Истории, написанные при свече - Людмила Вячеславовна Федорова

Энтон посадил на стул Эмму, сел за этот же столик, взял Эмму за руку и промолвил:

– Как ваша ножка, красавица? Может, позвать врача? И как вас зовут? Мне бы хотелось продлить наше приятное знакомство, я – Энтон Борс, предприниматель табачной торговли, в свободное время увлекаюсь хорошей музыкой и коллекционированием красивых автомобилей…

Эмма подумала, что ответить и с какой интонацией, а потом сказала:

– Врача не нужно, я просто посижу, и боль пройдёт, спасибо за заботу. Моё имя – Эмма Скотт, и мне вы тоже понравились, хотя у меня увлечение проще: я люблю читать, зато могу поддержать разговор на любую тему, я с радостью продолжу наше знакомство…

– Но, признайтесь, что вы иностранка, хотя по вашему внешнему виду или манерам это не скажешь, но акцент вас выдаёт. Вы из Сербии? Или Румынии? Или Болгарии? А, может, из Польши? Впрочем, не говорите сразу, пусть это будет ваша маленькая прелестная загадка, я полюбил вас именно такой! Я предлагаю перейти на ты и начать встречаться, как мужчина и женщина, завести роман… – учтиво и слащаво говорил Энтон.

Эмма сильно напряглась то ли из-за разговора о её национальности, то ли от такого внезапного и не совсем целомудренного предложения, но, хорошо подумав, ответила:

– Отлично, Энтон, я с радостью буду дамой и спутницей такого обаятельного человека, но как ты сам догадался по акценту, я – иностранка, причём из бедной семьи, что я буду иметь за то, что отвечу на твою любовь взаимностью?

– Хм… Эмма, милая, а чтобы ты хотела за то, чтобы мы сегодня поехали ко мне и провели вместе время? Я сделаю это… – спросил Энтон.

– Я хочу дорогостоящий подарок и чтобы ты устроил меня в ближайшие дни на хорошую работу… – ответила Эмма.

Энтон вышел, а спустя несколько минут вернулся с дипломатом, открыл его, достал шикарное дорогущее бриллиантовое колье и подал его Эмме со словами:

– О, моя милая Эмма, я дарю тебе это бриллиантовое колье, оно дорогое, и это действительно бриллианты, а не подделка. А ещё мой дядя – директор престижного театра «Мьюзик-Джаз Холл», я попрошу его взять тебя примой театра. Тебя всё устраивает?

Эмма сникла, понимая, что будет дальше, но натянуто улыбнулась, убрала колье в сумочку и ответила:

– Меня всё устраивает. Ну, что, Энтон, потанцуем, а потом поедем к тебе? Ты же приехал на автомобиле?

– Конечно, милая Эмма, звучит рок-н-ролл, пойдём, потанцуем! – поддержал подругу Энтон, на несколько минут Эмма забыла о неприятных мыслях…

Когда же они садились в автомобиль, Эмма нервничала, ей было и стыдно и немного страшно, но, чтобы не показать этого, девушка стала демонстративно вести себя, как опытная светская львица: открыла изящным движением дверцу, оттолкнула её каблуком, вальяжно села в салон, захлопнула дверцу и вкрадчиво сказала:

– Ну, что, поехали, Энтон? Сейчас я увижу, действительно ли ты так крут и богат, как о тебе думают!

Бессонная страстная ночь прошла, довольный, Энтон спал до обеда, а Эмма лежала в ажурной сорочке без капли сна рядом, с грустью перебирала бриллиантовое колье в руках и думала: « Это ж что ж, получается, что я продала свою девичью честь? Да, бабушка бы этого не одобрила, но у меня вчера не было выхода. Остаётся утешать себя тем, что я была с Энтоном не только из-за денег, но и из-за того, что он – приятный обаятельный молодой мужчина, и тем, что скоро он найдёт мне работу, и я перестану быть содержанкой и зависимой от него…».

Неделя пролетела быстро, Энтон дарил богатые подарки Эмме, возил в дорогие пабы и рестораны, брал с собой на джазовые вечеринки, где Эмма внимательно следила за движениями танцоров, ведь спетакли-мюзиклы «Мьюзик-Джаз Холла» были построены на песнях и танцах в стиле джаз…

Наконец, Энтон подал Эмме шикарное платье томатное цвета с блёстками и промолвил:

– Дорогая, оденься получше, например, в это платье и подбери красивые аксессуары, мы едем в театр «Мьюзик-Джаз Холл» к моему дяде Джону Борсу, я говорил с ним, он сказал, что посмотрит на тебя и решит тогда окончательно насчёт главных ролей в его джазовых мюзиклах…

Эмма волновалась, но суровая жизнь научила её собираться с духом, когда это нужно, поэтому Эмма подобрала броские серьги к томатному платью, удобную и красивую обувь, дополнило образ колье, которое подарил Энтон…

Пока они ехали в машине, Эмма мысленно уговаривала себя не волноваться, и тренировалась обаятельно улыбаться (надо сказать, что у неё это получалось удачно).

Наконец, они приехали и вошли в главный театральный зал, где сидел полный мужчина средних лет в сером костюме в крупную жёлтую клетку, белой рубашке и жёлтой бабочке. Джентльмен, которого я вам представила, улыбнулся и обратился к Энтону:

– Энтон, дорогой мой племянник, рад тебя видеть, представь мне свою спутницу, которая просто очаровательна! Ты же эту молодую особу имел в виду, когда говорил, то хочешь пристроить в мой театр свою девушку?

Энтон растерялся, но промямлил:

– Да, дядя, это она, моя возлюбленная Эмма Скотт. Эмма, дорогая, познакомься, это – мой дядя Джон Борс…

– Приятно познакомиться… – с обаятельной улыбкой произнесла Эмма, Джон Борс улыбнулся ей в ответ и попросил Энтона:

– Племянник, будь добр, пойди, прогуляйся на полчаса или на часик, я хочу пообщаться с Эммой, проверить её вокальные и танцевальные способности…

Энтон с недовольным выражением лица медленно ушёл, а Джон обратился к Эмме:

– Эмма, детка, ты, наверное, слабо представляешь, что такое джаз, но в моём театре тебе придётся петь именно в таком музыкальном направлении. Поэтому сейчас мои музыканты сыграют недлинную джазовую мелодию, а ты попробуй уловить её ритм, станцевать и спеть любой текст, который придёт в голову, главное, чтобы ты попадала в тональность и стиль музыки…

Музыканты начали играть, и Эмма узнала одну из джазовых песен, что слышала однажды на вечеринке, когда сопровождала Энтона, поэтому без тени сомнения запела с эффектными движениями:

– Я – королева джаза, пою и блюз,

Я голову легко вскружу и не боюсь,

Я – звезда, пленительно милая…

Познакомимся, или я слишком красивая?

… Музыка перестала играть, Эмма остановилась и вопросительно посмотрела на Джона, Джон Борс же с сияющим лицом встал, улыбнулся и зааплодировал со словами:

– Эмма, это было блестяще, феерично! Ты просто прелесть! Я, конечно же, возьму тебя в театр, немного подучу и дам лучшие роли, даже главную роль в мюзикле «Чикаго»! Ты выступишь в нём через две недели! Но, послушай, Эмма, зачем тебе этот легкомысленный Энтон? Что он может дать тебе, кроме нарядов, денег и вечеринок? А я бы сделал тебя звездой, оформил бы гражданство США, если в гражданском браке выяснилось, что мы сходимся характерами, я