Никогда не говори мне «нет». Книга 1 - Лариса Чурикова

– Что у вас случилось? – пищу я, так как голос напрочь отказывается слушать, впрочем, как и мозги, раз я до сих пор не объяснила, что он ошибся номером.

– Нужно что-нибудь жаропонижающее, что угодно, лишь бы помогло сбить температуру. Записывайте адрес.

Он диктует адрес, который я и так знаю, и разъединяется на полуслове. Такое впечатление, что оборвало связь, но моё мышление рисует другую картину: ему плохо, он теряет сознание, падает, лежит на полу, сжимая телефон, в надежде на мою помощь. Перезвонить и объяснить я отметаю сразу. Неизвестно, дозвонится ли он до аптеки, и выполнят ли они заказ. Уж я-то точно выполню. Ясно, что он звонил не в московскую аптеку, у них там есть и поближе, но постараюсь доехать как можно быстрее, чтобы не дать, как он выразился «успеть помереть».

«Не подведи, любимая», – говорю я «волге» и поворачиваю ключ зажигания. По ходу соображаю, у какой аптеки удобно притормозить, чтобы не тратить время на парковку. Набираю целый арсенал жаропонижающих средств, начиная от таблеток и заканчивая инъекциями. Что нужно больному мужчине, я знаю. Раз-два в год папа даёт мне возможность попрактиковаться. Мне теперь кажется, что все мужчины, заболев, должны превращаться в маленьких капризных детей.

Я, конечно, фанатка такси, но не любитель скорости, как Даниэль из фильма «Такси». Я всегда соблюдаю скоростной режим, помню все правила, не нарушаю знаки. Папина школа! Иначе не видать бы мне езды на автомобиле, пока не куплю собственный. Но сейчас я выжимаю из старенькой «волги» всё, что могу. Через час останавливаюсь возле знакомых ворот.

Десять вечера. Я не вижу, чтобы в доме горел свет. Меня обдаёт холодным потом. Первая мысль: я приехала поздно, вторая: зачем я вообще сюда приехала!

Отметаю все мысли, вхожу в калитку, она не заперта. Поднимаюсь на крыльцо, недолго стучу в дверь, толкаю. Дверь в дом тоже открыта. Вхожу в тёмную прихожую. В нос бьёт неприятный запах сырости, пыли, гнилого дерева и вообще какой-то старости. Ясно, дом же не новый. Я каждое лето, до двенадцати лет, жила в похожем у бабушки в деревне под Воронежем.

На ощупь нахожу ручку второй двери, ведущей в дом. Уже не стучу, приоткрываю и зову:

– Максим!

Тишина. Я вхожу в дом и сразу попадаю на кухню. Только здесь горит свет, но никого нет. Расположение комнат, видимо, как и в любом деревенском доме. Из первой комнаты, в данном случае кухни, две двери в другие.

– Есть кто дома? – кричу я громче в темноту комнат.

Раздаётся какой-то скрип, шаги. Он появляется в дверях, ведущих в зал (так бабушка называла свою гостиную), щурясь от света. С удивлением смотрит на меня. Мы виделись неделю назад. Видимо, он меня не узнаёт.

– Алина?!

Надо же, узнал!

– Я привезла лекарства. Ты по ошибке позвонил на номер вызова такси, потом связь оборвалась. Я решила привезти сама, подумала, ты не дозвонишься… – пытаюсь объясниться и оправдаться, не откладывая в долгий ящик. Он трёт руками виски, как будто у него раскалывается голова.

– Что-то я расклеился совсем. Я плохо переношу даже небольшое повышение температуры. Ужасное свойство организма. А в доме как раз ни одной таблетки, дед снова всё повыбрасывал. Сколько я должен?

– Восемьсот сорок, вот чек.

– Возьми сама, вон на столе бумажник, – говорит он и снова исчезает в тёмной комнате.

Я подхожу к кухонному столу. На нём открытый бумажник, веером рассыпано штук десять визиток, среди которых и «Аптека. Доставка лекарств на дом» и моя, вызов такси. Бумажник я не трогаю, потому что на столе разбросано мелкими купюрами где-то около тысячи.

