Колесо превращений - Николай Петри

- У меня все в порядке, скоро в гости ждите!

Старушка соскочила с места и, приложив козырьком руку ко лбу, всмотрелась во всадника.

- Кого это ты на себе катаешь, милок? - спросила она недовольным голосом. - Пусть сам свои ноженьки бьет, слышишь ли, Милавушка?

Но Милав был уже далеко.

- Куда нам? - спросил он, когда они оставили позади дом бабушки Матрены.

- Направо. Здесь уже недалеко, - отозвался кудесник, у которого от бешеной скачки все внутренности тряслись, словно в лихорадке. - Только тебе нельзя в таком виде туда показываться - вовек потом не докажешь, что не оборотень!

- Да знаю я, - отозвался Милав, - есть тут местечко одно, там и приведем себя в порядок.

Перейдя на шаг, он направился в ближайший околоток, замыкавший собой один из проулочков. Кудесник тяжело спустился на землю и стал разминать ноги и руки, которые от длительного напряжения утратили всякую чувствительность. Милав тоже выглядел не лучшим образом - тяжело дышал, бока ввалились, спина и живот мокрые, на губах пена.

- Видел бы ты себя со стороны, - произнес Ухоня, планируя в высокую полынь.

Усталость оказалась столь велика, что только с третьей попытки удалось вернуть себе облик кузнеца. Кудесник все это время внимательно следил за ним.

- Что-то случилось? - спросил он, когда Милав, справившись со своим телом, опустился прямо на землю - ужасно болела спина и ноги.

- Мне показалось, что кто-то мешает вернуть мне мой облик... - сказал он, вытягиваясь на траве.

- Это Аваддон, - сказал Ярил, - он отследил нас в момент твоего превращения. Вставай, нужно скорее уходить!

Милав поморщился и стал подниматься.

- Отдохнуть бы... - проговорил он неуверенно.

- Не время, - отрезал кудесник и направился в сторону домов.

Милав, растирая на ходу спину, поковылял за ним.

- Ухоня, ты бы хоть на разведку слетал, что ли? - бросил он завистливый взгляд на слабо светящееся тело ухоноида, распластавшееся по траве.

- Не-е-е, враги все повержены, и я могу немного расслабиться. А ты, Милавушка, иди - твой подвиг ратный впереди!

Милав показал ухоноиду кулак размером с хорошую тыкву и поспешил за кудесником, который с нетерпением поджидал его. Они торопливо повернули за угол старого скособоченного дома и очутились прямо перед конным разъездом.

Глава 18

В УЗИЛИЩЕ

С полдюжины крепких воинов внимательно осмотрели их с особенным пристрастием - молодого кузнеца, вид которого после всех превращений вызывал естественные подозрения у добропорядочных горожан.

- Кто такие? - спросил один из всадников, выделявшийся из остальных массивной застежкой-фибулой, скреплявшей на крутом плече его походный плащ.

- Князевы люди, - с достоинством ответил кудесник, дивясь тому, что его никто не узнает, - с делом к городскому старшине.

Молодой воин с сомнением посмотрел на Ярила и властно крикнул куда-то за спину:

- Кликните юродивого!

Милав мгновенно почувствовал озноб, обдавший его натруженную спину. Вот так попали! Краем глаза он видел, что воздух рядом с ним загустел, подернулся матовым блеском и зашевелился, словно живой, - верный Ухоня был здесь, значит, у них появлялся шанс. Вот только как быть с кудесником? Впрочем, Ярил тоже обо всем догадался и попытался упредить события.

- Негоже молодому воину перед старцем немощным силой кичиться, сказал кудесник строгим голосом наставника. - Знаешь ли, с кем так непочтительно глаголишь?

