Оковы судьбы - Игорь Конычев

– Все кончено, господин Рэвендел, прекратите сопротивляться – и умрете быстро, – раздался в голове Алана голос, в котором, как ему показалось, слышалась явная насмешка.

Казавшийся незнакомым голос вдруг напомнил Рэвенделу одного из старших учеников школы Волшебства. Имя того слизняка Алан не стал запоминать, зато не забыл тот издевательский тон и оскорбления, которыми в те годы один из лучших студентов школы Магии встречал его каждый раз. Разумеется, позже Рэвендел сполна отплатил избалованному волшебнику, за что чуть не вылетел из школы, но нахлынувшие вдруг воспоминания пробудили в нем волну злости. Нет, определенно, жрец не мог быть тем самым человеком. Носитель черных одеяний залов Безысходности обладал такой силой, что не возникало никаких сомнений в том, что он очень долго служит темному Близнецу. Намного дольше, чем может прожить обычный человек. Но сейчас это не имело значения для Алана. Он вдруг вновь почувствовал себя маленьким, лишившимся родителей мальчиком, над которым решили поиздеваться старшие зазнавшиеся выскочки. Гнев и ненависть всколыхнулись в сердце Рэвендела. Струящиеся под его ногами тени пришли в беспорядочное движение, а с забрызганных кровью стен к ним поползли обрывки ледяного мрака подземелий. Тьма бурлила все сильнее и сильнее, а сотканные из нее щупальца наливались новой силой и мощью.

– Увы, вынужден отказать вашей просьбе, – сорвав с шеи душивший его платок, Рэвендел, не глядя, отбросил его прочь. Ткань только начала падать вниз, а лоснящееся от крови щупальце наискось хлестнуло по толпе заблудших. Следом за первым ударило второе и вновь первое. Все это произошло за мгновения, потребовавшиеся окровавленному платку, чтобы коснуться слизи, покрывающей пол катакомб.

Жрец сразу же занялся восстановлением бреши в рядах его подручных, по которым, не переставая, колотили два щупальца, в то время как другая пара сотканных из мрака жгутов обвила лапы оборотней и, вздернув их к потолку, швырнула тварей в сторону служителя культа. Обратившись размытой тенью, Алан, проскользив между замедлившимися вдруг оборотнями, в мгновение ока оказался рядом с замешкавшимся жрецом. Фигура в широком балахоне отшатнулась, но Рэвендел, повинуясь незнакомому ранее порыву, рывком вогнал свою руку прямо под глубокий капюшон, с удивлением заметив, что его кожа вдруг стала абсолютно черной, словно обратилась в уголь. Почувствовав, как его пальцы смыкаются на чем-то отвратительно податливом и влажном, Алан резко потянул и практически без усилий извлек из-под капюшона голову жреца, которую держал за грубо оборванную шею. Застывшие, полупрозрачные глаза служителя культа казались стеклянными и, не мигая, с ужасом взирали на Алана. Лишенный губ рот открылся в немом крике, а из ввалившегося носа стекала тонкая струйка бурой вязкой жидкости. Запах почти разложившейся головы и ее отвратительный вид заставили Алана брезгливо отбросить ее как можно дальше. Зашарив левой рукой по карманам, он поспешно достал чистый платок, собираясь вытереть пальцы правой, и вдруг замер, уставившись на свою ладонь. Правая рука Рэвендела, начиная с плеча, превратилась в огромную когтистую лапу, чернеющую через лохмотья, оставшиеся от рукава. Тугие жгуты мышц проступали сквозь угольную кожу, которую обвивали мягко пульсирующие фиолетовые линии, сплетенные в причудливые узоры, а длинные пальцы, заканчивались острыми ониксовыми когтями.

– Великолепно, просто великолепно! – голос Винсента раздался одновременно с его же аплодисментами. Дворецкий шел к Алану, аккуратно переступая через лужи крови и вновь рухнувшие на пол трупы заблудших.

– Знал, что ты оценишь, – Алан поднял изменившуюся руку к лицу, несколько раз сжав и разжав пальцы. – Где ты был?

– Следил за заблудшими и нашей Джессикой, они прошли далеко вперед, но остановились и ждут вас. Когда я уходил, этот Скар как раз собирался идти за вами.

– Понятно, – грустно улыбнулся Рэвендел. – Послушай, Винсент, – он взглянул на дворецкого. – Мне ведь уже не стать прежним?

– Не думал, что вас это волнует, мой господин, но… кто знает.

– Кто знает… – повторил Рэвендел, вздохнув. Он повернулся, почувствовав чье-то приближение, и спустя несколько мгновений узнал Джессику. Девушка еще не появилась, а он уже ощутил запах цветов, которыми так приятно пахли ее волосы.

