Сказки о животных и волшебные сказки - Коллектив авторов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Нет, не видал.
Вернулся див обратно, рассказал старому диву, что нигде беглецов нет, только пастуха со стадом и заметил. Рассердился старый див:
— Да ведь это они были!..
И другого дива, самого сильного за ними послал.
Девушка говорит:
— Снова див погоню отправил. Теперь я деревней с мечетью стану, а ты— муэдзином.
Спешит второй див и видит: деревня и муэдзин на минарете.
— Эй, — кричит, — никто по этой дороге не проходил?
— Нет, никто не проходил, — муэдзин отвечает.
И этот див обратно ни с чем возвратился. Тоже всё старому диву рассказал. А тот ещё больше разозлился:
— Эта деревня и муэдзин они и были! Схватить надо было и сюда привести!.. Вижу, нет от вас толку. Сам пойду.
Девушка джигиту говорит:
— Ну, теперь сам старый див за нами гонится. Что мы проходим за день, он пройдёт за час. Я озером обернусь, а ты лягушкой будешь.
Див себя долго ждать не заставил. Увидел он озеро и лягушку и сразу понял, что это юноша с девушкой в них превратились. Ага, думает див, тут вы мне и попались, и начал воду пить. Пил, пил, пил — не может всё осилить. Как ни старается, всё равно озерцо хоть со след от лошадиного копыта да остаётся. Только див остановится дух перевести, смотрит, а озеро снова полное. В конце концов надоело диву и он убрался восвояси.
Когда он ушёл, озеро тут же опять стало девушкой, а лягушка — юношей. И отправились они в город, где у джигита родители жили. На окраине остановился юноша и говорит:
— Нехорошо как–то невесту в дом пешком приводить. Подожди здесь, я за тобой на тарантасе вернусь.
— Хорошо, — та отвечает, — Только помни: если ты кого из сестёр обнимешь и поцелуешь, забудешь обо мне.
Кивнул джигит:
— Ладно, никого целовать не стану.
Пришёл он домой. Мать сотцом ему очень обрадовались, а шестилетняя сестрёнка прямо на шею бросилась. Не удержался джигит, поцеловал её и сразу о той девушке забыл. А родители его на радостях уже и о женитьбе скорей заговорили, о невесте для сына стали думать.
Девушка же, не дождавшись его, поняла, что случилось, и пошла в один дом и стала там жить. А хозяин этого дома такой бедняк был, что и есть у него было нечего. Тогда девушка стала ковры ткать, а хозяин их на базар отвозил. Коврам тем износу не было, а уж красивые такие, что все только диву давались и нарасхват брали. Вся семья на выручку жила.
Шёл однажды мимо этого дома здешний мулла. Заглянул в окно и видит: девушка сидит, ковёр ткёт. «Ай, какая красавица, — мулла думает. — Вот бы мне жениться на ней! Надо бы как–нибудь по дороге в мечеть заглянуть сюда».
На другое утро, направляясь в мечеть, заходит мулла в тот дом. А девушка в это время печь растапливала.
Мулла спрашивает:
— Откуда ты, красавица, здесь взялась?
— Откуда взялась, — девушка отвечает, —потом скажу, некогда сейчас. Помоги–ка лучше печь растопить.
И кочергу ему подаёт.
Взял мулла кочергу, занялся печью. Сам всё на девушку поглядывает. А кочерга в его руке будто приклеилась: и рад бы он её бросить, да не может, ворошит и ворошит в печи. Даже про намаз свой забыл.
Старики в мечети ждали его, ждали, думают, уж не заболел ли? А потом разошлись по домам. И у муллы кочерга тут же из рук выпала.
«Ай–хай, — думает Мулла, — я же в мечеть опоздал!..» Выбежал он из дома. Увидели его старики. «Вот оно что, — думают, — оказывается, мулла к девушке этой повадился, потому и на намаз не пришёл».
— Вот, шёл в мечеть, — объясняет мулла, — да заглянул в этот дом омовение совершить заново.
— Ну, тогда ещё ладно, — говорят старики.
На другой день мулла опять на намаз шёл. Заглянул в окно: девушка сидит, ковёр ткёт. Не смог он мимо пройти.
— Вчера мы с тобой не успели побеседовать, давай сегодня, — девушке говорит.
— Ты лучше подай мне вон то правило, а поговорим потом, — отвечает она.
Взял мулла правило, а оно так к рукам и пристало. Сидит он, на девушку глядит. И опять про намаз забыл.
Снова старики муллу не дождались. Закончили утренний намаз, выходят, а мулла опять из того дома выбегает. «Да у него, оказывается, и слова, и дела лживые», — старики думают.
Ну а когда и на третий день то же повторилось, выгнали старики муллу. А за ним ещё одного и ещё; за три месяца трёх мулл из–за девушки сменили.
А у юноши, что от дива живым вернулся, дело тем временем к женитьбе подходит. Другую девушку ему сосватали. Свадьба на четверг назначена. Решили: пусть каждый гость с собой какое–нибудь угощение на свадебный стол принесёт.