Вид молодого воина от суровых слов старика нисколько не изменился. Он спокойно ждал, вальяжно развалясь в седле. Через секунду конники расступились, и вперед шагнул... убогий Рык! Мимолетный взгляд, брошенный кузнецом на юродивого, вызвал ошеломляющее сообщение:

"Аваддон, сакральное имя Ав Ад-Дон, маг девятого уровня и Чародей Черного Квадрата, истинный возраст не распознается, виновен в уничтожении сотен обитателей страны Гхот; буквальный перевод имени на язык росомонов "погибель"; является олицетворением всепоглощающей, скрывающей и бесследно уничтожающей ямы-могилы и пропасти-преисподней. В физическом плане бытия близок к ангелу смерти Малаху Га-Мавету".

Аваддон улыбался. И улыбка его была поистине чудовищной - словно зловонные бездны распахнулись в лицо Милаву и обдали его самыми омерзительными и тошнотворными испарениями. Вынести этого кузнец не смог и с такой силой заорал, что лошадь молодого щеголя с фибулой на плаще шарахнулась в сторону, скинув своего седока в придорожную грязь.

- Это же Аваддон, - кричал Милав, - это он виноват во всех бедах нашей земли! Да держите же вы его!

Но результат оказался прямо противоположным - воины быстро спешились и, подняв своего предводителя из пыли, стали теснить Милава с кудесником в сторону покосившегося амбара, чьи распахнутые ворота словно приглашали войти внутрь. Из-за спин озлобленных стражников летели обличительные слова Аваддона:

- Молодой-то и есть главный оборотень! Не я один видел его мерзкие превращения! Да он и сейчас, наверное, хочет сменить личину! Только не упустите его!

- Ничего, кудесник, - бормотал Милав, отступая к амбару, - сейчас мы посмотрим, чья сила верх возьмет!

Он сосредоточился на том, чтобы сформировать из своих рук тараны да разметать к чертям собачьим гнилое строение вместе с теми, кто их преследует. Однако попытка не удалась. Кудесник, заметив, что Милав побледнел, только спросил:

- Опять?

Милав угрюмо кивнул, стараясь перебороть неведомую силу, что, не спросясь, ворвалась в его сознание и стала хозяйничать там, как в своей вотчине. Но все было тщетно. Посторонняя сила скрутила, смяла волю кузнеца и подчинила ее себе. Милав почувствовал, что мир зашатался, облик кудесника поплыл, дробясь и рассыпаясь... Шепот ухоноида пробился в его сознание, словно с другого конца света:

- Держись, напарник...

А писклявый голос Рыка торжествовал:

- Смотрите, смотрите, оборотень показал свою истинную личину!

Милав еще пытался сопротивляться, понимая: то, что с ним творится, не является простым превращением - это что-то темное, поганое... Сознание его, собранное на пределе возможностей в пульсирующий сгусток, билось в сетях, расставленных для него невидимым противником. И, уже окутанный несокрушимыми тенетами чужой воли, он вдруг вспомнил...

Рука скользнула в карман в поисках подарка Хозяйки Медной горы. И, едва почувствовав в пальцах камень, он увидел мир таким, каким он был до вторжения в его разум чужой воли. Но теперь все воспринималось иначе глубже, резче, контрастнее. В долю секунды Милав отметил множество нюансов и оттенков действительности, на которые минуту назад он не обращал никакого внимания. Изменился не только цвет, но и запах. Он втекал в сознание Милава, освобожденное от постороннего давления, и приносил массу новой информации. Кузнец понял, что воины смертельно боятся его, принимая за немыслимое чудовище, а кони пугаются... Ухони. Что старик-кудесник очень устал и неважно себя чувствует, хотя и не показывает вида. Все это были, так сказать, фоновые ощущения - на границе его восприятия, а основной поток самых мощных и ярких информационных импульсов исходил от убогого Рыка. Милав физически ощущал и даже зрительно воспринимал, как струится от чародея к нему некая мутная субстанция. И тогда, сознавая, что Аваддон исчерпал свои возможности, он сжал камень рукой.