Чехия без вранья - Вячеслав Перепелица

Не пивом единым! О нем-то все наслышаны, а вот изобилие и отличное качество чешских вин в сочетании с их невысокими ценами для многих становится приятным сюрпризом. И красные, и белые, хотя особенно белые славятся: именно с ними Чехия умудрилась пробиться на рынок Евросоюза, где прочно держат оборону Франция, Италия и Испания! А у нас дома их нет, хоть и пришлись бы кстати после свирепых расправ Онищенко с молдаванами. Пейте пока здесь, в Чехии, а я с удовольствием еще раз посмакую звонкие их имена: «Франковка», «Модри Португал», «Святовавжинецке» (это красное), «Мюллер Тургау» (песня, а не название!), «Велтлинске зелене», «Ризлинк Влашский» (белое). Большинство чешских вин примиряют любителей сухого с любителями полусухого и полусладкого – меня и мою жену, например, – поскольку здесь даже сухие вина не кислые, не терпкие, а даже чуть-чуть сладковатые. Однако изготавливается в Чехии и просто сладкое вино «Трамин», настолько вкусное, что даже я, любитель сухого, им восхищаюсь.

И в чешском виноделии заслуги вездесущего Карла несомненны. Он же воспитывался во Франции, вино местное полюбил (но без фанатизма, в отличие от его сына Вацлава). Так вот, он специально привозил в Чехию французские сорта винограда. Престижный район Праги Винограды получил свое название после того, как по приказу Карла IV там стали выращивать виноград. Однако история вина на чешских землях более древняя. Еще в начале первого тысячелетия на территории Моравии квартировался римский легион. Каждому легионеру полагалось ежедневно два литра вина. Попробуй повози обозы с кувшинами из самой Италии! Привезли лозу и стали выращивать виноград на месте. Вот с каких времен появился знаменитый сорт «Ризлинк Влашский» (влашский по-чешски итальянский). В конце нашей поездки, в солнечной Моравии, в гостеприимном доме пана Ладислава испробуете вы большинство местных вин.

А пока пойдем по нарастающей: от слабоалкогольных к более крепким напиткам, как советуют опытные люди. Пора воспеть оду хорошо у нас знакомой «Бехеровке». Разлитая в узнаваемые плоские бутылки разной емкости, она – один из самых распространенных чешских сувениров. Когда-то карловарский аптекарь Бехер совместно с гостившим у него врачом Фробригом составили сложнейший травяной рецепт настойки для лечения желудочных заболеваний. Именно в этом качестве она поступила в 1807 году в аптеки. Лекарство – так лекарство, кто бы спорил. Зато теперь, поднимая рюмку этого вкусного горько-сладкого напитка, можно с полным правом говорить: «Не пьем, Господи, а лечимся». Репутация желудочного лекарственного средства до сих пор витает над «Бехеровкой», чехи предлагают ее в качестве аперитива перед едой, я предпочитаю на десерт с кофе. Отзывы о «Бехеровке» мне приходилось слышать диаметрально противоположные. Однажды две подруги, мои туристки, сидели напротив друг друга в шумном зале. Одна говорит, при этом не сморщившись: «Какой змеиный напиток!» Вторая, не расслышав: «Да, да, и мне очень понравилось». Поэтому я советую дамам попробовать и определиться, кому везти «Бехеровку» в подарок – себе или лучшей подруге. Той самой. Покупают напиток почти все. Успех «Бехеровки» вдохновил чехов на создание большого количества самых разных настоек, наливок, ликеров. Везде продается «Фернет», который считается мужским напитком. Вечером употребляют его с пивом для усугубления, а утром – для ликвидации последствий усугубления: якобы помогает он от похмелья. Подтвердить не могу, не потому, что «Фернет» не пробовал, а потому, что похмелья последние пятнадцать лет не испытывал. Вот так! А «Фернет цитрус» – вполне женский напиток. На десять градусов слабее классического, сладенький, подходящий для разных коктейлей… К сожалению, он и моим домашним понравился. Теперь, вместо того чтобы любимым виски загрузиться на обратном пути, я вынужден «Цитрус» везти в подарок и жене, и дочери.

