Реквием по империи - Диана Удовиченко

— Бежим! Лес уже близко!

Ныли раны, полученные на арене, кружилась голова — много крови потерял молодой вождь. Но он бежал, бежал к своему спасению, стремился скрыться от людских глаз. Сварг-гхор друга поддерживал, упасть не давал. Совсем близко встал лес, добрались!

— Смотри, — сказал Сварг-гхор, — там, на севере, людские жилища.

Взглянул Уран-гхор, и правда: виднелись далеко крошечные домики. Чуткий слух зверя, которого поселила в его тело рыжая шаманка, уловил собачий лай, ноздри орка расширились, вдыхая запах дыма. Людское жилье — это плохо. Раз живут возле леса, значит, ходят туда, могут заметить чужаков. А может, там стражи стоят, в лесу. Осторожно надо красться, спать по очереди, зорко смотреть по сторонам…

Лес встретил орков неприветливо: ноги проваливались по колено в снег, тихо было вокруг, ни птица не крикнет, ни зверь не пробежит. И лишь в верхушках голых унылых деревьев завывал холодный ветер. Но орки — народ северный, им к холоду не привыкать. Еще бы одежду такую, к какой они привыкли. Мороз прихватывал разгоряченное тело, проникал сквозь кожаный доспех, надетый поверх рубахи. Из последних сил шагали они, стараясь как можно дальше уйти от ненавистных людей. Вдруг Уран-гхор замер. Даже не он, а зверь в нем чутко прислушался: где-то далеко тихо поскрипывал снег под чьими-то шагами.

— Что? — прошептал Сварг-гхор.

— Люди…

Молодой вождь указал туда, откуда раздавались звуки. Сварг-гхор затаил дыхание.

— Да. Идут…

Потом они объяснялись уже не словами, а жестами. Прокрались к маленькой полянке, окруженной густым кустарником. Затаились под голыми ветками. Ждали, втягивая холодный воздух, принюхиваясь, пытаясь уловить чужие запахи.

Их было двое. Один старый, другой молодой. Даже оркам, для которых все люди одинаковы, было понятно, что это отец и сын — так похожи были их лица и повадки. Они шли, оставляя за собой на снегу цепочки глубоких следов, напряженно вглядываясь в верхушки деревьев, держа в руках короткие луки. К поясам привязаны жалко повисшие мертвые тельца серых зверьков. «Белок бьют», — понял Уран-гхор. Можно было переждать, когда люди уйдут, не вступать в схватку, поберечь силы. Но молодой вождь решил по-другому. На людях были теплые куртки и сапоги, обшитые мехом. В таких хорошо ходить по зимнему лесу. Уран-гхор сделал знак товарищу. Сварг-гхор согласно кивнул. Орки выжидали момент, чтобы вместе напасть, застать врасплох, не дать сделать выстрел. Люди вышли на середину поляны, и старший что-то тихо сказал младшему. Тот передал лук отцу и двинулся к кусту, за которым прятался Уран-гхор. Старик же принялся утаптывать снег. «Привал собрались делать, костер разводить», — усмехнулся орк. Юноша достал охотничий нож и принялся обрезать ветки с куста, обходя его по кругу. Ближе, ближе… И вот прямо перед собой Уран-гхор увидел его безмятежное лицо. Человеку не тягаться с орком в быстроте и силе. Человеку до зверя — совсем далеко. Меч — ненавистный дар проклятой шаманки — даже не покинул своих ножен. Голыми руками молодой вождь свернул шею охотнику. Наслаждался каждым мигом расправы, каждым хрипом, каждым движением агонизирующего тела. И в мыслях твердил: «Это — первая смерть, но не последняя». Поздно заметил неладное старый охотник, расплатился за беспечность самой страшной карой — увидел своими глазами гибель сына. Жутко закричал он, поднимая лук. Но из-за спины на него набросился Сверг-гхор, сбил с ног, навалился, вдавил в снег.

— Одежду не испорти, — сказал ему Уран-гхор, отпуская обмякшее тело юнца.

