Зона Притяжения (СИ) - Рулев Александр

Над нами пролетела камуфлированная туша «богомола». Извиваясь в воздухе, он упал на деревья. Затем стал биться в агонии, расшвыривая куски земли. Его туловище горело изнутри. Кожа вздувалась пузырями и лопалась. Под грохот автоматных очередей в него летели «трассеры». Бойцы добивали страшилище.

-Хорошо сработано! – одобрительно произнес Михайлов.

Впрочем, по его лицу было трудно понять, что он имел в виду: мой удачный выстрел или необычные заряды гранатомета.

-Меняем позицию! – закричал он.

Прежде чем броситься вслед за полковником я сорвал с убитого патронташ с зарядами для гранатомета и автомат.

-Добрынин двигай задницей!

Я перепрыгнул через изрешеченный ствол дерева и побежал. Впереди маячила спина полковника.

Желудок заурчал, требуя пищи…

Лишь тогда я опомнился. Ведь со мной произошло нечто невероятное. Время остановилось! Или почти остановилось…

«Время не остановишь. Но тело и разум ускоришь! Ты научился! Но помни - нужна пища».

-Какого дьявола?! Учителя хреновы! Лучше бы перебили этих тварей… - почти вслух сказал я. -

«Мы не вправе вмешиваться. Но ты - Свой Чужак! Мы должны помочь тебе!»

-Тогда заберите меня отсюда! – разъяренно ответил я.

«Всему свое время. Ты должен выполнить миссию! Через 12 шагов у раздвоенного дерева остановись и возьми! Это принадлежит тебе по праву. Там твой помощник!»

И мой взгляд действительно уперся в раздвоенную березу. Добежав до нее я нагнулся и, порыскав ладонью, нащупал что-то металлическое, холодное. Это был диск! Но почему они сказали, что он мой по праву? Тот помощник забрали у меня еще в Нагорном.

«Мы знали, что его заберут. Мы дали другой. Не помощник, а переводник, он проще. Помощник совершеннее. Он есть только у братьев и у Мудрецов. Носи его с честью».

Неужели тот самый?

-Добрынин, где там возишься! Давай быстрее! – голос Михайлова заставил меня спрятать диск в карман и догонять остальных.

Пробежав сотню-другую шагов, мы нашли убежище в яме наполовину наполненной грязной водой. Бой не утихал ни вокруг нас, ни над нами. Мы пока что оставались в безопасности. Где-то слева раздался хруст ломающегося дерева, но инопланетная тварь не заметила нас.

Михайлов неожиданно взглянул в небо туда, где сквозь пелену дождя проглядывали черты «медузы», и неожиданно схватил рацию.

-Второй, они на подходе! Направляй маяк на этот гриб в небе! Как понял?

-Вас понял! – послышалось из рации.

-Ставь и сматывайся! У тебя не более минуты!

Теперь я был однозначно уверен, что диск у полковника. Но вот что означало: «они на подходе?». Спрашивать я не стал, потому что буквально через минуту ответ появился сам собой. Выжигая на свинцовом небе огненные линии к «медузе» приближались ракеты. Воздух вокруг иноземного корабля вспыхнул. Я видел, как замерцало защитное поле. Но когда огонь растворился, «медуза» так и осталась висеть над лесом без видимых повреждений. Ответный удар последовал незамедлительно. От «медузы» отделились яркие пульсирующие шары. Затем чужак выплюнул из себя еще несколько пузырей с богомолами. Один летел прямо на нас. Во всяком случае, так показалось в первое мгновение. Но у страха, как говориться, глаза велики. На самом деле чудище приземлилось в метрах ста или даже больше за нашей позицией. Но все принялись палить, когда пузырь был еще в воздухе. Полупрозрачная пленка лопнула и «богомол» чертыхаясь полетел вниз. Напоровшись на ствол дерева, он громко «завизжал». Хотя это не очень точное сравнение. Звук этот не походил на звуки, которые мы привыкли слышать на земле. Это было что-то адское, заутробное, что не передать словами. Чтобы тварь заткнулась, я добил ее из своего гранатомета.

Только когда стихла стрельба, я услышал дикую матерщину полковника.

-Вставайте и… деру, мать вашу!

Это было единственное цензурное выражение из его тирады.

