Твоя чужая жизнь - Марина Андреева

— Ну, что ж, — вздохнул старлей. — Имейте в виду — вы сами напросились. Два с лишним года назад…

Стоит сказать, Василий излагал историю сидящих рядом ребят обстоятельно, без лишних домыслов, не отклоняясь от напрямую связанных с ребятами событий и не навязывая собственный взгляд на вещи. Слушатели менялись в лице, то проявляя недоверие, то удивление, то раздражение, то гнев, но ни разу не перебили. Окончив повествование, Василий умолк. И вокруг полыхающего костра повисло молчание.

— То есть, вы… я, конечно, обратил внимание, что к нему, — Стас указал взглядом на Колино тело, — вы обращаетесь как к ней, и наоборот. Я думал, это такой дружеский прикол. Наподобие погонялова, ну… клички и так далее… неее… вот хоть убейте! Не верю!

— Пожалуй, в это действительно поверить сложно, — согласился один из слушателей. — Но, если всё действительно так, то и здесь надо было…

— Даже если всё и так, то ничего бы мы тут не нарыли, — отмахнулся старлей. — Ты думаешь, я не пытался найти хоть что-то, чтобы доказать их слова? Но не нашёл, вот и пришлось молчать. Я сам не понимаю, верю я или нет. Скажем так — не хочу верить, но сомнения закрались, и я то и дело прихожу в ужас от мысли: «А если это правда?» Да и кто нам поверил бы, если б и рассказали всё?

— Но те видеоматериалы? — напомнил Стас.

— Показал уже, к сожалению. Вы же многие наверняка были знакомы с Петром Якимовым, — начал объяснение старлей.

— С юрфака? Тот, что судьёй стал? — уточнил один из слушателей.

— Именно. Но уже не стал, а был.

— Ага, он же того, — вспомнил Стас. — Причём, недавно. Подробностей, правда, не знаю. Мы не особо близки были, вот и не интересовался.

— Вот именно. Очевидно, он поверил и к кому-то обратился с полученной информацией. Я-то с ним как раз частенько общался. Хороший семьянин, не пил, не курил, спортом увлекался, здоров был, уравновешен. Жену любил и детишек. В общем, в семье порядок, квартира хорошая, карьера успешная — всё было у него хорошо. И вдруг напился и с крыши сиганул. На моём участке. Я на место выехал, потом квартиру перерыл и рабочий кабинет. Видеоматериалов нигде не нашёл.

— Ты ему что, оригинал отдал? — уставился на него один из товарищей.

— Нет, нет, конечно. Оригинал у Юли… то есть, у него, — Василий указал на Колино тело. У меня копия на компе, и ещё на работе в сейфе флешка.

— Хотелось бы взглянуть, — подал голос до сих пор молчавший южанин. — Это ведь в корне меняет дело. Только одного не пойму. Почему ты нам настолько не доверяешь?

— С чего это? — опешил от подобного вывода старлей.

— Мы до сих пор вслепую мотались с тобой, понятия не имея, за чем именно надо гоняться. Если бы ты соизволил заранее довести эту информацию до нашего сведения, возможно, сообща мы что-то и нарыли бы. И уж точно не допустили бы этого пожара, который все следы замёл, — разочарованно пояснил южанин.

— Ну, извините, — развел руками Василий. — Я и сам до сих пор не особо-то верю. Но всё же решил с Петей связаться, и итог вам известен. Потому и не хотел вас подставлять.

— Дурак ты всё-таки, Васютка. Пуд соли вместе съели, а ты всё туда же, — обиженно произнес Стас. — И кого вы там надеетесь найти? Даже если предположить, что всё именно так, как вы рассказываете, как бы фантастично это не звучало. Кстати! — он озорно взглянул на Колю. — И каково это — оказаться в женском теле?

— Поначалу непросто, — буркнул тот.

— Ладно, лирику в сторону. Допустим, мы туда попадём. Вы думаете, в этом пансионате постоянно сидит хирург, способный всё исправить? И каким образом вы надеетесь его уговорить на это? — продолжил допрос Стас.

— Не знаю, — ответила за друга Юля. — Но во время приезда «благодетелей», думаю, хирург там.

— То есть, ты готова ждать, пока очередного человека принесут в жертву, чтобы вычислить нужного тебе? Поразительное хладнокровие.

— А ты в состоянии посчитать, сколько человек уже погибло за последние годы в ходе экспериментов и в целях удовлетворения потребностей псевдодоброжелателей? — парировала Юля. — Возможно, именно сейчас одному или даже нескольким молодым людям вскрывают черепушки, а мы мило сидим у костра и треплемся. Что ты предлагаешь? Взять наперевес те самые грабли и пойти в атаку? Чего мы добьёмся? Или вы возомнили себя этакими Робин Гудами с примесью Бетманов, во имя справедливости сметающими всё на своем пути?

— Вот о том и речь. Вы умалчивали! А там… если верить этому бреду — глупо гибнут люди! — несколько патетически воскликнул южанин. — А представьте, что в их числе окажется кто-то из ваших… ладно — наших родных или близких. Да и к тому же, неужели вы настолько наивны? Если хирурга заставить насильно провести операцию, вы думаете, он добросовестно всё выполнит? Зная, что он попался — это маловероятно, а брать на свою совесть ваши смерти в мои жизненные планы не входит…

Он что-то ещё говорил, а старлей, Юля и Коля пристыжённо и несколько растерянно молчали. Василий уже жалел, что ввязался во все эти мутные дела, что обидел недоверием боевых товарищей, а ребята с каждой минутой всё больше убеждались, что помощи от этих мегасправедливых «боевиков» не дождаться. Ну, не понять им их положения. Они станут раскручивать дело, арестуют или убьют причастных, освободят наивную молодёжь, но не допустят проведение нелегальных операций.

— Ну, и чего притихли? Сказать, наворотили дел — несправедливо, но влипнуть в такое и… В общем, надо ещё раз как следует обрыть всё в округе. Я и до того чувствовал, что что-то не так, а теперь уверен: где-то мы ещё не искали или чего-то не заметили, — вставая, заключил Стас.

Следующие несколько часов прошли в обшаривании каждого закутка на территории клиники, но на пепелище при всём желании ничего нового найти не удалось. В надвигающихся сумерках все вновь собрались возле костра, где вовсю бурлил котелок.

— Вкуснотища… и вообще романтика, — принюхалась к аппетитным запахам ухи Юля.

— Это не какая-нибудь покупная тухлятинка. Ребята с утра наловили, — похвастал старлей.

Никто не разговаривал, но и не сидел, ожидая, пока подадут всё готовенькое. Кто-то молча метнулся за хлебом, кто-то разливал по только что принесённым мискам дымящееся варево. Тут же на столе материализовались семисотка коньяка и запивка для непривыкшей к таким напиткам Юли. И только после того, как все заняли свои места и разлили по первой, Стас приподнял свой пластиковый стаканчик и толкнул речь:

— Не скрою: глупо и обидно, что вы не доверились нам раньше, но теперь ничего не поделаешь. На территории если и было что-то интересное, то это уже подчистили перед пожаром. Не спрашивайте: кто и как? На этот вопрос у меня, как и у вас, ответа — нет. Завтра перепрочешем округу, благо, с утра времени будет больше. И тут уж особое внимание должны уделить именно вновь прибывшие, — он взглянул на Колю с Юлей. — У вас взгляд ещё не замылился. Может, что и приметите. Ладно, ухнем! — он, не чокаясь, залпом выпил и взялся за ложку. — Уха остывает, налегайте и спать. Раньше начнём, больше успеем.