Сутра о мудрости и глупости (Дзанлундо) - Сиддхартха Гаутама

– Царевич великолепием и величием схож с Брахмой!

Когда процессия двигалась по дороге, Гедон услышал, как одетые в рубища нищие, держа черепки [для сбора подаяния], взывали:

– Подайте малость!

– Отчего вы так горестны и несчастны? – опросил их царевич.

Одни сказали:

– У нас нет ни родителей, ни братьев, ни сыновей, ни родственников, поэтому мы несчастны.

– Мы долгое время болеем и не можем поправиться, – отвечали другие, – поэтому и бедствуем.

– Мы владели имуществом, но разбойники ограбили нас, и мы стали нищими, – сказали третьи.

Услышал эти речи Гедон, заплакал и двинулся дальше.

Немного спустя он увидел мясников, которые забивали животных, сдирали с них шкуры и рубили [туши] на куски.

– Ой! Зачем вы творите такое? – спросил их Гедон.

– Мы продолжаем ремесло наших родителей, которые также убивали животных. Если не станем этого делать, то не на что будет жить

Удивился этому Гедон и, не в силах взирать на такое, двинулся дальше. По дороге он увидал, как множество птиц и ядовитых змей хватали и пожирали червей, выползавших из вспаханной крестьянами земли.

– Зачем вы творите такое? – спросил царевич крестьян.

– Мы пашем и во вспаханную землю бросаем семена, которые затем порождают много других семян. Ими мы живем, их же царю подносим, – прозвучало в ответ.

Опять удивился этому Гедон и двинулся дальше. Проехав немного, он заметил охотников, раскинувших сети и настороживших силки. Животные и птицы, попавшие в сети и силки, бились в них, перепуганные, и старались освободиться, но напрасно.

– Зачем вы это делаете? – спросил царевич охотников.

– Убийство животных – наше родовое ремесло, и мы занимаемся им, чтобы иметь средства к жизни, – отвечали те.

Услышав эти слова, Гедон очень опечалился и направился дальше. Встретились ему рыбаки, которые, поставив сети, наловили много рыбы и складывали ее, еще бившуюся, в кучу на берегу.

– Что вы делаете? – спросил Гедон.

– Кроме этого наследственного ремесла, мы другого не знаем, – отвечали рыбаки. – Вот ловим рыбу, тем и живем.

Гедон, видя подобное, подумал так: «Существа эти из-за своей бедности и нищеты вершат греховные деяния, связанные со смертоубийством. После своей смерти они тотчас же обрекаются на путь трех дурных рождений. От мрака к мраку они идут, и не настанет для них время спасения».

Вернувшись домой, он день и ночь размышлял об этом, а затем, опечаленный, пришел к отцу и сказал:

– Отец, у меня есть к тебе одна просьба, исполни ее.

– Все сделаю, что ты ни попросишь, сын мой, – отвечал тот.

– Отец, – продолжал юноша, – когда я выезжал за город на прогулку, то видел, как многие люди, страдая от нехватки одежды и пищи, убивают один другого, лгут и творят другие неблагие дела. Я намереваюсь сотворить им подаяние и прошу разрешения вдосталь оделить бедников из твоей великой казны.

– Все драгоценности и сокровища, во множестве собранные мною, предназначены для тебя, – отвечал отец. – Так почему же не исполнить твоей просьбы!

Получив разрешение отца, Гедон объявил всем жителям страны:

– Гедон раздаст великие дары. Собирайтесь все и приходите!

И тогда буддийские монахи и брахманы, беззащитные бедняки и убогие калеки заполнили все дороги, ведущие в город. Одни проделали путь в сто, триста, четыреста, пятьсот, тысячу йоджан. Другие же прибыли за две тысячи, три, четыре, пять и даже десять тысяч йоджан. Они клубились подобно облакам, и все получали те дары, которых желали. Желавшие одежду получали одежду. Желавшие еды получали еду. Желавшим драгоценностей, золота, серебра, ляпис-лазури, ездовых животных, колесниц, паланкинов, садов, полей, скота были преподнесены дары согласно их желаниям.

Долго подобным образом раздавались дары, и одна треть царских сокровищ была истрачена. Тогда хранитель сокровищ пришел к царю и оказал:

– Царевич, совершая дарения из сокровищницы, истратил одну треть, осталось не более двух третей. Подумай о расходах на подарки и торговые дела.

– Я очень люблю сына и не буду ему препятствовать, пусть лучше сокровищница опустеет, – отвечал царь.

Прошло еще некоторое время, и было истрачено две трети сокровищ, осталась только одна треть. Хранитель сокровищ снова обратился к царю и сказал:

– Две трети сокровищ уже истрачено, осталась только одна треть. Откуда же брать средства на подношение подарков гостям и на торговые дела?

