Война за трон 3: Опасный союз - Анастасия Соболева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что за чушь? Это невозможно… — Виктор перегнулся через стол, чтобы оказаться к дочери как можно ближе. — Ментальная магия — одна из сложнейших. Магам требуются годы и даже десятки лет, чтобы её освоить. Для тебя же она даже не профильная. И ты говоришь, что уже способна перенести свои воспоминания в артефакт? Глупость и только.
— Ну так свяжись с моим куратором, и спроси у неё лично, — спокойно пожала Вика плечами. — Без неё я всё равно не справлюсь. По словам Татьяны Петровны, ещё две-три недели практики, и с её помощью я смогу это сделать. Всё что от вас, отец, требуется, это слегка отложить разбирательство по этому делу.
— И всё равно, это невозможно… — повторил на автомате Виктор, отказываясь верить словам дочери.
— Возможно, у меня просто талант, — заявила Виктория как ни в чём не бывало. После этих её слов на несколько секунд в комнате образовалась абсолютная тишина. — Интересные у меня сведения, не правда ли? И ведь это только начало. Дальнейшие мои знания и выводы вы найдёте куда более захватывающими. Вот только… Как вы понимаете, бесплатный фрагмент окончен, дальнейшее чтение только после оплаты.
— Все, кроме Виктории, на выход, — строго приказал Виктор, не сводя с дочери серьёзного взгляда.
— Но… — попытался возразить Сергей.
— И без споров. Я хочу поговорить с дочерью наедине, после чего вас всех позовут обратно.
Один за другим его дети и жена покинули кабинет. Перед тем, как уйти, Светлана кинула на свою среднюю дочь обеспокоенный взгляд, в то время как сама Виктория оставалась совершенно спокойной и даже расслабленной. Виктор смотрел на неё и не мог поверить в то, что видел.
От той слабой, бездарной девчушки, всегда ищущей защиты и жалости, не осталось и следа. Перед ним сидел совсем другой человек. Сильный, волевой, рассудительный, а также умеющий извлекать выгоду из самых неожиданных ситуаций. А ещё… Опасный. Вдруг Виктор понял это со всей ясностью. Его дочь стала хищником. Не будь она членом его семьи, он обязательно постарался бы заручился её поддержкой, либо попытался уничтожить как можно скорее. Виктор всегда думал, что Виктория — мелкая, незначительная фигура в его партии, но сейчас, когда он смотрел в её решительные глаза, а по его спине пробегал холодный ветёрок, он со всей ясностью осознал одну вещь. Больше отрицать это не было смысла: его дочь-пешка стала ладьёй, с которой предстоит считаться. Такую фигуру нельзя недооценивать и лучше держать как можно ближе к себе.
— Думаю, я мог бы рассмотреть твои условия и даже воплотить их в жизнь. Если, конечно, ты действительно способна доказать мою невиновность, и это не обычный блеф.
— В этом, дорогой отец, можете даже не сомневаться, — довольно улыбнувшись, Виктория откинулась на спинку кресла, готовясь к занимательной беседе.
Глава 13
В тени мощного развесистого и на вид пропитанного многовековой историей дерева, среди прекрасных ароматов цветущей неподалёку аллеи осенних клёнов, под сверкающей полной луной я, не замечая этой высокой лирики, только и думала о том, почему вдруг так резко похолодало?! Мне, одетой в лёгкую, стилизованную под кожаную майку и простенькие лосины, приходилось танцевать в надежде спастись от холодного ночного ветра. Хотя, пожалуй, моё перепрыгивание с одной ноги на другую танцем можно было назвать с большой натяжкой, скорее уж конвульсиями умирающего ягнёнка. Лишь благодаря длинным ботфортам и рукавичкам поверх перчаток я не окочурилась окончательно. Притом я не могла смекнуть: как так-то?! Вчера в этом же наряде мне жарко было, а сегодня я словно на машине времени в осень прыгнула. Не знала, что смена сезона в этих краях проходит настолько резко и ощутимо.
И где только этот чурбан Ибрагим шляется? Вечно от мужиков одни проблемы! Даже вовремя прийти не могут! Ещё и суют свой нос куда попало… Я прямо-таки поморщилась от воспоминания о Ярике и его последней выходке.
Этот «рыцарь на белом коне», видите ли, решил потолковать с Никитой обо мне, любимой, пока я сама занималась устройством своего счастливого будущего в резиденции отца. Итог? Нестеров меня теперь шугается, как какой-то чупакабры! Серьёзно. Стоит мне подойти к нему, и он тотчас даёт задний ход под злорадные взгляды сестры и Софии. Ну а когда я у него спросила, почему он сообщил Ярику, что отзывает моё и Ларисы приглашение на приём матери, Никита кратко ответил, что «так будет лучше». Вот и весь диалог! Уж не знаю, что такого Никите сказал Ярик, однако его отношение ко мне вмиг изменилось на абсолютно противоположное. Скажу честно, было обидно, так как, по правде говоря, мне показалось, что мы с ним начали ладить, и даже имеем неплохие шансы сдружиться. Однако… Что есть, то есть.
В общем, наш с Таней гениальный план по проникновению в семейную библиотеку рода Нестеровых накрылся медным тазом всего из-за одного умника, решившегося поиграть в героя из сказок. Из-за этого я с Яриком несколько дней не разговаривала, пока, наконец, не приняла его «искренние извинения», решив, что обижайся не обижайся, а ситуацию с Нестеровым это никак не исправит. К тому же, я понимала, что скорее всего, намерения у Ярика плохими не были. Похоже, он подозревал Никиту в каких-то скрытых мотивах сближения со мной, как, в принципе, и я сама. Вряд ли Яриком двигала только ревность. По крайней мере, я искренне надеялась, что его зацикленность на мне до такой крайней степени ещё не дошла.
К слову… Если посмотреть на ситуацию со стороны моего параноидального недоверия к окружающим (это так Таня говорит), может, Никита перестал со мной общаться, поскольку получил то, чего хотел? Хотя нет, вряд ли. Просто потому, что во время прогулки мы не делали ничего такого, что могло бы стать достойным результатом приложенных им усилий.
Но самой моей главной проблемой в этой ситуации стал даже не срыв нашей тайной операции, а моя собственная сестра Лариса. Описать тот спектр эмоций, который отобразился на её лице, когда она узнала о том, что не сможет попасть домой к Нестеровым, у меня не вышло бы при всём желании. Самыми слабыми из всего, что проявилось, были гнев, грусть, обида, разочарование, ярость, боль и прямо-таки на материальном уровне ощутимая злоба. Тогда в её глазах одна эмоция
