуверенно обещал навести справки. Потом посоветовал:

— Вы все-таки обратитесь в Бюро по охране детства. Там должны регистрировать всех беспризорных…

Я не стал звонить, узнал адрес бюро и поехал туда. Потому что, пока ты в пути, есть надежда.

Меня без проволочек принял очень пожилой и очень усталый чиновник. Предложил без всяких эмоций:

— Оставьте данные мальчика и свой номер. Когда что-то выяснится, сообщим.

Я оставил. И вернулся к себе в отель «Морской». Почти сразу раздался сигнал «Агата».

— Господин Викулов? К сожалению, среди зарегистрированных безнадзорных детей вашего мальчика нет.

— Понятно… А что, есть и незарегистрированные? Чиновник утомленно глянул с экрана:

— Вы с Луны упали? Посмотрите, что делается в городе. Я пошел по Старотополю. Смотрел. Их было в самом деле много — помятых, бесприютного вида пацанов. Всяких — и совсем малышей, и почти взрослых. Только не было нигде Петьки.

И опять за мыслями о Петьке почти позабылась другая беда. Тем более что ту беду все равно исправить было нельзя. А Петька…

Я вышел на площадь Трех Церквей. Посмотрел на башню той церкви. Закрыл глаза. Ощутил себя мальчишкой, стоящим в подвале по колено в ледяной воде.