Следуя приказу, мы сорвались с места, и как оказалось вовремя. Обожженная ракетной атакой «медуза», стала беспощадно расшвыривать по лесу плазмоиды. Мы едва успели покинуть убежище, как огромная шаровая молния врезалась в деревья и словно слизнула маленький участок леса. Волна жара ударила по спинам. А мы сломя голову, словно стадо напуганных кабанов, петляли между деревьев. Плазмоиды ложились тот тут тот там. Деревья вспыхивали как спички. А над головами гремел бой. Я видел, как падают наши самолеты, и как «лопаются» штурмовики Захватчиков. Кругом слышались пальба и грохот. Я чувствовал, что солдатами завладел страх. Сам я не боялся как они, но ничего не мог поделать и бежал вместе со всеми. Боюсь, даже бывалый вояка полковник Михайлов не мог их остановить. Впрочем это тоже было неплохой тактикой. Михайлов лишь воспользовался страхом солдат, мотая их по лесу, чтобы убежать от чужаков. Но это все-таки они нас настигли. Полковник не успел найти подходящего убежища, а «богомол» уже учуял нас. Несколько молодых осин и берез с хрустом рухнули на землю, и из чащи возникла едва различимая махина. Тварь подстраивалась под окраску леса, но благодаря неосторожности с деревьями, мы сумели ее различить. Однако бежать было поздно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

-Ложись! – только и успел крикнуть полковник, прежде чем монстр направил на нас смертоносные клешни.

«Контролируй» - вновь послышалось в голове. Я уже не знал толи это Миротворцы толи мой внутренний голос.

Я попытался вновь затормозить время, но ничего не вышло. Руки между тем сами подняли оружие и прицелились в тварь.

Ну да. Теперь у меня есть помощник. С ним я буду снайпером даже стреляя из пищали.

Это действовал не я. А инстинкты сожителя и программы помощника. Разум был едва задействован. От него требовались только начальные импульсы, призывы к действию: страх, желание выжить.

Гранатомет дернулся в руках, выпустив заряд, а на встречу уже летели блестящие бусинки, которые веером раскидывало из своих клешней-пулеметов. Михайлов и солдаты успели упасть в траву. Я падал следом за ними, но схлопотал несколько пуль. Впрочем, и я не остался в долгу. Заряд прожег его кожу и вспыхнул изнутри. Тварь подпрыгнула от боли, прекратив стрелять. Этой заминкой воспользовались подопечные полковника и добили «богомола». Я проваливался в темноту…

Хотя не до конца. Тело я не ощущал, но продолжал видеть и слышать, словно лежал на дне колодца.

-Трошкин! Трошкин!

-Он мертв, товарищ полковник!

-Тащите этого!

-Он тоже того!

-Тащите, я сказал! Это приказ! Того не того! Тащите и все!

Я увидел над собой полковника затем солдата. Потом серые тучи скрылись за ветками, листьями, прямо в глаза попадали капли, потом снова тучи, потом ветки листья, еловые иголки, небо, капли, реже огонь.

-Третий давай! – услышал я голос полковника. -Вторая волна на подходе!

Потом раздался грохот. Это по «медузе» ударила новая порция ракет. А через несколько секунд я стал чувствовать боль. Как и раньше все началось с желудка. После экспериментов со временем и очередной смерти я был готов сожрать хоть корову в шерсти. Затем чувствительность вернулась к конечностям, и я скрючился, схватившись за живот.

Двое солдат напугано отпрянули от меня.

-Не может этого…

-Добрынин, жрачка в правом наружном кармане! – Послышался не столько удивленный, сколько издевательский голос полковника. Он в отличие от солдат, скотина, знал, что сейчас со мной твориться. Его то уж наверняка осведомили. И может даже кое-какие видеозаписи показали из лаборатории. Например, как за три часа отросла фаланга левого мизинца, якобы случайно отрезанная «неумелым ассистентом».

Я скорее полез за едой. На вкус это была шоколадка. Обертку я содрать забыл и уже после стал сплевывать фольгу. Глаза слезились, все тело ныло. Но стоило пище достигнуть желудка, как боль стала пропадать. Пока я жив я почти не испытываю боли… но вот когда воскресаю, порой бывает очень неприятно….

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я лежал на траве под кустами. Здесь было относительно сухо. Стало быть, мы располагались на возвышенности. Рядом были трое солдат, которые ошалевшими глазами вперились в меня, и полковник, сохранивший по крайне мере внешнее спокойствие. Хотя наверное внутри он не был так спокоен. А его издевательский тон лишь психологическая защита и заодно показуха перед низшими чинами. Потому что видеть на записи и видеть вживую, это ни одно и то же.