Кладу деньги в сумку и стою в нерешительности. Я всё сделала, надо идти. Но ноги словно приросли к полу. «Да какого чёрта!» – говорю себе и быстро иду в комнату, где скрылся Максим. Нащупываю выключатель, к счастью, в старых домах они всё почти на одном месте.

Он сидит на диване, завернувшись в плед, откинув голову на спинку, закрывая глаза рукой.

– Выключи свет! – почти рычит он.

– Послушай, ты должен принять лекарства, если хочешь, я сделаю укол – это средство быстро снимает жар. А потом нужно лечь в постель под одеяло.

Он никак не реагирует на мои слова. Я понимаю, что ему плохо, очень плохо. Не могу оставить его в таком состоянии. Иду на кухню, беру таблетки, воду, подхожу к нему, сажусь рядом на диван.

– Максим! – я трогаю его за руку, он открывает глаза, смотрит на меня измученным взглядом. – Может, лучше вызвать тебе скорую?

– Терпеть не могу врачей. Да это быстро пройдёт, я знаю странности своего организма. Нужно только сбить температуру.

– У тебя есть аллергия на какие-нибудь лекарства?

– Нет.

– Тогда ты пьёшь эти таблетки, ложишься в постель, а если тебе через час не станет легче, я сделаю инъекцию.

– Почему? – вдруг спрашивает он.

– Что почему?

– Почему ты не уезжаешь?

– Не хочу, чтобы меня уголовно преследовали за то, что оставила человека в заранее беспомощном состоянии, – пытаюсь я пошутить. Он криво улыбается и безропотно глотает лекарства. – Где твоя кровать, я помогу дойти.

Он встаёт, и мы идём в комнату, смежную с залом. Он включает ночник над двуспальной деревянной кроватью и падает прямо в одежде на одеяло.

– Так дело не пойдёт!

Я с трудом вытаскиваю из-под него одеяло и укрываю.

Вдруг он хватает мою руку и, не открывая глаза, хрипло произносит:

– Не уходи.

– Не уйду, спи.

Выключаю ночник и выхожу в зал. Сажусь на диван. Щёки горят, руки дрожат, как будто он и меня заразил своим жаром. Я понимаю, что даже если бы он и не произнёс последних слов, я не ушла бы, пока не убедилась, что с ним всё в порядке.

До меня доходит, что я не предупредила отца. Он с ума сходит, наверное. Но почему он до сих пор сам не позвонил?

На кухне нахожу свою сумочку, достаю телефон. Ну конечно! Здесь нет связи. Так вот почему у него «блэкберри». Его телефон лежит здесь же, на столе, рядом с визитками и бумажником.

Думаю, он не будет возражать, если я воспользуюсь. Набираю номер отца, он сразу поднимает трубку.

– Папа, это я.

– Лина, детка, у тебя всё в порядке? Я уже час не могу до тебя дозвониться, на работе сказали, ты уехала домой.

– Прости, я не могла сразу предупредить. Тут одному человеку понадобилась моя помощь. Мне нужно было отвезти лекарства, а связь здесь мой телефон не ловит. Папуля, я задержусь. Ты не переживай.

– Он хоть нормальный парень? – вдруг спрашивает отец.

– С чего ты взял, что это парень?

– Береги себя и будь осторожна!

– Хорошо. Пока. Спокойной ночи.

Проверяю подопечного. Он лежит в той же позе. Тяжёлое дыхание. От него жар, как от печки. Лекарство пока не подействовало. Я иду в зал на диван, кладу голову на подушку, накидываю на себя плед, в который он кутался. Меня опутывает его запах, пряный, усиленный болезнью. Лежу, глядя в потолок, словно ударенная по голове: ни мыслей, ни чувств. Точнее, они есть, но в такой мешанине, что не хочется и пытаться распутывать. Я просто вдыхаю его запах, прислушиваюсь к его дыханию и, незаметно для себя, засыпаю.