Странные родители - Vicky Potter

В следующем зале было настолько темно, что вообще ничего не было видно. Однако стоило им сделать несколько шагов, как комнату внезапно залил яркий свет.

Все четверо от изумления вытаращили глаза. Они стояли на краю огромной шахматной доски, прямо за черными каменными фигурами, которые были выше их четверых.

— Кто умеет играть в шахматы? — в который раз за вечер задал риторический вопрос Остин. И в который раз ему в ответ последовала тишина.

— Там за белыми фигурами дверь, нам туда, — неуверенно сказала Мэнди, разглядывать фигуры, наводящие некий страх.

— Нам нужно выиграть, чтобы попасть к той двери, это очевидно, — Гермиона поджала губы. Какой умной она не была бы, а шахматы никогда не были ее любимой игрой.

— Я в них вообще никогда не играла, я без понятия, — быстро ответила Мэнди, сдавая позиции.

— Я умею, — вдруг подал голос Малфой, наконец, прейдя в себя. — Но я не даю никаких гарантий, что выиграю.

— Слава Мерлину! — облегченно выдохнул Остин, — Всегда знал, что ты лишним не будешь.

— Как я понимаю, мы должны занять места фигур, — задумчиво протянул Драко. — Грейнджер, займи место крайней пешки. Грязнокровок все равно не жалко. Броклехарст, ты ладья. Остин, ты будешь королем. Ну, а я буду конем.

— Удивлена, что ты себя вместо короля не поставил, — фыркнула Гермиона, всплеснув руками, но все же встала на своё место, откуда уже исчезла фигура. Так же, как и те, места которых должны были занять остальные.

— Белые всегда начинают, — произнес Драко, глядя на ту сторону доски. — Это довольно — таки не справедливо.

Белая пешка шагнула на две клетки вперед.

— Что вообще, по — твоему, справедливо? — спросила Гермиона, но ее вопрос остался без ответа.

Драко начал руководить черными фигурами, которые покорно вставали туда, куда он им указывал. Остин почувствовал, что у него дрожат колени. В голове его вертелась только одна мысль: что будет, если они проиграют?

Белая королева сделала ход и «съела» первую черную фигуру. Она сбила второго всадника на пол и стащила с доски — лежавший вниз лицом рыцарь не шевелился.

— Мерлин тебя побери, Малфой, даже не смей допустить подобное с нами, — в ужасе прошептала Мэнди.

— Броклехарст, тебе открыт путь. Теперь ты можешь съесть их слона.

Игра продолжалась порядком десяти минут, и за это время белых фигур осталось гораздо больше, чем черных. Драко не раз ставил ребят в опасное положение, и только в самый последний момент ему удавалось спасти их. Белые фигуры были жестоки, они с огромной силой разбивали фигуры противника в мелкие камушки.

— Осталось немного… Надо подумать, — протянул Драко, сосредоточившись на игре. В этот момент белая королева повернула к нему свое отсутствующее лицо. — Мерлин… Мне придется пожертвовать собой.

— Малфой, других способов вот вообще нет? — испуганно спросила Гермиона.

— Нет, иначе нам не выиграть. Смотрите, я сделаю шаг вперед, и она меня заберет. И тогда Мэнди сможет объявить королю шах и мат.

— Нет! Драко, ты идиот! — крикнул Остин.

— Да ладно вам, вы сами хотели от меня избавиться. И вам надо идти дальше и остановить Квиррелла. Все, начинаем.

Драко сделал свой ход, и белая королева сразу же ударила его по голове. Тот сразу рухнул на пол, и, кажется, был без сознания. Гермиона закричала от ужаса, но с клетки не сдвинулась, наблюдая, как белая королева стаскивает Драко с доски.

Мэнди сделала три шага вперед, остановившись перед белым королем. Тот бросил ей в ноги корону и фигуры начали расступаться. Она сразу же побежала к Драко, как и остальные, чтобы проверить его состояние.

— Жить будет, — вынесла свой вердикт Гермиона, осмотрев мальчика. — Но надо, чтобы кто — нибудь остался с ним. У него тут кровь идет, боюсь, что она потом может еще сильнее течь.

— Я останусь, — сразу же сказала Мэнди и друзья удивленно на нее посмотрели. — Что? Вы должны пройти дальше, не я.

— Но ты ведь не любишь Малфою, — возразил Остин.

— Дело не в любви к Малфоя. Дело во мне. Я не знаю, что там будет дальше, но это точно будет мне не под силу. Гермиона умная, ты тоже. А вдвоём вы вообще чертовы гении и сможете справиться с любой задачей!

— Но ведь мы всегда были вместе, мы втроем справлялись… — сказала Гермиона, сжав руку подруги.

