Redrum 2016 - Александр Александрович Матюхин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ну, он сложил пальцы и протянул ко мне, на мне рубашка была, тепло же на улице, вот рубашка, а кисть из рукава только одна. Культя вместо второй.
«Твою же мать».
Он заметил это и всё равно руку тянет, а меня закачало, я снова чуть не упал. Решил, может, и верно, и мне надо реально проснуться, вдруг это действительно сон какой-то грёбаный, ведь не может такого быть… Не бывает!
Алкаш меня ущипнул — хорошо ущипнул, больно. Но этого, я понял, оказалось недостаточно, чтобы «проснуться», тогда я пошел к дороге. Бывает же, вот во сне, когда умираешь, то просыпаешься. Я так и решил. И пошел к дороге. Решил, пусть меня теперь автобус собьет.
Нуда…
Там на остановке никого, автобуса тоже нет. Наверное, было уже очень поздно, темно и тихо, пусто. Вид, как в сказке. Реально, как сон.
Я посмотрел на расписание — а там вместо номеров, всяких там маршрутов и интервалов — новое «послание». Черными обычными буквами, тем же шрифтом, что обычно все эти интервалы и пишут.
«Проснись! Скоро от тебя ничего не останется».
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
(тишина, пауза)
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Когда подъехал автобус — я шагнул под колёса. Стало еще темнее, фонари потухли.
Ну и затем… Три месяца… Три месяца боли…
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
(пауза)
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Теперь я здесь — на помойке. Тоже теперь отход, в грязи. Здесь воняют объедки, и тлёющая мусорка, много пивных банок и битого стекла, гадко… Всю жизнь я думал, всё будет иначе.
Осень, и холодное солнце, облака белые размазаны, синее и густое, глубокое небо — за ним же космос! Необъятное, безграничное, свободное… Но уже не моё… Я ведь хотел стать ученым, астрофизиком, в школе.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
(пауза)
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Костылей теперь нет, у меня инвалидное кресло. Старое и облезлое, воняет говном. А на ручке болтается мятый полиэтиленовый пакет с лёгкими пивными оболочками. Они как гильзы, эти банки.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
(шелестит пакетом)
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
И ног у меня теперь нет, и рука только одна, да и та без кисти. Культя вот…
Интересно, это я так, блин, проснулся? Или наоборот — еще крепче заснул?
Сижу вот и не могу ничего понять, пытаюсь как-то рассуждать логически, напрягаю память, и думаю. Но всё время вспоминается почему-то та девушка в автобусе, с наушниками, она же мне понравилась… Надо было, конечно, с ней тогда… Как-то…
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
(очень длинная пауза, далёкий звук проезжающей машины)
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Что теперь скажешь? Надо собирать банки, их можно сдать. Не ахти какие деньги, на бухло. Если второго найти. Еще одного вонючего бомжа. Тут рядом, в магазине, с черного хода продают водку, очень дешево.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
(вздыхает)
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Ладно, это еще не всё. Когда я здесь оказался, у меня в кармане загудел этот самый смартфон. Ну, я кое-как достал, потыкал носом, снял как бы трубку, а там «смс». «Ты мог стать другим. Прощай. Они лезут в голову».
Вот ублюдки…
И я решил всё записать, всё, что со мной произошло.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
(пауза, слышно как вдалеке лает собака)
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Уже знаю, что дальше будет.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
(далёкий звон и шаги, скрежет битого стекла, чей-то хриплый голос)
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
«Слышь, косой, вот он где… Дурак опять в помойке роется».
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
(шаги и голос становятся громче)
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
«Эй ты, дебил, еще раз свалишь — убью».
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
(неразборчивое мычание в ответ)
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
«Ну да, помычи еще, сука, жрачки не получишь. Тебе где сказали „гильзы" собирать?»
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
(неразборчивая речь похожая на стон)
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
«Там и собирай. А это чо?.. А… О! Слышь, косой, наш дебил мобилу нашел! Сука, гуляем, косой! Чухай сюда, зырь чо есть… Во даёт, ты прикинь, дурак дураком, а своего не упустит, она, кажись, еще и рабочая!.. Дай сюды… Ну, ты огурец, Лёха!»
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
(радостное мычание и звуки, похожие на смех, после которых запись обрывается)
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Денис Назаров
Восток
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
«Два основных вопроса беспокоили меня, заставив написать „Восток“. На один из них мы, возможно, получим ответ в ближайшем будущем — проблема сосуществования человека и искусственного интеллекта. Ответ на второй находится, скорее всего, за гранью нашего понимания…»
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Все шло не по плану. Вместо того, чтобы провести пару часов в каюте за книгой и потом забыться крепким сном перед новой сменой, Герману пришлось плестись в южный отсек. Он искренне жалел, что набор всего экипажа не лежал на его плечах. Пусть он и слабо разбирался в технических вопросах, однако смог бы найти куда более компетентных специалистов. Неужели вся эта толпа инженеров не могла справиться с проблемами? По каждому идиотскому поводу они звали Германа, словно он разбирался в их работе лучше, чем они.
Раз уж у них уже была самая умная на свете машина, почему нельзя было решать все вопросы с ней? Вспомнить хотя бы прошлый случай. Его попросили прийти в середине смены только потому, что «Восток» замолчал и не реагировал на вызовы. Едва появился Герман, как машина ожила и сообщила типичную ежедневную сводку о состоянии систем корабля. Инженеры успокоились и рассыпались в неумелых благодарностях, а Герман, раздосадованный, двинулся обратно, не желая больше видеть этих умников. Федор — главный инженер, единственный, с которым у Германа сложились почти дружеские взаимоотношения, говорил, что, возможно, «Восток» просто шутит над ним. Он рассказывал, что инженеры вызывают его именно по просьбе «Востока», который, видимо, испытывал к Герману определенную симпатию. Капитану же было крайне сложно это понять. Для него «Восток» оставался не более, чем просто мощным компьютером. Конечно, перед полетом его ввели в курс дела, объяснив суть работы машины, да и Федор постоянно рассказывал об удивительных возможностях искусственного интеллекта, утверждая, что «Восток» умнее всего экипажа корабля, вместе взятого. Однако Герман хоть и соглашался, но больше для вида: никогда он не верил в столь безграничные возможности этой искусственной башки… Или же просто не хотел верить.
Он шагал по коридору, опустив голову и воображая, как в этот раз задаст жару чертовым инженерам, у которых, видимо,
