Сенатский гламур - Кристин Гор

— Ну ладно, рада, что хорошо проводите время, ребята. — По голосу было понятно, что я ничуть этому не рада. — Терпеть не могу ломать кайф, но мне пора домой. Ты со мной?

Я тут же поняла, что фатально ошиблась. Веселись я с друзьями, разве бросила бы их, чтобы усмирить облеванную гарпию, которая с первой минуты своего появления только и делала, что вопила? Вероятно, нет. Но, спорила я сама с собой, что, если облеванная гарпия — это кто-то важный, кто-то, о ком я очень забочусь? Может, даже люблю? Разве это не меняет все? Я решила не задумываться над вопросом, с какой стати вообще стану встречаться с облеванной гарпией.

Я все еще пыталась разобраться в своих чувствах, когда Аарон хлопнул меня по руке.

— Дладно, не злись. Останься и пвеселись с нами. — Он умоляюще улыбнулся. — Я найду тебе новые шмотки. Эй, ты! — крикнул он парню в футболке «Хойас»[62], который шел мимо нас, стараясь не уронить два кувшина пива и пирамиду кружек. — Двадцать баксов за твою фтболку. — Аарон полез за бумажником.

— Аарон, я ухожу, — многозначительно подчеркнула я.

— Погоди, детка, ща я зберу у него это, чтоб тебе не пришлось ехать дмой и переодеваться, — объяснил он, дергая незнакомца за рукав.

— Отвали, придурок, — рявкнул парень, вырвал руку и толкнул Аарона за стол.

— Че за дела? — заорал ему вслед Аарон.

Потом он посмотрел на меня и засмеялся.

— Прости, детка. Погодь, я попрошу кого-нить еще.

Когда он направился к толстяку в потной майке, я схватила его за руку. На мой взгляд, эта майка ничем не лучше того, во что я сейчас одета. И уж точно не стоит двадцати баксов. Или мордобоя.

— Аарон, прекрати, — потребовала я. — Забудь об этом. Мне не нужна чужая рубашка.

Он озадаченно посмотрел на меня. Конечно, сейчас он ничего не поймет. Лучше приберегу возмущение для более благоприятного случая.

— Можешь остаться, если хочешь, — горько предложила я.

— Хорошая мысль. Пока, детка, — быстро, слишком быстро согласился Аарон.

Я ошарашенно смотрела, как он возвращается к брэменской компании у стойки. Два его дружка поглядывали через плечо. Я сделала вид, что ничего не заметила, вздернула подбородок и, источая миазмы, прошествовала сквозь орды пьяных студентов на выход.

В поисках такси я прошла мимо дома Изгоняющего дьявола и задумалась над совпадением: меня облевали так близко от памятного места кинематографической рвоты. Что, если напавший на меня был во власти Сатаны? Я не заметила, чтобы тот высунул голову, но кто знает, что сейчас происходит в общежитии?

Я уже добралась до М-Стрит, все больше злясь на поведение Аарона, когда меня окликнули. Я обернулась, столкнулась с Чарли Лотоном, вражьей мордой, и с омерзением отшатнулась. Наверное, в сочетании с мокрой вонючей одеждой это произвело на него неизгладимое впечатление. Он определенно забеспокоился.

— Подожди секунду, — крикнул он парню на другой стороне улицы. Видимо, перешел, чтобы остановить меня. — С вами все хорошо?

Мог бы и не спрашивать. И так видно, что нет. И вряд ли станет лучше оттого, что я на него наткнулась. От его фальшивой заботы меня тошнило.

— Можно подумать, вам не все равно, — выкрикнула я. — У вас выключен диктофон или я должна соврать, что все просто здорово?

Хм. Наверное, надо было дождаться, пока он ответит насчет диктофона, прежде чем язвить. Если он включен, то я уже выдала себя. Я пообещала себе, что в будущем стану держаться подальше от журналистов. Похоже, я застала его врасплох.

— Послушайте, я уверен, что вы расстроены из-за статьи. Я хотел поговорить с вами, чтобы…

— Чтобы напечатать, уволена я или нет? — Я замахала руками, подзывая такси. — Я все еще работаю, но не благодаря вам. Знаете, вы придурок.

Я не могла разглядеть его лицо, потому что волосы в беспорядке падали мне на глаза. Но изо всех сил надеялась, что он опозорен и подавлен.

— Помочь вам поймать такси? — мягко спросил он.

— Нет! Мне не нужно такси! — заорала я, по-прежнему голосуя на дороге. — Идите к черту!

Я опустила руку и решительно потопала прочь. В зеркальной двери ресторана я увидела, как он спокойно смотрит мне вслед. Скатертью дорожка.

Я натерла ноги и жутко замерзла к тому времени, когда наконец отошла достаточно далеко, чтобы снова ловить такси. Поездка вышла быстрой и тряской, и я заплакала, еще не войдя в квартиру. Я включила свет и сквозь слезы увидела, что Шеклтон запутался в водорослях. Он не шевелился в своем висельном коконе, но я была слишком расстроена, чтобы посмотреть поближе. Я предпочла забраться в ванну и рыдать.

Я вновь и вновь пережевывала случившееся. Мне казалось, что на меня непрерывно блевали весь вечер. Я не хочу быть сварливой собственницей и орать на потенциального жениха, когда он просто выпускает пар. Когда работаешь на невыносимого болвана, выпускать пар очень полезно. Но Аарон вместе с паром выпустил наши планы на вечер, которого я ожидала с нетерпением и готовилась целый час. Он плохо со мной обошелся. Или нет? Может, я слишком обидчива? Кто его знает. Я так устала от догадок.

Что до Чарли Лотона, надеюсь, я выглядела не слишком изможденной и пахла не слишком омерзительно, когда послала его к черту. Он, несомненно, заслуживал злобного презрения, и я не жалела, что набросилась на него. Если я хоть немного задела его, значит, день прожит не зря.

Состояние Шеклтона я проверю утром. Я оставила сообщение Зельде, но не стала звонить Лизе, которая, как я знала, сейчас с Райаном на какой-то кошмарной встрече выпускников. Я решила помедитировать, чтобы расслабиться, но тут же уснула мертвецким сном. Не знаю, где именно я остановилась на пути к нирване.

Нашлась управа

Дебаты по окончательной версии законопроекта и в Палате представителей, и в Сенате начались в понедельник днем. Хотя отдельные версии проскочили быстро и просто, вскоре стало понятно, что политическая ситуация изменилась. Теперь, за год до выборов, когда опросы показывали, что Брэмен возглавляет президентскую гонку, кое-кто попытался лишить его важных законодательных побед, каковые лишь упрочили бы его положение. Несколько сенаторов, преданных лидеру большинства Франду, неожиданно принялись оттягивать принятие закона. Время явно работало против нас.

Дух партнерства быстро испарился, на смену ему в холодном воздухе сгустились бесконечные споры. И хотя сенаторы во время дебатов продолжали обращаться друг к другу согласно этикету — «глубокоуважаемые коллеги» и «старшие сенаторы» — пустая вежливость все хуже прикрывала таившиеся под ней запасы едких насмешек и неприязни. Я боялась за проект.