Реальное волшебство. Заговор в империи - Софья Лямина

Лозы были всюду: на стенах, на полу, на потолке, где красовался плафон, изображающий девушку в розовом саду. Ее руки тянулись к бутону, а на хищном лице с выраженными животными чертами замерло умиротворение, идущее в разрез с изгибом бровей и оголенными клыками. Пожалуй, стоит ознакомиться с местной мифологией.

Пройдя внутрь помещения и оглянувшись на мага из числа сотрудников Ланфорда, который начал сопровождать меня сразу, как я отошла от кабинета императора на пару метров, я кивнула, отпуская его по своим делам. Впрочем, ничуть не удивилась, заметив, как тот вместо того, чтобы покинуть помещение и радостно начать заниматься чем-то полезным и приятным для себя, замер у высокой двери, скрестив руки на груди как охранник на входе в клуб. Стоило догадаться, что доверенное лицо Ланфорда едва ли оставит меня одну. Похоже, теперь я вообще без присмотра не останусь, а то вдруг с катушек слечу, а они вовремя не подоспеют. Обидно будет, еще одно местечко в кармане без ведьмы останется. Тьфу.

Так, спокойно, Влада, спокойно. Ну хоть следом не двинулся этот маг, уже хорошо.

Отмахнувшись от мыслей на сей счет и негативных эмоций, которые способны запросто помешать моей работе, я взглянула на девушку, сидящую у одной из коек. Она, примостившись на стуле, опустила худенькие плечи, поверх которых был наброшен серый плащ из хорошей, струящейся ткани и самозабвенно рыдала, взяв за руку одного из магов. Собственно, все мои вопросы относительно того, почему девушка находится вечером в корпусе лекарей после завершения приемных часов и почему ее вообще пустили в эту, специальную часть, отпали разом.

– Девушка, – чувствуя некую неловкость в том, чтобы начинать разговор с девушкой в такой личный момент, произнесла я осторожно, стараясь не напугать. – приемные часы закончились.

Она, вздрогнув, несмотря на мои усилия, резко обернулась, вытерев слезы со щек. Девушка была крайне красива, заявляю это со всей авторитетностью, на которую способна. Худенькое лицо с высокими скулами, пухлыми губами и большими, голубыми глазами в обрамлении пышных черных ресниц и таких же бровей, смотрелось столь выразительно на фоне белоснежных локонов, вьющихся явно без каких-либо усилий со стороны хозяйки, притягивало внимание. И слезы ничуть ее не портили, напротив, добавляли шарма.

Вот везет некоторым девушкам. Если бы меня прервали в такой момент, я бы красовалась красным носом, слипшимися ресницами и раздувшимися губами и явно не выглядела бы так хорошо.

– Простите, – выдохнула она хрипло, скоро смахнув вновь проступившие слезинки. – простите меня, я просто…простите.

Девушка хотела подняться со стула, но не сумела, не найдя по рукой опоры, потому продолжила сидеть. Я, осторожно приблизившись к магу, руку которого она держала до этого, заметила круглый животик девушки и с какой-то неправильной досадой поняла, что она беременна. Досада возникла из-за того, что мать ребенка сейчас сидит и плачет из-за отравленного мужчины, хотя должна быть безусловно счастлива и набираться сил, чтобы родить, а затем и воспитать малыша.

Я обошла мага, замерев у изголовья его кровати, пока девушка наблюдала за мной, хмуря брови. Она явно бывала здесь часто и ни разу не встречала меня, потому гадала, кто я и что делаю здесь в столь поздний, в общем-то, час.

– Могу я поинтересоваться, кем вам приходится этот мужчина? – вопросила я.

– Мой муж, – еще сильнее нахмурила брови девушка, однако, взглянув на спокойное лицо мужчины, не выдержала и отвернулась, сдерживая рвущиеся на волю слезы. – он всегда работал в столице, каждый вечер был дома, пока его не отправили на задание к тому проклятому городу. Не знаю, что с ними случилось, но я как чувствовала – не хотела его отпускать, мы даже впервые поругались тогда за все время. Он все твердил, что это его служба, что это всего на неделю, что он вернется и возьмет отпуск, чтобы быть на родах малыша. Так хотел ребенка…а теперь, быть может, и вовсе не увидит.

Не сумев сдержать слезы, девушка разрыдалась в платок, возникший в ее руках чудесным образом. Она обхватила живот одной рукой с какой-то безмолвной силой, словно цепляясь за малыша, старясь дать ему через это прикосновение всю любовь и защиту на которую способна, словно боясь, что теперь лишь она одна отвечает за безопасность этого ребенка.

Страшно потерять мужа. Но еще страшнее, когда теряешь не только ты, но и твой ребенок своего отца.

Давая девушке минутку, чтобы успокоиться, я протянула руку к вискам мужчины, анализируя его кровь. В словах девушки было много чего, но ухватилась я, пожалуй, за один эпитет, коим та наградила город. «Проклятый». Кто-то может подумать, что это просто пришлось к слову несчастной, напуганной девушке и назовет это оборотом речи.

Я же искренне верю в то, что все женщины по природе своей гораздо более эмпатичны и восприимчивы к этой Вселенной. Сами не ведая того, они инстинктивно чувствуют то, что не поддается доводам разума. Провиденье, предчувствие, отдача энергии – все это было и есть подвластно всем женщинам, которых я встречала. Да, в разной степени. Да, порой бесконтрольно и с доброй долей скепсиса, но это было.

Вот и сейчас я прикинула, что девушка права.

Потоки моих сил, сорвавшись с пальцев серебряными искрами, нырнули в парализованное чем-то вредоносным тело мага, растекаясь внутри него вместо с кровью, бегущей по венам. Они быстро, в доли секунд, утонули в нем, вернув мне лишь краткий, но исчерпывающий ответ.

Проклятая вода.

Вероятно, маги выпили воды из проклятого источника и та, всосавшись внутрь их органов и тканей, стала ядом, отравляющим их изнутри. Заморозить их тела – было самым правильным решением, которое способны были принять лекаря. Такое нельзя вылечить, потому что их тело само по себе стало отравой. Такое- можно только вытянуть.

Чтобы утвердиться в своих догадках, я тихо пробормотала себе под нос:

– Геката, покровительница наша, не брось мага в муках, не откажи в помощи неразумному. Избавь от проклятья черного, да от проявлений. Дай сил ему простить врагов своих, вольно или невольно покусившихся на жизнь его, душу его, силу его. Тебе вверяю учить их уму-разуму, на Твое усмотрение оставляю их.

Маг, словно услышав мои слова, резко распахнул глаза и дернулся в сторону, не то намереваясь встать с постели, не то рефлекторно укорачиваясь от зависшей над ним мной. Стоило мне отдернуть руку от его щеки и отойти в сторону, как маг вновь замер, словно ничего и не было.

– Как вы это сделали? – подскочив со стула, девушка рванула вперед, обеими руками обхватив лицо мужа и тревожно вглядываясь в