Кибер-вождь - Александр Белаш

Чак тогда хотел возразить, но передумал, решил довериться парадоксальной интуиции Кибер-шефа.

С ответной речью выступил «капитан» Этикет. Коротко и ясно изложив по порядку события четырех дней побега, в которых он лично участвовал (правда, местами его рассказ страдал неполнотой и оговорками вроде «Мы укрылись в месте, которое может понадобиться в дальнейшем, и нас под ключ попросили не разглашать»), он поблагодарил руководящий состав проекта за проявленные понимание и снисходительность, извинился за случившееся повреждение людей и заверил присутствующих начальников, что впредь координаторы всегда будут ставить их в известность о своих затеях. Насколько трое инквизиторов сочли это правдивым — бог весть. Но де-факто в подвале был заключен договор между людьми и их биомеханическими слугами. И хотя душа Чака недовольно поскрипывала, он мысленно подписался под соглашением. Да, группа усиления у нас — что-то беспрецедентное! Но эффективное.

Хиллари под ключ потребовал от серых не разглашать происходящее в проекте НИ-КО-МУ, не состоящему на службе в «Антикибере», ВКЛЮЧАЯ КИБОРГОВ.

Мечты Чака об огромных суммах денег прервал Сид; после вступления втроем в заговор он стал с Чаком менее замкнут, и Чаку это было лестно и приятно.

К удивлению Чака, Сил был в форме, и не в повседневной, а в полевой, с личным компьютером на поясном ремне и облегающей голову аудиовизуальной системой.

— На стрельбы собрался? — Чак не знал, когда у безопасников по графику сдача офицерских нормативов.

— Нет, я в гости еду. Пока Кибер-шеф на отчете у Горта, думаю прокатиться с ветерком. Составишь мне компанию?

— Экстремально, — Чак провел глазами от головы Сида, обхваченной плоскими подшлемными зажимами, до обутых в тяжелые ботфорты ног. — Там надо быть в экипировке?

— Да. Я лечу к Селене.

— Ааа! — Чак вскочил. — Ты нашел ее?!

Сид улыбался с сытым удовольствием.

— Я обещал, что найду, — и пожалуйста. Мне нужны трое-четверо киборгов и Фленаган. Плюс «Морион».

— Что четверо! Я наберу и больше.

— Больше — это лишнее.

— Две минуты, я переоденусь!

Когда Чак явился в полевом обмундировании, Сид встал, весело подмигнув:

— Начинаем операцию «Под стук колес»!

Кого только не бывает на станциях «зеленой» надземки! То вдоль перрона бредет, не замечая людей, наркоман в облаке видений. То мечется в толпе дебил-чернокарточник, вырядившийся полисменом — с жестяными медалями, жезлом и свистком в мокрых губах. Вора-карманника не видно — но его след отмечается криками тех, кого он обокрал. Кришнаиты звенят бубенцами, распевая гимны; варлокеры раздают листки с ликом Пророка, а кто-нибудь стоит, привалившись спиной к колонне, разукрашенной граффити и облепленной клейкими рекламками, и непонятно, то ли задумался он, то ли так устал, что не в состоянии ни думать, ни ходить. Кто-то сидит на корточках и пальцем передвигает по каменным плиткам монеты — будто играет сам с собой.

Иногда встречаются и редкостные типы — вот как этот, с «мухой» за плечами, в шлеме и сером комбезе, утянутый лямками летного ранца. Представляете — он тоже ждет поезда!

Серый вошел в головной вагон и, сорвав пломбу, взял трубку из ящичка «Связь с машинистом. За необоснованное пользование связью — штраф 20 бассов».

— Говорит младший лейтенант Роберт Фленаган. Мой код допуска — JJRQ-24-741. Откройте дверь кабины.

Помощник машиниста убедился, что трубку взял военный, потом впустил его. Лейтенант с «мухой» занял полкабины, чем его сразу же попрекнули:

— Сдвиньтесь-ка в проход, офицер. А то я в вас локтем упираюсь.

— Специальная акция министерства обороны. Ведите поезд как обычно, не обращайте ни на что внимания. Вызовите поездную охрану и освободите первый вагон. Будьте готовы открыть на ходу первую дверь по правой стороне.

— Па-кинуть вагон! Па-быстрей! Па-торапливаемся! — Охранник никого не трогал, но внушительно постукивал дубинкой по поручням. Впрочем, выгонял пассажиров не столько его решительный вид, сколько память о недавних взрывах Темного и впечатление от военного с «мухой». Ой, что-то будет!..

Во втором вагоне стало тесно; над головами гудели взволнованные голоса:

— Что случилось? Поезд заминирован! Да перестаньте вы! Без вас тошно, а вы тут… Остановите поезд!

— Бе-эз паники! — прикрикнул охранник, заслонивший вход в первый вагон. — Все в порядке. Поезд идет нормально. Не тр-рогать аварийный кран!

Гомон не стихал, но к стоп-крану люди больше не тянулись.