Глава 11

Другой Нэрфис

Скар уверенно шел впереди, показывая дорогу, его массивная фигура раскачивалась из стороны в сторону, в такт неровной ходьбе. Вышагивающий рядом с оборотнем Винсент с любопытством поглядывал на вожака стаи, старательно делая вид, что вовсе не прислушивается к разговору Джессики и Алана.

– С вами все в порядке? – осторожно спросила девушка.

– Можно сказать и так, – Алан продемонстрировал спутнице изменившуюся руку. – Вполне предполагаемый исход. Я ожидал чего-то подобного, правда, рассчитывал на чуть большее количество времени.

– Вам больно? – Этот вопрос Джессика задавала Алану уже третий раз. Она старалась не смотреть на его руку, но ее взгляд все равно вновь и вновь возвращался к ней.

– Нет, – отрицательно покачал головой Алан, – а как ты?

– Нормально, – девушка виновато потупилась. – Потеряла голову, сама не знаю, как это произошло, я ощутила… словно чей-то приказ, чью-то волю, принуждавшую меня к убийствам, и я не смогла сдержаться, простите.

– Это уже не имеет значения, – поморщился Алан, слегка пошевелив когтистыми пальцами и отметив, как тьма угольной змейкой заскользила между его длинными, изогнутыми когтями. – Нам нужно спешить, и времени оглядываться назад – уже нет.

– Может быть, вам нужна помощь?

– И к кому мне обратиться? – горько усмехнулся Рэвендел. – Возможно, к жрецам? Они с радостью излечат меня где-нибудь в залах Безысходности, особенно после того как я отправил двух их братьев на встречу с Близнецами.

– Но этого же никто не видел…

– Глупая девка! – зло бросил Скар, даже не обернувшись. – Проклятые жрецы общаются друг с другом без слов и на расстоянии. Я уверен, что Рэвенделу наверху обрадуются так же, как нам. Он теперь такой же изгой, враг жителей Нэрфиса, ха!

– К твоему сведению, – Джессика замолчала, заметив, что от темных стен отделяются заблудшие из стаи Скара, ожидавшие возвращения своего вожака.

– Мне плевать на твои слова, самка, – оскалился Скар, и с его белых клыков скатилась слюна. – Ты и понятия не имеешь о том, что здесь происходит!

– В таком случае самое время объяснить, – ровно произнес Алан, положив человеческую руку на плечо затрясшейся от гнева Джессики.

– Война, Рэвендел! Мы или умрем, или… – Скар вдруг замолчал.

– Дай догадаюсь, Осьминог обещал вам свободу, если вы поддержите восстание? – голос Алана прозвучал крайне ядовито, и заблудшие, окружавшие его, зарычали.

– Я не идиот! – с досадой выпалил Скар, топнув лапой по грязи. – Я не поверил словам Осьминога о нашей свободе. Он никогда не будет считать нас достойными свободы и равными и никогда не выпустит наверх! Но нам этого и не надо. Мы просто хотим, чтобы нас не трогали.

Алан не поверил словам оборотня, но не подал вида.

– И иногда кормили, – подражая голосу вожака стаи, закончил Винсент и ехидно рассмеялся, не обращая внимания на оборотней, сверлящих его злобными взглядами.

– Я бы с удовольствием вырвал твой язык! Но мне слишком нужен твой хозяин, поэтому живи, пока. – Скар отвернулся от продолжающего ухмыляться Винсента и уставился на Алана. – У меня к тебе предложение, Рэвендел!

– Сегодня просто день сюрпризов! – фыркнул Алан и сразу же стиснул зубы, ощутив, как тьма поднялась от его плеча и подобралась к шее. Скосив глаза, он заметил, что черные прожилки потянулись по его груди, спрятавшись за окровавленным воротником.

– Думаешь, Осьминог, после того как ты поможешь ему, сдержит свое слово? – напрямую спросил Скар, оскалившись. Подтверждая догадку Алана, оборотень продолжил: – Взгляни на себя, ты меняешься и скоро начнешь представлять угрозу для окружающих, а Осьминог позже прибавит себе авторитета, избавившись от нас и от тебя заодно!

– Заблудший с мозгами, а, господин? – Винсента забавляла сложившаяся ситуация, и он этого не скрывал. – Становится все интереснее!

– Шаманы Осьминога смогли избавить нас от воли жрецов, и рассудок с каждым днем возвращается к нам, однако это все, что остается в нас человеческого. Еще не обратившиеся продолжают превращаться в нам подобных, и их становится все больше…

– Вашими стараниями, я полагаю? – Алан смотрел на вожака заблудших с нескрываемым презрением, но полностью осознавая, что тот прав.

– Чтобы сражаться на поверхности – нужна армия, а Его Высочество не очень-то считает количество жалких людей, обитающих в трущобах и квартале беженцев, всех заботит лишь таинственный убийца! – Если на волчьей морде и способна появиться улыбка, то можно сказать, что Скар улыбался.