Одним могучим ударом в грудь Сварг-гхор остановил биение старого сердца. Отец отправился вслед за своим сыном, так и не успев понять, кто прервал течение их жизней. Орки раздели людей, накинули меховые куртки, все еще хранившие тепло чужих тел, надели пушистые лисьи шапки. Немного тесновато, но зато тепло. Сапоги пришлись по ноге — видно, охотники, сберегая тепло, носили свободную обувь. Теперь мороз был не страшен. Уран-гхор порылся в заплечных мешках — огниво, соль в чистой тряпице, хлеб, плотные рукавицы — все, что нужно в пути. Закинул один мешок за спину, второй отдал товарищу. Но главной добычей стали луки — небольшие, удобные в лесу, и колчаны, полные стрел. Кожаные перчатки, берегущие руки при стрельбе, с людей не сняли — слишком малы были они орочьим широким лапам.

Передохнули немного, перекусили хлебом, дальше двинулись. День сменился ночью, а ночь — днем, а они все шли и шли на северо-запад. Сил уже не оставалось, ноги не держали.

— Передохни, — сказал Сварг-гхор, — я покараулю.

Уран-гхор рухнул прямо на снег и тут же забылся тяжелым сном. Казалось, только закрыл глаза — тут же товарищ его разбудил:

— Вставай. Идти пора.

В Богатых землях и леса богатые… Не видно было конца этому лесу. Еще два дня и две ночи минуло. Орки все брели. Отдыхали недолго, спали по очереди. Днем добывали пищу: били белок, зайцев — хорошего охотника лес кормит. Плечо Уран-гхора болело, но впервые молодой вождь возблагодарил шаманкины зелья: они сделали тело выносливее. Раны начинали затягиваться, и силы вернулись. Теперь уже он шагал сам, без помощи товарища. И все время слушал лес: не раздадутся ли шаги врагов? На пятый день они услышали с южной стороны далекий собачий лай.

— Погоня! — сказал Уран-гхор.

— Не может быть, — ответил Сварг-гхор. — Нас уже не догнать. Это охотники.

Все же они прибавили шагу. Однако лай приближался: люди с собаками шли по следу орков. Следы на снегу — вот они, не ошибешься, не собьешься.

— Принимаем бой, — сказал молодой вождь, прислушиваясь, — от собак все равно не уйдем. А людей мало, справимся.

Он осмотрелся, выбрал дерево с развилкой, и несмотря на рану, легко, как белка, взобрался на него. Устроился поудобней, натянул тетиву лука, стрелу приготовил. То же и его товарищ сделал. Вскоре выбежали к деревьям два крупных поджарых пса. Покрутились немного, потом задрали головы, принялись азартно облаивать орков, подавая знак хозяевам: добыча найдена. Просвистели две стрелы, раздались два коротких взвизга — собаки сами стали добычей. Уран-гхор прислушался, потом всмотрелся вниз. Сквозь переплетение ветвей увидел четверых людей. «Воины», — понял молодой вождь. В белых накидках с капюшонами поверх одежды, они почти сливались со снегом. Крались бесшумно, таясь за деревьями, изучая следы, озираясь по сторонам, вскидывая головы наверх. Держали наготове арбалеты. Знали, что враг рядом. Только зверь в теле орка давно уже их почуял, а тихие шаги людей были ему хорошо слышны. И запах, ненавистный запах человечины чуял зверь. Уран-гхор наложил стрелу на тетиву, прицелился. И прямо под собой увидел закинутое лицо воина, рассматривавшего деревья. Человек открылся на какой-то жалкий миг, но и этого хватило молодому вождю, чтобы выпустить стрелу и поразить врага прямо в глаз. Тут же просвистела стрела Сварг-гхора, пробившая шею второго воина. Оставшиеся двое вскинули арбалеты, но и они опоздали. Зверь быстрее человека, а если этот зверь еще и разумен… Уран-гхор с дерева прыгнул прямо на врага, совершив переворот в воздухе, так что тело его разминулось с болтом. Упав на плечи человека, услышал хруст ломающегося хребта. В пяти шагах Сварг-гхор свернул шею своему противнику. Все было кончено. И прежде двое опытных орочьих воинов легко справились бы с четырьмя человеческими. А уж после зелий шаманки они сделали это играючи.