Время олимпийских рекордов - Дмитрий Викторович Распопов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Позади них, на лестнице, ошарашенно смотрели на это их коллеги, а также сам Игорь, стоявший рядом с каким-то полковником. Тот, видя сползающих по лестнице милиционеров резко крикнул на всех, и толпа бросились на меня, хотя конечно узкие лестничные пролёты им очень в этом мешали.
Явара, снова показала себя превосходно, и ещё пять тел последовали вниз.
— Позвоните в КГБ, я буду разговаривать только с товарищем Белым из Третьего главного управления, — крикнул я вниз, и закрыл за собой дверь.
Повернувшись к Варе, которая сидя на полу и обхватив голову руками, тихонько плакала.
— О, ещё одна плакса на мою голову, — вздохнул я, но она даже не пошевелилась.
Милиция кстати моих советов не послушала, а решила брать квартиру штурмом, поскольку ещё через полчаса, они предприняли ещё одну попытку, впрочем, с тем же результатом. Я не понимал, почему они просто не воспользуются оружием, хотя и кобуры ни у кого из них я не видел.
Выглянув осторожно в окно, я увидел, что вокруг дома стоит не меньше десятка милицейских машин, а вокруг них начинает собираться огромная толпа народа, интересуясь, что здесь происходит.
Понадобился час, чтобы в дверь аккуратно постучали, и я отправился её открывать, думая, что там наконец будет товарищ Белый. Нападение было таким стремительным, что я едва успел убрать ногу от захвата, поскольку один такой уже успел пропустить неделей ранее. Отмахнувшись яварой, я увидел в руке бойца в тёмной-зелёной полевой форме точно такую же. Он тоже посмотрел на титановый кастет у меня в руках. Затем осторожно задом вышел обратно и прокричал.
— Товарищ капитан!
Послышался грохот сапог и передо мной предстал знакомый человек.
— Ваня? — удивился он.
— Товарищ капитан, — развёл я руками, узнав своего недавнего противника.
Он тоже вернулся в коридор и прокричал.
— Эй полковник, идите сюда!
К нам поднялся тяжело дыша, одутловатый милиционер, которого я видел рядом с Игорем. Он подошёл, вытирая лысый лоб платком и тяжело дыша при этом.
— Это он? — капитан показал на меня.
Тот лишь бросив на меня один взгляд, кивнул.
— Иван, что ты тут делаешь? — комитетчик спросил уже меня.
— К девушке пришёл своей, — я показал на плачущую Варю.
— Посмотрите, что они с ней сделали. Бросились нападать, ломать дверь, совсем её запугали.
— Гражданка, этот человек ваш парень? — спросил он, и Варя, быстро покивала головой.
— Расскажи мне Ваня, как дело было, — тут же после её признания успокоился комитетчик, прислонившись к косяку.
— Пришёл к Варе, у неё были гости, она сказала, что мы можем пока посидеть у неё в комнате. И когда мы стали целоваться, к нам ворвался один парень. Я попросил его выйти, вместо этого он позвал друзей. Потом в дверь стали ломиться неизвестные мне люди, одетые в форму милиции, я попросил позвонить в комитет, вот в общем-то и всё.
— Гражданка? Вы подтверждаете слова своего парня? — он обратился к ней.
— Я ничего не помню! — она замотала головой, — я так испугалась, что ничего не помню из случившегося!
Капитан тут же нахмурился.
— Ваня у тебя проблемы. Все шестеро говорят, что просто сидели, а потом ты на них напал. Они вызвали милицию, но ты напал и на них. Почему?
— Да я откуда знал, что это милиция, — притворно удивился я, — я открыл дверь, на меня молча напали, не представились, не показали документы. Так бы я конечно сразу впустил нашу дорогую милицию.
— Ваши люди представились, полковник? — он перевёл взгляд на милиционера, который вместо ответа стал резко потеть.
— Зачем им представляться, если они в форме?
— Ой слушайте, сейчас на толкучках чего только нельзя купить, — отмахнулся я, — могли и форму купить какие-нибудь нехорошие люди.
— Полковник ответьте на заданный вопрос, — комитетчик ухватился именно за эту неувязку, — милиционеры прежде чем бросаться на парня, представились? Показали удостоверения?
Тот замялся и пробурчал что-то невнятное.
— Ваня ты дашь слово офицера, что побудешь в квартире до приезда более ответственных товарищей? — спросил он меня.
— Даю слово, что останусь здесь.
— А вы полковник, разгоняйте весь этот цирк на улице, пусть кто-то из вашего руководства тоже сюда подъедет, не в нашей с вами компетенции решать этот вопрос.
Тот судорожно кивнул и бочком протиснулся назад.
— Заварил ты кашу, — комитетчик строго посмотрел на меня и вышел вслед за своим бойцом, который до этого, молча стоял и восторженными глазами смотрел на происходящее. Не было ни малейшего сомнения, что о разговоре станет тут же известно его товарищам, которых я увидел стоящими внизу на лестнице.
Через час под окнами осталось только две машины, одна милицейская, вторая из КГБ, а Варя наконец пришла в себя, и не понимая почему я ещё не арестован, а сижу на табурете, встала с пола.
— Какая была дура, что с тобой связалась, — она зло посмотрела на меня, — родители скоро вернутся домой, и я представляю, что соседи им расскажут.
— А что они расскажут? — удивился я, — а ты можешь меня познакомить с родителями, будущими родственниками, так сказать.
— Я лучше повешусь, — она хмуро на меня посмотрела, — чай будешь? А то у меня голова болит от всего.
— Колбаса есть? Сервелат?
— Угу, целых две палки, — ответила она, и судя по тону её голоса это был видимо всё же сарказм.
Вскоре в дверь постучали, и я отправился открывать. Внутрь зашли два генерала, я их пригласил на кухню. Оба, не смотря друг на друга, прошли к столу, и Варя вздохнув выставила на стол ещё две кружки.
— Ты точно не помнишь, что случилось? — генерал в синей форме, резко обратился к девушке. Та вздрогнула, но всё же отрицательно покачала головой.
— Услышав ругань, я закрыла уши и глаза, — заявила она.
— Понятно же, что она боится сына Щёлокова, — прокомментировал я её поведение, — и не будет давать против него показания.
— Иван, тебе слова не давали, — отбрил меня товарищ Белый, обратившись к высокому милицейскому начальству, — ваши люди будут писать в рапортах, что они представлялись и показывали ему удостоверения? Просто если мы вдруг найдём свидетелей, которые покажут, что они просто бросились взламывать квартиру без всяких на то оснований, может выйти неприятный межведомственный конфуз.
Милиционер, хмуро на него посмотрел, затем на меня.
— Вопрос закрыт, — сказал он, вставая и уходя.
— Завтра у меня, с утра, как штык, — комитетчик бросил взгляд на Варю, и поморщившись, сказал мне эти слова перед уходом.
— Так точно, товарищ генерал.
Он встал и
