Вера - Макс Каменски

Но как ни старался друид, какие изощрённые проклятия ни сулил оборванным беженцам, толпа никак не хотела пропустить мамонта, заставляя его двигаться медленнее черепахи. Удивительно, но люди живой стеной заграждали дорогу и совершенно не боялись, что их начнут кромсать страшные лапы громадного животного.

– Совсем очумели! – рявкнул друид, и, всплеснув руками, сел на дно коляски. – Словно зомби – прут и прут, и хоть бы хны! Тьфу…

– Не переживай ты так. Толку от криков не будет, – отстранённо пробормотал Дироль, рассматривая серую массу людей на десятки метров от города. Все жители земель Святой Инквизиции спешили укрыться в Шипстоуне. Хотя надежды на спасение было мало, вид мощных и крепких стен внушал уверенность.

– Может, на руки раненого взять, и прыжками? – скривившись, словно от жуткой тяжести, предложил Фанфарор.

– Это только на тебя рассчитывать можно. У меня и Мера сейчас силёнок совсем нет, – обняв себя за плечи, сказал Дироль. – Хотя куда там приземлишься? На головы разве…

Друид всплеснул руками.

– Ну что за проклятия! О, Господь Всемогущий, оставил ты нас на погибель в руках демонов! – выкрикнул в небо друид.

– Сегодня Бог тебя не хочет слышать, – подал голос Мерлон. – Как, впрочем, и в ближайшие дни.

Фанфарор бросил злой испепеляющий взгляд на юношу и натянуто прошипел сквозь зубы:

– Ах, ты, еретик, паршивый… – руки друида потянулись к порошкам.

– Остынь, – бросил Дироль. – Сейчас не время бороться за чистоту веры. Каждый воин на счету, – при последних словах старый маг многозначительно посмотрел на юного мага.

Друид издал гортанный рык и отвернулся в сторону.

Мерлон лишь усмехнулся. Ему стало многое казаться смешным. И столь же ничтожным. И причём так быстро… С такими темпами недалеко и рассудок потерять окончательно, хотя, как видно, всё идёт к этому.

А меж тем сумерки сгущались над городом, и оставалось всего полчаса до того, как тьма окутает мощные стены и крепостные башни толстым покрывалом. Но, несмотря на это, народ всё прибывал и прибывал. Город, конечно, был достаточно велик, и многим страждущим могло найтись здесь место, но не факт, что под крышей. Однако мало кто думал об этом. У сотен несчастных людей отобрали родной дом и вспаханную кровью и потом землю. У кого-то не стало детей, жён, сыновей, мужей. Отчаяние тянуло серые массы под защиту грозных стен, хотя никто не знал, смогут ли остатки войск инквизиции защитить их. Смогут ли уберечь от ужасов и несчастий.

Мерлон скользил взглядом от одного человека к другому. От одного лица к следующему, и по коже волнами колких мурашек пробивалось отвращение. Грязные, вонючие, сопливые создания. Сидели, выжидали, пока Бог и его грешные сыны будут сражаться за них, а теперь с криками и стенанием бегут прятаться за камушки. Все они просто никчёмны. И вы, ничтожные твари, считаете себя венцом творения Создателя? Вы, скользкие черви, всю жизнь ковырявшие землю, как черви.

А безумец хохочет над ними. Хохочет, ибо эти куски тупого мяса лишь ничтожные орудия. Они – та кровь, что будет течь у основания горы, детища, творения истиной мысли!

Мерлон вздрогнул.

М-да… Странные, очень странные мысли. Гора, кровь, ничтожество. Откуда это?! В твоём ли сознании они родились, Мерлон? Или принадлежать кому-нибудь… совсем чужому?

Идеальная субстанция…

Что же заключено в паршивой колбе? Почему так легко справилось со смертельной раной? Отчего эти видения?

– Ну, наконец-то! Ворота! – буркнул Фанфарор. – Симус, двигай к Ла Рафэль.

– Нельзя к Ла Рафэль. Распоряжение Верховного Магистрата.

– Да плевал я на Магистрата! – что было силы рявкнул друид. – Ей, Богу, упрямый ты осёл, если хоть ещё слово скажешь – лягушкой станешь! Обещаю! – внушительно проговорил Фанфарор и потряс посохом.

О! Друид мог исполнить обещание! Ещё как мог. В этом на месте извозчика Мерлон не стал бы сомневаться. Магистраты Магистратами, но сейчас военное время, город охвачен отчаянием и тревогой – соблюдать такие тонкости, как правила движения внутри города – лишние помехи коммуникации.

Меж тем мамонт величаво перешагнул, можно сказать, порог города и прошёл через огромные ворота со стальными створками. А внутри царил хаос. По пяти главным улицам, разветвлявшимся от ворот, толкались сотни и сотни людей, спешивших прорваться ближе к центру. Стоял невыносимый гомон, сочетавшийся в основном из ругани, криков, детского плача, скрипа телег и топота ног по вымощенным камнем дорогам. Ставни сереньких ветхих домишек небогатых горожан были наглухо закрыты. Как и богатых усадьб. В такой суматохе убогие могли своровать всё, что плохо лежало. К тому же ни одного стража порядка нигде поблизости видно не было, что, собственно, довольно странно. Пускай Святая Инквизиция и забросила границы, но в городе магистраты всегда ревниво следили за порядком, и существовал целый билль наказаний за всевозможные проступки, начиная от несанкционированного передвижения на животных по центральным улицам и заканчивая выбросом мусора в неположенном месте.

– Стражи не видно, – проговорил Фанфарор, выпрямившись во весь рост и пытаясь выглядеть хоть кого-нибудь из уполномоченных разобраться с этим безобразием. – Может, ренам уже сдали город?

– Не думаю, – сказал Дироль, тяжело поднимаясь на ноги. Хоть ран у него не было, но энергии почти не осталось…

– Симус, давай по Дворцовой. Лучше по ней. Там, смотри, поток слегка поменьше. Бочком, бочком, да и выйдем, – кинул друид извозчику.

Тот не ответил, а молчаливо исполнил приказ. Выдрессированное животное издало недовольное гудение из-за врезавшихся в уголки рта поводьев, но послушно свернуло на указанный путь. Через какое-то время мамонт стал двигаться чуть быстрее, чем ранее.

Улица была довольно широкой: метров десять, не менее. Выложенная камнем во времена первых «царьков», она использовалась для церемониальных шествий. Сейчас же была удобным и быстрым проходом до так называемого Мирового Рынка, где в спокойное время стоит галдёж торговцев и зазывал, и где вершится столь важная часть человеческой жизни – торговля. Здесь – центр коммерческой деятельности Севера.

Надо сказать, по обе стороны улочки стояли неплохие домишки, обнесённые толстыми заборами и сложенные в два-три этажа из добротного мрамора. Скорее всего, они принадлежали заезжим торговцам да местным воротилам. Аристократы и рыцари предпочитали селиться ближе к дворцам и соборам.

У Мерлона мелькнула мысль, что если рены прорвутся в город, то найдут здесь много добра. Очень много. Святая Инквизиция – это такой, знаете ли, вкусный пирог, который давно хотят растащить на куски да жадно поглотить.