Исцелить разум, обнажить чувства...(СИ) - "Happy demon"

— Это Мэри Хилл, — выдохнула я, застыв каменным изваянием. Пальцы, перебирающие фотографии, застыли на одном из снимков, с которого на меня смотрели знакомые лучистые глаза, и голос внезапно сел, когда я подняла привлекший мое внимание снимок, чтобы показать его остальным. — Аррен заснял третью жертву.

В коридоре залегла тяжелая, звенящая тишина, прерываемая только нашим хриплым дыханием, и агенты ФБР, словно по команде, повернулись к прозрачному стеклу, рассматривая мужчину, в виновности которого мы убеждались все больше. Холодный пластик, который я сжимала пальцами, внезапно начал обжигать, на глаза буквально упала алая пелена, и сдержать оскала, исказившего лицо, я попросту не смогла. Мне хотелось ворваться прямо туда, в допросную, и выбить из урода всю правду, не обращая внимания на то, правильно это или нет, и, кажется, из всех присутствующих меня поддерживал каждый.

Росси, задумчиво пожевывающий губами, сорвался первым.

— Надо дожать его, — решил он, повернувшись к Хотчнеру и явно собираясь настаивать на своем. — Никакого больше сочувствия, никакого сострадания. Если он не хочет признаваться по-хорошему…

— Мы заставим его по-плохому, — подхватила я идею наставника, и по тому, как предвкушающе сверкнули глаза старого интригана, я поняла, что мы с ним думаем одинаково. Идея, пришедшая мне в голову, была простой, но гениальной, и не желая откладывать дело в долгий ящик, я оглянулась на главу группы. — Агент Хотчнер, разрешите мне поговорить с Арреном, я сумею выбить из него признание.

— Выбить? — тут же уточнил мужчина, и я вовремя прикусила язык, с которого вот-вот готова была соскользнуть ответная колкость. К счастью, развивать эту тему агент не стал. — Ладно, Дэвис, я понял, о чем вы говорите.

— Хотч, девочка знает, что делает, мы получим признание, не выходя за рамки, — встал на мою защиту Росси, похлопав коллегу по плечу. Взял со стола ящик с частью найденного у Аррена добра, торжественно передал его мне, заставив отступить на шаг и, словно подбадривая, похлопал меня по плечу. — В конце концов, ты же знаешь, я сам ее обучал.

— Ладно, идите, мисс Дэвис, получите у подозреваемого признание, — согласился глава группы, и перевел взгляд на Спенсера, по-прежнему стоящего за моим плечом. — Рид, пойдешь с ней, будешь на подхвате.

Возражать никто и не думал, посторонившаяся Прентисс тихо пожелала мне удачи, а Морган, подмигнувший, по-джентельменски открыл передо мною дверь допросной. Глубоко вздохнув и всего лишь на мгновение прикрыв глаза, я решительным шагом вошла в помещение, прислушиваясь к тяжелой поступи грубых ботинок. Рид бесшумно скользнул за мной, не отставая ни на шаг, и его близкое присутствие только придало мне сил, позволяя держаться куда уверенней, чем я чувствовала себя на самом деле. Внимательные взгляды, сверлящие мне затылок, недвусмысленно подсказали, что за каждым моим действием сейчас с недюжинным интересом наблюдает большая часть команды.

— Привет, Тобиас, помнишь меня? — звонко поинтересовалась я, порывисто приблизившись к столу и заметив краем глаза, как подобрался при моем появлении подозреваемый, а после, не испытывая ни малейших угрызений совести, попросту перевернула над столешницей принесенную коробку.

Мягкие игрушки и куклы разлетелись во все стороны, рассыпавшись по полу, десятки ярких фотографий разлетелись по всему столу, моментально приковав к себе внимание Аррена, а я, отбросив в сторону пустую коробку, запросто присела на угол стола, склонившись над преступником и вопросительно уставившись ему прямо в глаза. От такого неприкрытого интереса мужчина поежился, будто борясь с самим собой, затравленно взглянул на фотографии, лежащие прямо перед ним, а после шумно сглотнул, вновь покосившись на меня.

— Знакомые снимки, да? — полюбопытствовала я, склонив голову набок, и от неприкрытой угрозы, скользнувшей в моем голосе, моего визави явно передернуло. — Полиция распотрошила всю твою конуру, перерыла все свое барахло, и поверь мне, вся та грязь, которую они нашли, потащит тебя на самое дно, — я подалась вперед, сокращая расстояние между нами, и мне даже не нужно было присматриваться, чтобы увидеть капли пота, выступившие на лице преступника. — Слышала, ты год назад вышел из тюрьмы? Неужели, тебе так понравилось время, проведенное там, что ты решил опять вернуться за решетку?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Вы не понимаете, это не я! — вспыхнул, словно спичка, Аррен, подпрыгнув на своем месте, и я, только этого и дожидавшаяся, резко усадила его обратно, надавив на плечо.