– Я очень люблю своего сына и не могу запретить ему, – сказал царь, – ты сам придумай способ, чтобы покончить с этим.

Хранитель сокровищ, получив от царя такое распоряжение, запер сокровищницу и отправился по своим делам.

С тех пор нищенствующие монахи, приходившие к Гедону, либо не находили хранителя сокровищ, а сокровищница была на замке, либо хранитель сокровищ приходил, но не давал желаемого.

Тогда Гедон подумал: «Дело так обернулось не из-за самовольства хранителя сокровищ, а по распоряжению отца. Да и не должно сыну опустошать отцовскую сокровищницу. Но что же мне сделать, чтобы обрести вдосталь драгоценностей на пользу многим живым существам?»

И, подумав так, он стал спрашивать у людей:

– Чем заняться в этом мире, чтобы вдосталь обрести богатства, обрести так много, чтобы оно никогда не иссякло?

Одни говорили: «Больше земли обработаешь, больше богатства получишь». Другие говорили: «Если скот разводишь или торговлей занимаешься, то богатства умножаешь». Третьи сказали: «Отправляйся в море и добудь чинтамани – волшебную драгоценность, исполняющую желания, тогда станешь очень богатым».

Выслушал Гедон все эти речи и подумал: «Не мой удел заниматься земледелием, разводить скот или вести торговлю в дальних странах. Мой удел – отправиться в море». И, решив отправиться в море, он сказал родителям:

– Я отправлюсь в море, добуду там много драгоценностей и вдосталь оделю ими бедняков. Разрешите мне отправиться в море за драгоценностями!

Услышав эти слова, родители чуть не упали в обморок.

– Бедняки в этом мире, – сказали они, – разума не имея, идут [в море], рискуя телом и жизнью. Ну а тебе чего не хватает, если ты об этом помышляешь? Если хочешь милостыню творить, то раздай наши богатства, а в море не ходи! В море огромные волны и водовороты, морские чудовища, ядовитые змеи, ракшаси, подводные скалы и другие опасности, и трудно оттуда вернуться живым. Чего тебе не хватает, если ты собираешься жизнью рисковать? Нет тебе на это нашего согласия, и не думай об этом!

Выслушав такое повеление, Гедон подумал: «Поскольку не вышло по-моему, дам-ка я себе клятву: „Лягу на землю перед родителями и не встану до тех пор, пока не добьюсь своего"». И, подумав так, он сказал родителям:

– Отец и мать, знайте! Пока мое намерение не исполнится, я буду лежать ниц, не вставая.

Опечаленные родители, посоветовавшись с родственниками, снова указали юноше на множество опасностей, таящихся в море.

– На протяжении двенадцати лет, – сказали затем они ему, – мы в отчаянии жертвы всем богам приносили. Одно божество в тебе, сыне нашем, возродилось. Так сейчас не оставляй нас, прими пищу!,

Прошли один, два, шесть дней, но сын не внимал никаким уговорам и не отступал от своих слов. «С самого рождения сын мой никогда не бросал начатого дела, не доведя его до конца, – подумал тогда отец. – Если я отпущу его в море, то еще есть какая-то надежда на его возвращение. Если же не отпущу, то через неделю расстанемся с ним. Надо его отпустить».

Подумав так, он подошел к сыну, взял его за руку и сказал:

– Сын, вставай и поешь! Разрешаю отправляться, куда задумал.

Тогда Гедон встал, поел и попил. После этого он вышел наружу и обратился к многочисленному люду с таким призывом:

– Я отправляюсь в море за драгоценностями. Кто из вас пойдет, присоединяйтесь! Я поведу вас, я же приготовлю все необходимое в дорогу.

Пятьсот купцов из той страны сказали:

– Мы также пойдем в море за сокровищами. – И стали готовиться в путь.

Был в той стране старик корабельщик, который прежде много раз ходил в море. Царевич самолично пришел к нему и сказал:

– Мне нужен человек, знающий морские пути, поэтому ты пойдешь со мной!

– Я дряхл, и мои глаза не видят, – отвечал старик корабельщик, – поэтому идти не могу.

Тогда царевич пошел к отцу и оказал ему:

– Есть один старый корабельщик, который раньше много раз ходил за море, и морские пути хорошо знакомы ему. Прикажи ему идти со мной!

Царь самолично пришел в дом слепого корабельщика и дал ему такое распоряжение:

– Царевич желает идти в море. Хотя я ему и говорил, что этого делать не следует, но он не послушал. Поэтому ты пойдешь с царевичем, как человек, хорошо знающий заморские земли!

– Хотя я дряхлый и слепой на оба глаза, – отвечал корабельщик, – но если царь приказывает, то нельзя нарушить его повеления.