Загадка Торейского маньяка - Сергей Садов

Дарк выглянул из-за двери.

— Опа! А это кто? О!

Вром хмыкнул. Надо же, какой сюрприз! А вот и Наташа крадется. Сейчас… сейчас… ух, встреча двух одиночеств. Дарк, развлекаясь, понаблюдал за парочкой, а потом спрятался за дверью, приготовившись слушать занимательный разговор двух горе-взломщиков.

Глава 11

В дом Наташа проникла без проблем — Леройс позаботился об охране только центрального входа, а вот о том, что в дом можно попасть с другой стороны, и не подумал. Но справедливости ради стоит заметить, что никому и в голову не пришла мысль, что кто-нибудь вознамерится так рисковать. Даже охрану выставили, поскольку так положено, а не из опасений чего-то. Трое охранников обосновались между воротами и дверью в дом, развели костер на травке и устроились там, обсуждая какие-то свои дела. Честно говоря, Наташа не поняла, почему бы охранников не впустить в дом, пусть заняли бы комнату недалеко от двери — и им удобнее, и дом под присмотром. Возможно, тут как раз тот случай, когда военное «не положено» не требует никаких дополнительных пояснений. Даже непонятно, что бы она делала, если бы солдаты сидели в доме. Хотя там, скорее всего, они мирно уснули бы.

Думая таким образом, она не заметила, как налетела на еще одного крадущегося человека. Только когда почти столкнулась с ним, отскочила, едва удержав испуганный возглас. Человек тоже сдержался, похоже, и он здесь не совсем законно. Наташа прищурилась, изучая гостя, направила ему в лицо свет воровского фонаря. Человек сморщился и заслонил лицо рукой, причем свет явно причинял ему намного больше неудобств, чем должен. Раз он шел без фонаря, наверняка обладает ночным зрением. Кто их, магов разберет?

— А не подскажет ли уважаемый Дарий Леройс, что он забыл в такой час в доме профессора Кардегайла?

— Я могу задать вам тот же вопрос, госпожа Призванная… ай… что вы?

— Наташа, с вашего позволения, господин маг, — прошипела девушка. — Неужели мое имя так трудно запомнить?

— Ладно-ладно, я понял, не надо больше пинаться. Так что вы здесь делаете, госпожа Наташа?

— Интересуюсь, кому захочется ночью проникнуть в дом профессора.

— Если бы вы кого-то караулили, то не удивились бы нашей встрече.

— Хм… Тоже в сыщика играем? Впрочем, ладно. Но у меня вызывает смутные сомнения ваше появление здесь, господин маг. Никак не могу избавиться от чувства, что я что-то упустила в деле профессора. Не было ли у него случайно помощников?

— Я бы никогда не опустился до приношения жертв! — прошипел Дарий. Была бы возможность, даже закричал бы, а так был вынужден сдерживаться. — Использовать жизни других… отвратительно!

— М-да. Ладно, считай, что я тебе поверила, но тогда возвращаемся к прежнему вопросу: что ты здесь делаешь в такое время?

— Ты ведь не маг? Можно на «ты»?

— Можно, — разрешила девушка. — Я сама обращаюсь к тебе на «ты». Ты не намного старше меня, чтобы выкать. И я действительно не маг. Более того, в прошлой жизни с магией я даже не сталкивалась.

— Тогда тебе трудно оценить то, что сделал профессор. Наташа, это не должно выйти отсюда! Убийства ради обретения силы…

— Не все так страшно. Не каждый маг сможет получить ошон — это раз. А два — то, что профессор жив, и даже если его труды уничтожить, он сможет восстановить свои работы.

— С ошоном согласен, но ради могущества люди пойдут на многое. А вот восстановить работы… Ты явно не представляешь размер трудов. Профессор вел исследования больше двадцати лет, за это время он накопил огромный объем результатов экспериментов, базы исследований. Все это невозможно держать в памяти. Конечно, он сможет повторить все, если ему дать время, избежит старых ошибок, но время… Да и не согласится никто ему это время предоставить. Ради готового результата ему могут простить многое, и наш магистрат утрется, если в дело вмешается Совет Магов, а вот что-то делать ради результата, полученного лишь через десять лет… не станут.

— Откуда такая уверенность? — заинтересовалась Наташа.

Дарий поморщился, но сознался:

— Присутствовал на первом допросе. Профессор чуть ли не прямо заявил, что ради его исследований ему многое простится. Требовал как можно скорее связаться с Советом Магов.

— Что-то такое я и предполагала, — вздохнула Наташа. — Общалась я с некоторыми представителями Совета. Как говорил в таких случаях отец, бодливой корове бог рога не дал. Если кое-кто из этих «коров» получит рога…

— Подожди, — дошло, наконец, до Дария, — так ты сюда заявилась тоже…

— Без догадок, пожалуйста. Я просто вышла погулять, а в этом месте такой чудесный воздух.

— Гм… как маг подтверждаю. Очень полезен, — развеселился Дарий. — Так что будем делать?

— Гулять, разумеется. Идем в кабинет, посмотрим.

Кабинет ничуть не изменился с того времени, как Наташа побывала в нем последний раз. Лаборатория тоже осталась прежней. Нахмурившись, она прошлась и там и там, иногда заглядывая в какие-нибудь тетради и журналы.

— Что-то случилось, госпожа Наташа?

— В том-то и дело, что нет. Я просто никак не пойму одной вещи… Впрочем, ладно, так и параноиком можно стать. Как ты хотел тут все уничтожить?

— Я еще очень неопытный маг и сумел одну ловушку не обезвредить, а отложить ее действие. Ночью она сработает. Любая магическая экспертиза это подтвердит.

— А на самом деле?

— Я эту ловушку переделал, осталось ее запустить. Увы, но делать такие вещи самозапускающимися я пока не умею. Потому, кстати, я останусь вне подозрений.

— Наивный ты. Профессор вот тоже надеялся остаться вне подозрений, на том основании что он не может запустить свое заклинание. Все маги, с кем я беседовала, так и говорили.

— А почему ты его все-таки заподозрила? — заинтересовался Дарий.

— Я не маг и многого в этом деле не понимаю. Но я точно уверена, что «невозможно» — это слишком расплывчатое понятие. В конце концов, он банально мог не сам запускать заклинание. Главное — у него был мотив. А вот тебя я очень серьезно подозревала, потому и отца твоего просила не говорить тебе, кто я такая, хотя обосновала это тем, что лучше, чтобы обо мне знало как можно меньше народа.

— Спасибо, госпожа Наташа.

— А ты не ерничай. Убийство, а тем более два убийства, — это вовсе не шутки. Я и отца твоего подозревала.

— И все равно открылась ему?

— Кому-то я должна была открыться. Доверять вашему мэру мне очень настойчиво не рекомендовали люди, которым доверяю я. Директор лицея — слишком незначительная фигура. Оставался только твой отец. Но если бы преступником был он, это тоже стало бы ясно по его реакции, когда я появилась здесь. А раз знал обо мне только он, то вывод очевиден.