— Не дергайся, парень, нам предстоит долгий разговор.

Мужчина гулко сглотнул, словно бы жалея о том, что вообще открыл рот, а после затравленно покосился на Спенсера, который в разговор предупредительно не вмешивался. Заняв единственный свободный стул, на котором раньше сидела Эмили, мужчина сцепил руки в замок и наблюдал за происходящим, не привлекая к себе внимания, и я даже не сомневалась, что указания Хотчнера мой напарник выполнит в точности.

Пока что я солировала в этом допросе, и Рид позволял мне это делать.

— Итак, что мы имеем, — продолжила я, делано задумавшись. — Вы отсидели за изнасилование несовершеннолетней, а стоило вам только приехать в Орем, как в течении месяца было совершено три похищения маленьких девочек, которые… — я выхватила одну из фотографий, продемонстрировав педофилу, и меня едва не стошнило, когда я увидела тут же вспыхнувший в его глазах интерес, — ну, надо же, полностью отвечают вашему вкусу. Что такое, Тобиас, порно тебе стало уже не хватать и ты решил вновь вернуться к изнасилованиям? Как ты их завлекал? Брал игрушку, рассказывал о том, что у тебя таких еще много, а потом, когда они к тебе выходили, ты их похищал, насиловал и выбрасывал в лесу? Как ты вообще спишь по ночам, Тобиас? Кошмары не мучают?

— Я же сказал, я этого не делал, я никого не убивал! — рявкнул мужчина, рванувшись со своего места, и я среагировала молниеносно.

Тело налилось силой, кровь забурлила в венах, а мышцы привычно сократились от резкого движения. Металлический стул, отброшенный ударом ноги, загрохотал по полу, кулак, летящий в меня, удалось перехватить почти в последний момент, и я, проскочив под рукой подозреваемого, заломила ее ему за спину, услышав болезненный мужской вскрик. Толкнула Аррена в спину, бросив его на стол, крепко сжала чужое запястье, чувствуя, что стоит потянуть сильнее, и я просто вывихну заломленную конечность, а после, схватив одну из глянцевых фотографий, хлопнула ею по столу в паре сантиметров от перекошенного от боли лица.

Все произошедшее заняло не больше пары секунд, сердце, опомнившись, заколотилось, как отбойный молоток, и я, сообразив, что все это время не дышала, позволила себе сделать выдох. Спенсер, приподнявшийся было со своего места, встревожено смотрел на меня, словно готовясь в любой момент прийти на помощь, но я, перехватив чужой взгляд, только коротко кивнула, показывая, что со мной все в полном порядке.

— Смотри сюда, Тобиас, это Мэри Хилл, — прошипела я, склонившись почти к самому уху подозреваемого. Растрепанные волосы скользнули вниз, скрывая все происходящее от любопытствующих взглядов остальных членов команды, и я, не сумев сдержаться, лишь сильнее потянула мужскую руку, вызывая вырвавшийся из груди Аррена болезненный стон. — Ты фотографировал ее, как и других детей, и что-то мне подсказывает, что если я поищу еще немного, то найду и фотографии других похищенных девочек. Тех самых девочек, которых ты вытащил из их домов, измывался над ними, а потом убил. А знаешь, что делают в тюрьме с любителями детей? Конечно, ты знаешь, Тобиас, ты ведь все это испытал на своей шкуре. Небось, справиться со здоровым мужиком сложнее, чем с маленькой слабой девочкой? Что скажешь, хочешь вернуться обратно в свою уютную камеру? Если повезет, можешь встретить там своих друзей и не расставаться с ними больше никогда.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Болезненный стон, срывающийся с губ педофила, превратился в тихий скулеж, и я, раздраженно цокнув, резко отстранилась, испытывая острое желание вымыть руки. Мужчина тут же отшатнулся от меня, едва не перевернув стол, зацепился о ножку валяющегося на полу стула, подняв невероятный грохот, и спиной прижался к стене, выбрав самый дальний угол и оглядываясь затравленно, будто больной зверь. Во взгляде, направленном на меня, горела обида и искренняя ненависть, но моей реакцией стала лишь кривоватая усмешка, которая вновь болью отдалась в ноющей челюсти. Положив руки на пояс, я прошлась по допросной, давая подозреваемому пару минут, чтобы перевести дух и немного успокоиться.