— Так, идите уже! — прикрикнула девочка, подгоняя друзей. — Я в вас верю.

Остин и Гермиона с неохотой поднялись и направились дальше, оборачиваясь на оставшихся друзей. Мэнди улыбнулась им и показала большой палец.

Тебе не кажется, что все эти ловушки наставили преподаватели? — спросила Гермиона, пока они приближались к следующей двери.

— Да. Силки Стебель, ключи Флитвика, и фигуры мама оживила. Значит дальше…

— Дальше зелья твоего отца и Квиррелл! — закончила за Остина Гермиона.

Они отказались перед дверью.

— Готова? — спросил Остин, и, получив удовлетворительный кивок, потянул дверь на себя.

Их встретил такой отвратительный запах, что если бы они не зажали носы, то, наверняка, потеряли бы сознание. Даже глаза слезились, пока они всматривались в полумрак. Наконец они увидели распростертого на полу огромного тролля, значительно превосходившего по размерам того, которого они победили в Хэллоуин. Тролль явно был без сознания, а на его голове багровела гигантская шишка.

— Хорошо, что нам не пришлось с ним сражаться, — прошептал Остин. Затаив дыхание, они с Гермионой перешагнули через толстенные ноги. — Пойдем отсюда скорее, тут нечем дышать.

— Получается, мы немного ошиблись. Квиррелл также принимал участие в создании ловушек. Но почему же тогда он не знал о том, как обойти Пушка и столько времени ждал, чтобы выпытать у Хагрида? — задумчиво спросила Гермиона.

— Думаю, Дамблдор никому об этом не говорил. Мне вообще иногда кажется, что он никому не доверяет, — ответил Остин.

Он аккуратно приоткрыл следующую дверь и с опаской заглянул внутрь — за ней их могло ждать что угодно. Но в комнате не было ничего страшного. Посредине стоял стол. На нем выстроились в ряд семь разнокалиберных сосудов, наполненных какими — то жидкостями.

— Что там? — спросил Остин и подошёл вперед.

Сзади них сразу вспыхнул огонь, отсекая путь назад. Судя по ярко — фиолетовому цвету, это был не простой огонь, а волшебный. Тут же языки огня заплясали перед той дверью, которая находилась впереди. Они оказались в ловушке.

— Смотри! — Гермиона схватила со стола свиток пергамента.

Остин перегнулся через ее плечо и прочитал:

— Впереди опасность, то же позади,Но две из нас помогут, ты только их найди.Одна вперед отправит, еще одна — назад,В двух — вино всего лишь, а еще в трех — яд.Ты хочешь здесь остаться на долгие века?Тогда ищи — к тому же подсказка тебе дана.Во — первых, как бы ловко ни скрывался яд,Найти его несложно — от вина левый ряд.Второе — в крайних бутылях налито не одно и то ж,Но если вперед тебе надо, помощи зря ты ждешь.Затем ни в большой, ни в малой смерти ты не найдешь,А если из второй слева и второй справа глотнешь,Сам убедишься — налито одно и то же в них,Хотя на взгляд они разные, но это уже в-четвертых.

Гермиона глубоко вздохнула. Остин поразило то, что она улыбается. Этого он ждал от нее меньше всего.

— Это же даже не магия, — фыркнула Гермиона, все еще улыбаясь. — Это же логическая задача. Вполне умно, если взять тот факт, что многие волшебники не в ладах с логикой.

— Как прекрасно, что у нас с ней все в порядке, — теперь улыбался и Остин.

Пару минут поразмыслив, дети пришли к выводу, что в самом маленьком сосуде то, что поможет им пройти вперед.

— Стоп, получается, пройдет только один? — мрачно спросила Гермиона, подойдя к столу.

— Выпей это и возвращайся назад, — Остин протянул Гермионе сосуд, в котором, как они решили, была жидкость, которая поможет вернуться назад.

— Не геройствуй, тебе не к лицу, — строго сказала Грейнджер, нахмурив брови.

— Это же Мистер Заикашка, что он мне сделает, — улыбнулся Остин, но, увидев все еще серьезное лицо Гермиона, сразу перестал. — Нет, в самом деле. Возвращайся назад и забирай Мэнди с Драко. Вернетесь наверх с помощью метел. А там уже и к профессорам, хотя они сами уже наверняка знают.

— Береги себя, — Гермиона порывисто обняла друга. Расцепив объятия, она выпила жидкость из своего сосуда. Она прошла сквозь фиолетовое пламя и скрылась во тьме.

Остин спокойно выдохнул — они не ошиблись. Выпив из своего сосуда, мальчик шагнул в фиолетовое пламя дальше.