Не могу умолчать о местном роме. По существу это картофельный самогон, но такой приятный и такой недорогой! По этим двум причинам он являлся любимым напитком советских военнослужащих в роковые семидесятые. Назывался он «Туземский ром», а после вступления Чехии в ЕС слово «ром» пришлось выкинуть из названия. Теперь местные бармены и потребители ласково кличут его туземак. Существует анекдот о происхождении названия «Туземский», но такой длинный и такой несмешной, что запомнить его мне не удалось. По поводу вкуса отмечу для справедливости: один ценитель рома из числа моих туристов, ностальгирующий по настоящему кубинскому рому, который был-был, да исчез с наших прилавков, оценил туземак довольно высоко и постоянно заказывал рюмашку. Я опять горжусь!

«Сливовица» – наверняка слышали, а то и пробовали. Это самогон из фруктов, ароматный, приятный, но уж такой крепкий!.. Под пятьдесят, а то и за пятьдесят градусов. К нам бы в Инту его, чтобы в сорокаградусный мороз, придя домой с улицы, поступать, как Антон Павлович Чехов учил: выпить рюмку и тут же, не закусывая, выпить еще одну. То же самое здесь делают из груш, абрикосов, персиков, винограда… Евгений Евтушенко после посещения Грузии написал: «А свои размышленья про „чачу“ / я уж лучше куда-нибудь спрячу!» Я тоже…

Должен заметить, что все мои группы отличались довольно сдержанным отношением к любой выпивке. Ну логично, каков гид… Тем не менее хочу привести отзыв некоего Никитозы, который я выудил из Интернета. Он интересен еще и своеобразным толкованием понятия «мистика», столь актуальным для Чехии. Повторяю, отзыв не моего туриста: «А мы в чешской поездке это пиво и с „Бехеровкой“, и без „Бехеровки“, и с абсентом, и с этой… как ее… „Боровичкой“, да еще спали по пять-шесть часов, а наутро – душ, чешский завтрак, пешая прогулка по достопримечательностям – и как новенькие. Просто мистика какая-то!»

О чешском абсенте замолвите слово

Сейчас пойдет отдельный разговор. И на эту страницу я призываю заглянуть не всю интеллигенцию, а лишь представителей богемы, с их склонностью к мрачно-возвышенному и порочно-прекрасному, с их тягой к забвению и саморазрушению. Ибо речь пойдет о культовом напитке европейской богемы конца XIX – начала XX века, олицетворяющем вышеупомянутые склонности, – об абсенте! Этой крепчайшей настойке на полыни, содержащей наркотическое вещество туйон, отдали дань практически все известные художники, поэты и писатели того времени, а для многих из них пристрастие к данному напитку закончилось трагически. Один англичанин остроумно описал собирательный образ любителя и жертвы абсента: «Богемное чудовище конца XIX века, аристократический карлик, который отрезал себе ухо и жил на одном из островов Южных морей». Расшифровали? Здесь в одной фразе объединены Тулуз-Лотрек, Ван Гог и Поль Гоген! Однако здесь не упомянут Рембо, простреливший руку приятелю Верлену, обезумевший Альфред Жарри, спившийся Оскар Уайльд. Неудивительно, что об этом роковом напитке сложено сотни романтичных легенд и мифов, написаны стихи, ему посвящены картины, о нем изданы документальные книги, одну из которых я обильно цитирую[9]… А еще я листаю эту книгу и думаю: сколько же красивых глупостей можно написать об этом мерзком семидесятиградусном пойле со вкусом микстуры от кашля! Абсент виноват? Туйон с ума сводит? Да вам любая домохозяйка хрестоматийно на это скажет, и будет права: пить надо меньше! Кампания за запрещение абсента началась после нашумевшего убийства швейцарским крестьянином своей жены и детей. А вот что он выпил в день убийства, помимо двух стаканов абсента: по рюмке мятного ликера и коньяка, литра три вина, два кофе с коньяком! Вообще же ежедневная норма его была до пяти литров вина. Точно так же и остальные «жертвы абсента» литрами поглощали и вино, и коньяк. Как в анекдоте про грандиозную пьянку: «…а потом я отравился килькой». Прежде чем попасть в абсентную зависимость, его пили годами и ведрами, и при этом ничего не ели, воплощая философию декаданса о сне наяву, о сладости саморазрушения и самоуничтожения.