Дело всей жизни (СИ) - "Веллет"

— Обычно семьи стараются не разъединять, — заметил Хэйтем.

— Плантатор-тамплиер? — очень выразительно поглядел на него сын. — Хотя, может, муж Розы вообще умер или был убит, этого Авелина узнать не смогла. Но так или иначе, Джадж купил Розу Гиббс и в 1768 году стал владельцем Пэйшенс Гиббс.

Он отнял у жены стакан, отпил и вернул стакан обратно. Шэй успел краем глаза увидеть, как за охотящимся внуком крадется внучка — и был готов поставить ящик рома на то, что как раз Дженнифер подбирается вполне себе незаметно. Уж больно увлечен Патрик.

Тут Коннор заговорил снова, и Шэй отвлекся.

— В прошлом году Роза Гиббс умерла, — сын вздохнул. — Ей еще не было сорока, она умерла от желтой лихорадки. И вот как раз тут начинается та история, в которую я вмешался из-за Авелины.

— Мы слушаем, — поощрил Хэйтем и вдруг поинтересовался. — Мисс Анэдэхи, а вы обо всем в курсе?

— Не обо всем, — пояснила та. — Мы обсуждали, но не в подробностях. Так что мне тоже очень интересно.

Коннор глянул на супругу с нежностью и продолжал улыбаться даже когда говорил, хотя рассказ веселым было не назвать.

— Мать Пэйшенс никогда не думала бежать, — продолжил он. — Но Пэйшенс росла в Луизиане, а отношение к своему положению — это не то, что передается от отца или впитывается с молоком матери. Авелина пишет, что Пэйшенс не хотела понимать, почему одним людям достается всё, а другие вынуждены выполнять их самые мерзкие требования. Но пока Роза была жива, Пэйшенс не пыталась сбежать. Она любила мать, а Роза и помыслить не могла о побеге. Но когда ее не стало, Пэйшенс воспользовалась первой же возможностью.

Он немного помолчал и вздохнул:

— Хотя я считаю, что ее поведение — не очень умное. Может быть, вы не знаете, но Авелине удалось добиться смягчения тисков рабовладения, и Джадж по закону должен был освободить Пэйшенс, как только она достигнет восемнадцатилетия. Не спрашивайте, как работает этот закон — я и сам не до конца понимаю. Но мне это написала Авелина, а ей незачем лгать. Пэйшенс привлекла внимание Авелины как раз тогда, сразу после побега. Авелина много помогает беглым рабам, это у нее уже давно отработанная схема. Обычно таким рабам нелегко, ведь что они знают о свободной жизни? Многие попадаются — и зачастую гибнут, потому что закон разрешает убить беглого раба. Многие вляпываются в истории порой похуже рабства — становятся грабителями, проститутками или просто спиваются. Но Пэйшенс и все те, кого она увела за собой, с удивительной легкостью обошли все посты. Единственный раз ее отряд вступил в схватку — с охраной, и Пэйшенс удалось убить всех, хотя вряд ли у нее было много оружия. И еще Авелина писала, что многие капитаны, которые останавливаются в порту, охотно соглашаются на фрахт, а потом потихоньку доносят, потому что рабовладельцы платят больше. Или соглашаются, а потом сами продают где-нибудь. Но Пэйшенс безошибочно выбрала того, кто не обманул.

Коннор замолчал, а Шэй задумался. Стечение обстоятельств? Возможно. Но ведь некая девчонка Пэйшенс сбежала от великого магистра, значит могла знать больше.

— И что думает по этому поводу мисс де Гранпре? — Хэйтем словно подслушал мысли Шэя.