Ту семью, где девушка жила, тоже пригласили. Старик–хозяин жену спрашивает:
— А что мы на свадьбу возьмём?
Девушка говорит:
— Не беспокойтесь, я бялеш испеку.
На свадьбе сначала мужчины за стол сели. Старик джигиту ковёр, что девушка выткала, в подарок принёс. Потом женщины пришли. Жена старика бялеш подаёт — большой, пышный. Хотела мать джигита им гостей угостить, да не тут–то было: верхушка у бялеша никак не срезается. Другие попробовали: ничего не выходит. Говорят:
— Пускай кто принёс, тот и срезает.
Сняла хозяйка девушки верхушку. И вылетели вдруг из бялеша голубь и голубка. Вылетели и запели:
— Забыл, забыл! — голубка воркует.
— Не забыл, не забыл! — голубь отвечает.
Дрогнуло сердце джигита — вспомнил он девушку, оставленную на окраине города. Запряг он тарантас и стрелой за любимой помчался.
Сыграли они хорошую свадьбу, да и зажили счастливо. И сейчас, говорят, так живут — в любви и согласии.
60. ГУЛЬЧЕЧЕК
В давние времена жила в дремучем лесу колдунья, и были у неё сын и сноха по имени Гульчечек. Колдунья была злая–презлая. Многих батыров она с пути сбила, многих людей она в трясину заманила… Не вынес сын всего этого и ушёл скитаться по свету, ушёл счастья искать.
Гульчечек грустила–тосковала по матери с отцом, но старуха–свекровь никуда её не отпускала, держала взаперти.
Однажды ночью, отправляясь как обычно по нечистым делам своим, колдунья забыла закрыть дверь на замок. И хлеб в печи оставила.
Только она ушла, Гульчечек стала собираться к родителям:
Лес дремучий видит сны,
Звезды блещут среди тьмы.
Хлеб из печи выну я,
В путь далёкий выйду я,
Навещу своих родных… —
Тихо напевада она и, вынув из печи тёплый душистый хлеб, сунула его в котомку и выбежала из избушки.
Минула ночь, минул день. Далеко успела уйти Гульчечек. Тем временем колдунья вернулась и, не найдя сноху дома, кинулась за ней в погоню. Превратилась она в Серого волка и бежит, принюхиваясь, по следу. И вот уже настиг Серый волк беглянку и воет страшным голосом:
Я волчище — серый хвостище,
Страшный у меня голосище.
Если хлеб не отдашь мне и спрячешь,
Так и знай: у меня ты поплачешь,
Ох, поплачешь…
Испугалась Гульчечек. Отдала бы она хлеб, чтоб спастись, да уже ни крошки не осталось от него. Стала она растерянно озираться по сторонам, увидала поблизости большой, раскидистый, дуплистый вяз, и взмолилась:
О густой тенистый вяз,
О приветливый мой вяз!
Серый волк бежит за мной.
Помоги же мне, укрой
Ты зелёною листвой!
Пожалел вяз Гулчечек, развернулся к ней уютным дуплом, где днём скрывались летучие мыши и куда белки складывали орешки, и беглянка в нём спряталась.
Серый волк всю ночь выл под вязом и царапал когтями землю, а под утро ни с чем убежал домой.
Занялась заря, взошло ясно солнышко, наступил день. Гульчечек поблагодарила доброе дерево и отправилась дальше. Шла она, шла, и стало вечереть. Серый волк вскоре опять по следу настиг сноху и завыл жутким голосом:
Я волчище — серый хвостище,
Страшный у меня голосище.
Если хлеб не отдашь мне и спрячешь,
Так и знай: у меня ты поплачешь,
Ох, поплачешь…
Испугалась бедная Гульчечек. Смотрит растерянно по сторонам и видит: посреди зелёного луга блестит красивое серебряное озеро. Взмолилась она:
О, озёрная вода!
Приключилась беда.
Серый волк бежит за мной,
Помоги же мне, укрой
Ты серебряной волной!
Серебряное озеро пожалело Гульчечек, раскачало глубокие воды свои, вздыбило волны, и беглянка очутилась на маленьком островке, окружённом со всех сторон водой. Серый волк остался на берегу. Всю ночь выл он у озера, царапал когтями землю, наутро же убежал ни с чем домой.
Занялась заря, взошло ясно солнышко, наступил день. Гульчечек поблагодарила доброе озеро и снова отправилась в путь. Шла она, шла… и опять сумерки стали сгущаться. А уже и лес кончается, и крыша дома родительского видна. Но Серый волк и на этот раз настиг беглянку по следу и завыл:
Я волчище — серый хвостище,
Страшный у меня голосище,
Если хлеб не отдашь мне и спрячешь,
Так и знай: у меня ты поплачешь,
Ох поплачешь…
Испугалась Гульчечек. Смотрит по сторонам, увидела одинокую развилистую берёзу и забралась на неё. А Серый волк роет когтями землю под берёзкой, к корням подбирается.
Дрожит Гульчечек от страха и плачет: «Неужелитак и умру здесь, совсем близко от дома родного, не повидав мать с отцом…» Тут на берёзу прилетел и сел скворец. Гульчечек взмолилась:
