Нежить - Андрей Петракеев

— Чем же? — спросил Топпелли.

— А тем, что вон та машина, — Калина передал ему бинокль и указал направление в котором следовало смотреть, — ни что иное как автономный сборщик проб грунта. Он бурит, берёт пробу на любой глубине, потом перемещается и всё по новой. На борту у него лаборатория в которой пробы проверяют на предмет содержания тех или иных полезных ископаемых. Так же на борту до десяти человек обслуживающего персонала и неполный взвод солдат охраны. Итого, сейчас на «бурильщике» может быть от тридцати до сорока человек.

— Что нам это даёт? — теперь спрашивал Руннинг.

— На «бурильщике» должны быть скутеры, пехотные мобили или мотобайки. Нам нужен транспорт и карта местности. На коммуникаторах тех парней, что мы прикончили не было карт, только фрагмент местности. Кстати они по ходу, шли сюда.

— Ну и как мы всё это, извиняюсь за выражение, провернём? — Топпелли повернулся к Калине. — Вы, что же, сержант, решили штурмовать эту махину? Там ведь, как вы сами сказали, неполный взвод охраны.

— А мы не будем штурмовать, — Калина улыбнулся. — Мы будем воровать.

— Как всё легко у вас, сержант, — недоверчиво протянул Топпелли.

— Легко не легко, но нам придётся что-то предпринять, чтобы завладеть каким нибудь транспортом. Потом мы доберёмся до основного поселения где много гражданских, смешаемся с толпой и сориентировавшись по обстановке, попытаемся покинуть планету.

— Слова, слова…

— Я понимаю, что на словах всё просто и быстро, — согласился сержант. — На самом деле я не знаю как всё будет в реале. Но есть ещё один способ покинуть планету.

— Какой?! — в два голоса спросили Топпелли и Руннинг.

— Самый простой, — Калина посмотрел на своих спутников, а потом выдохнул: — Сдаться.

— Что-о? — Топпелли вытаращил глаза. — Сдаться?

— Именно.

Мэнфаст смотрел на Калину как на умалишённого. Здесь, на Калипсо сцепились в смертельной схватке две корпорации. Делили территорию, на которой было больше всего залежей полезных ископаемых. Здесь каждый день происходили стычки и захват минизаводов по переработке сырья был обычным делом. Люди гибли пачками. А сержант говорит о сдаче. Да их тут же расстреляют, если узнают кто они.

— Не стыковочка, сержант, — Мэнфаст грустно улыбнулся.

— Здесь свои законы, ребята. Если ты сдаёшься, тебя конечно же могут и пристрелить. Но есть одно но. Перед тем как прикончить, пленному делают одно предложение. Он должен перейти на сторону врага и служить. Естественно подписывается контракт, но уже менее прибыльный. Я знаю, что случается иногда так, что человек попадает в плен, служит врагу, а потом снова плен и опять к своим. Здесь не война за родину, здесь все сплошь наёмники и не важно кому ты служишь, потому как и там и там платят. Где-то больше, где-то меньше, но за то жив и здоров. Вот такие дела. Но уж если попал в плен и подписал контракт, то служить придётся весь срок, сбежать трудно да и опасно. Тех, кто подписавши контракт дезертировал, преследуют даже на гражданке. Дезертиров не любят нигде. Так что, способ лёгкий, но долгий.

— М-да, — Топпелли посмурнел.

— Ну, чего пригорюнились? Я же не говорю, что нужно идти и сдаваться кому-то. Я так, на крайний случай.

Если бы он знал, как близок крайний случай для их троицы.

До вечера они наблюдали за «бурильщиком», укрывшись в густой траве за кустарником и деревьями. По очереди они смотрели в бинокль и делились впечатлениями об увиденном. А увиденного оказалось немного.

— Что-то никто не выходит и не заходит, — в который раз сказал Топпелли, отнимая бинокль от глаз. — Может у них там тихий час?

— Что, весь день? — Руннинг ухмыльнулся. — Спать здоровы!

— Что-то не так, ребята, — Калина взял бинокль и в сотый раз за день стал рассматривать «бурильщика». Огромная машина всё ещё гудела, но за целый день не сдвинулась и на метр. — По идее на взятие одной пробы уходит два часа, это вместе с экспертизой. Если порода пуста, «бурильщик» перемещается. А этот стоит. Гудит и стоит. Будем выдвигаться, будем посмотреть.

— Что, прям вот так и…

— Можешь остаться здесь, Топпелли, — сержант в упор посмотрел на толстяка. — Нет, я серьёзно!

— Я пойду, — Топпелли встал. — Итак всё время отсиживаюсь за вашими спинами.

— Уважаю, — коротко бросил Калина и легонько хлопнул толстяка по плечу.

Первыми, разойдясь друг от друга на пару десятков метров, шли Руннинг и Калина. Калина шёл чуть позади, на равном удалении от обоих. Он часто оборачивался, поводя стволом винтовки. Страх пробирал его до костей, но он беззвучно твердил одно: «Я прикрываю спины своих друзей».

Калина присел на колено у разгрузочной рампы «бурильщика» и вскинул винтовку. Несколько секунд он прислушивался, всматриваясь в тёмный зев раскрытых створов блок-перехода. Потом он махнул рукой, мимо него мелким приставным шагом проскочил Руннинг, держа винтовку навскидку. В этот момент гул резко оборвался, механизмы «бурильщика» замерли.

Мэнфаст остановился лишь у закрытой переборки, поджидая Калину, а когда тот догнал его, они вдвоём сдвинули в сторону обесточенную дверь.

Топпелли занял позицию у двери, контролируя рампу и блок-переход. Калина и Руннинг попеременно, прикрывая друг друга пошли по широкому коридору до Т-образного разветвления. Руннинг старался выполнять все действия чётко, всё как учил Калина.

Они успели дойти лишь до первой двери, Калина уже показывал жестом, чтобы Руннинг открыл её, заняв позицию напротив, как в конце прохода открылась дверь и их сторону полетели две гранаты. Они подпрыгивали, как мячики, обгоняя друг друга, по рифлёному железному полу. Таймеры отсчитывали последние секунды замедления, а Калина и Руннинг не успевали. Не успевали спрятаться за угол перехода.

Мэнфаст буквально сгрёб в охапку сержанта и с места взяв старт вломился в наполовину открытую дверь, вырвав её из направляющих пазов. Кубарем они откатились в сторону, под прикрытие стены.

Сдвоенный взрыв не заставил себя ждать, осколки заметались по проходу, парочка залетела в комнату, выщербив облицовку на стенах. Калина вскочил первым, сорвал с прицепа гранату и метнувшись к двери забросил её будто в отместку.

Едва граната взорвалась, сержант ринулся в проход. Руннинг последовал за ним.

— Держи проход! — Калина сорвал ещё одну гранату и забросил её в открытую дверь, в ту из которой минуту назад вылетел подарок для них с Мэнфастом.

Раздавая скупые очереди Калина продержался в комнате с десяток секунд, а потом вывалился в проход. На груди, в сочленении между сегментами брони, на ткани основы комбинезона появилось пятно крови.

— Кранг подери! — выругался он. — Гранату туда!

Руннинг тут же выполнил приказ, а едва прогремел взрыв, послышались вопли.

— Четверо, суки, в броне «Кварта», — прохрипел Калина зажимая рану, — добей их!

Мэнфаст тут же, вскинув винтовку, рванул в комнату. Восприятие изменилось ещё когда они решили идти к «бурильщику», постарался Роб. Он без спроса вылез из кармана и вскарабкавшись тут же вонзил жало-шунт в переходник импланта.

Реакция не подводила, невесть откуда взявшаяся программа помечала тела противника красным контуром, создавая сигнатуру. И их было три, одно тело оказалось необозначенным. «Мёртв», — констатировал Мэнфаст, а палец уже нажимал на сенсор огня. Винтовка раздавала короткие очереди в три выстрела, отсекатель срабатывал и Руннинг перенацеливал винтовку на другого бойца. И вновь очередь. Сигнатуры гасли одна за другой.

Шариковые пули ложились точно в цель, выискивая щели между сочленениями брони.

— Чисто! — рявкнул Мэнфаст и обернулся к двери. Калина как мог заполз в комнату, рана кровоточила всё сильнее и сильнее.

— Сними аптечку с брони у кого нибудь, — теперь голос сержанта был сиплым. — Скорее…

Руннинг не снял аптечку, он её буквально выдернул.

— Что делать?! Что?!

— Толстый брикет, там антишоковое и стимкардио, они всегда в паре. Инъектор двойной, сделай быстрее…

— Понял-понял! — Руннинг достал из блока аптечки инъектор и прислонил его к оголённому предплечью Калины.

— Держи дверь, — просипел тот. — Я немного полежу, пару минут… оклемаюсь, тогда перевяжешь.

Руннинг занял позицию в дверном проёме и не прошло и минуты, как в проходе появилась ещё пара бойцов. Они успели лишь выскочить из дальней комнаты в другом конце коридора, а Мэнфаст уже вскинул к плечу приклад винтовки и вдавил сенсор огня.

Оба успели пробежать лишь метра три, да и то по инерции, дверь осталась открыта. Внутреннее зрение тут же отобразило указатель, что пометил участок стены напротив двери из которой выбежали бойцы.

Руки сами делали то, что нужно. Сорвав гранату он коротко, практически без замаха швырнул её вперёд. Смертоносный шар пролетел пару десятков метров, ударился о край двери, отскочил к стене и срикошетив влетел в комнату, где тут же взорвался. Сделав поправку, он швырнул ещё одну, и только после этого побежал вперёд.