Поезд вырвался из теснины между домами, в стеклах загорелось солнце; под эстакадой промелькнули остатки старой кордонной линии — рухнувшие и покосившиеся столбы, извитая ржавь колючей проволоки; кое-где курился дымок — и три летящие тени показались машинисту демонами, которые гнездятся здесь, насылая на округу бред, гниение и разорение. Грузные горбатые фигуры поднялись из дыма, взвились над грохочущим поездом и — машинист смог это видеть, подняв зеркало верхнего обзора, — уравняв скорость, плавно опустились на крышу вагона, встав на четвереньки.

Фленаган следил, как приближается Поганище. Трехмерная схема объекта и местности была вложена и в его личный комп, и в память оседлавших вагон Сапера, Ветерана и Кокарды.

— ГРУППЕ ЗАХВАТА — ПРИГОТОВИТЬСЯ. «МОРИОН», МЫ У ЦЕЛИ.

Заслышав приближающийся шум, Селена зажала уши ладонями — одни тампоны-затычки не спасали от громыхания колес; ее жест, как в зеркале, повторил и Звон, прервав очередную исповедь на полуслове; Чара, Лильен и Косичка сделали это, снизив чувствительность микрофонов. Ду-дух! Ду-дух! — звенящий гром ударил по сквоту в обе стороны от эстакады — и в комнате внезапно потемнело, будто звук стал пульсирующей мглой, застилающей солнечный свет. Эта тьма была осязаема! Вместе со звуком от окна повеяло, словно уплотненный воздух надавил на кожу…

Что-то ударилось об пол; Селена вскинула голову — и закричала. Ветеран, еще на влете в окно уяснивший для себя ситуацию, из укрепленного на тыле предплечья ствола метнул в Звона сетевой патрон — Звон и охнуть не успел, как его опутало двухслойной паутиной; Ветеран бросился в соседнюю комнату.

Безмолвная, стремительная, шумная возня. Пользуясь преимуществом в массе и разгоном «мухи», Сапер кулаками вытянутых рук сбил с ног Чару; та успела сгруппироваться и ударить ступней в живот врага — пока он висит в воздухе на тяге гравитора, его можно отбросить от себя, — но Сапер выключил тягу и всем весом упал на Чару, в одно касание горстью вырвав из одежды место, преграждающее доступ к порту и параллельно тараня ее радар «Блоком». Лильен увернулась от наскока Кокарды, но не сделала и двух прыжков, как в спину ей впился заряд «скотобойника», — ноги отнялись, и она растянулась на полу. Забыв о сломанном колене, Коса кинулась на помощь; последний из мечей, скользнув по назатыльнику шлема, наискось разрубил кожух «мухи», а второго удара Коса нанести не смогла — Ветеран, спокойно прицелившись, парализовал ей плечевой пояс шокером.

— САПЕР — «БЛОК» ВВЕДЕН.

— КОКАРДА — «БЛОК» ВВЕДЕН.

— ВЕТЕРАН?.. ВЕТЕРАН?!!

— ГОТОВО, ГОСПОДИН МЛАДШИЙ ЛЕЙТЕНАНТ. ПРИШЛОСЬ НЕМНОГО ПОВОЗИТЬСЯ. ПО-МОЕМУ, ОНА НЕ ЗАДЕЙСТВОВАЛА «ВЗРЫВ».

По тому, с какой небрежной легкостью вояка вырвал из стены скобу, к которой была прикована Селена, Звон понял: это не люди. На них не было наружных сервоусилителей.

И сразу же Звон засомневался в своих выводах, увидев, как рыдающая Селена обнимает великана, ну прямо виснет на нем.

В окно влетел еще один на «мухе», и Селена переметнулась к нему со всхлипываниями: «Я вас так ждала! Я верила, что вы придете!..» Этот новый летучий боец оказался внимательней — чуть отстранив Селену, вгляделся в нее, а после перевел колючий взгляд на Звона.

— Ветеран! Распеленай-ка его.

Лицо мулата обещало что-то нехорошее. Боец-громадина нагнулся, провел резаком по нитям сетки.

— Ты! Откуда у нее синяки? А?!

Звон в положении сидя отполз к стене, уперся в нее — дальше отступать некуда, а мулат надвигался, и рука его в толстой шершавой перчатке разминала пальцы, готовясь сжаться в кулак.

— Чак, нет! — вцепилась в руку Селена. — Это не он!

— Да? Не заступайся, Сель. Он тут — единственный человек, только он и мог. И если, — Чак смотрел на Звона с отвращением, — я узнаю, что ты, погань, приставал к ней, то тюрьма А'Райхала тебе покажется за пятизвездочный курорт.

Презрение и омерзение, кипевшие в груди у Чака, были тем сильнее, что этот патлатый ублюдок приходился сыном директору GGI по менеджменту и место ему было в элитарном универе, — а он бродил по гнусным задворкам Города, якшаясь с преступными киборгами и террористами, в то время как Чарлз Гедеон, до 14 лет известный исключительно как Паршивец из шайки «Гробовые Черви», из грязного отребья стал офицером. Желание попинать Звона пульсировало в висках — особенно при виде Селены. Кроме того, в чувства властно вмешивалась ненависть к сынкам коргов, которым все достается от жирных папаш без труда и хлопот. Уж очень подходящий случай показать, чего на деле стоят эти мальчики-мажоры в сравнении с продвинувшимися из низов…