Коннор помотал головой:

— Это еще не все. Авелину это… заинтересовало. Пэйшенс сбежала от тамплиера, и сделала это мастерски. Джадж отправился в погоню, как и много лет назад, но Братству удалось его отвлечь, а в это время Авелина проникла на плантацию и убедила оставшихся рабов рассказать ей о Пэйшенс. По ее словам, мисс Гиббс — очень перспективная девушка, и Авелина хочет взять ее в Братство. Но сначала Пэйшенс надо найти. Она ловкая и, похоже, сильная, но уже то, что ей не хватило терпения подождать пару лет, говорит о том, что она либо слишком самоуверенна, либо слишком нетерпелива, а и то, и другое может сослужить ей и тем, кто ей доверился, плохую службу. Я не знаю, насколько стараний Братства хватит, чтобы удерживать Джаджа от погони. Но я знаю другое. Пэйшенс наверняка бежала на Род-Айленд — ее мать часто тосковала по тем местам и много ей рассказывала. Чем отправиться совсем в неизвестность, Пэйшенс наверняка предпочтет сначала добраться до тех мест. Да и возможностей там больше, учитывая последствия войны.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— И ты хочешь добраться дотуда и найти эту девчонку, — утвердительно протянул Хэйтем, глубоко задумавшись. — Но знаешь, Коннор, мне этого мало. Ты сказал, что мисс Гиббс — так ведь ее зовут? — ловкая и сильная, но все это не оправдывает слишком пристального к ней интереса мисс Авелины. Не верю, что в Братстве Луизианы все настолько плохо, чтобы для вербовки союзников приходилось гоняться за кем-то через половину полушария.

Коннор переглянулся с женой и неохотно процедил:

— Ты прав, отец. От тебя трудно что-то скрыть. Есть два обстоятельства, которые не позволяют так просто отказаться от преследования. Во-первых, Пэйшенс много лет работала на Джаджа и может многое знать. Она — несомненная предводительница отряда. Вдруг то, что она сбежала, продиктовано вовсе не тем, что ей было невтерпеж, а тем, что ее могли убить за эти знания? И есть еще одно… Рабы на плантации Джаджа — все! — называли ее ведьмой. А до того ведьмой называли ее мать Розу. Рабы Джаджа считают, что Роза перед смертью передала дочери свой ведьминский дар. Но я не верю в вуду, и Авелина не верит тоже. В этом есть что-то… Пэйшенс нельзя упустить.

— Теперь понятно, — невозмутимо согласился Хэйтем. — Ты предполагаешь, что у мисс Гиббс есть способность к «орлиному зрению» или что-то подобное.

— Возможно, — нехотя согласился сын. — Хотя вообще-то на «орлиное зрение» это не слишком похоже. Но даже если не удастся ее убедить вступить в Братство, нужно узнать, что за этим кроется. Отец, ты не будешь преследовать ее сам?

— Я? — Хэйтем усмехнулся. — Я рантье, если ты забыл. А если серьезно, то даю слово, что не собираюсь. Я уже давно почти ни в чем не участвую. Скорее… Организую идеологическое руководство, так скажем. Не имею права на решения и официальные переговоры с великими магистрами других лож. Эта девочка меня тоже интересует, однако довольно опосредованно. Меня беспокоит то, что ее знания или умения могут быть направлены на членов Ордена — и только. И, признаюсь честно, если бы у меня была возможность перехватить ее… То, вероятнее всего, я бы предпочел избавиться от нее. «Орлиное зрение» или иной дар Предтеч — это замечательно только тогда, когда его обладатель способен думать головой. Во всех остальных случаях это не только бесполезно, но и вредно.

Шэй улыбнулся сыну и постарался смягчить циничность любовника:

— Ты вполне можешь отправиться на Род-Айленд. До Провиденса можно добраться… за сутки. За двое суток, если ветер и волны будут против тебя.

— Но я понятия не имею, там ли она, а если да, то где ее искать, — возразил Коннор. — Это может затянуться, а доктор рассчитал… В общем, у меня не больше полутора месяцев, а скорее всего, меньше. И это не считая того, что это может случиться и раньше положенного.

— Я прекрасно себя чувствую, — не согласилась Анэдэхи. — Только есть хочу почти всегда.

— Мы слишком мало знаем о таких тонких материях, мисс Анэдэхи, — вежливо окоротил ее Хэйтем. — Всегда нужно быть готовыми к неожиданностям.

— Я надеюсь, что Жильбер доберется побыстрее, — хмуро бросил Коннор. — Если за неделю он прибудет сюда, то я рискну. Оставлю Анэдэхи Адриенне, ей я доверяю в этом плане. Она замечательная мать. Попытаю счастья и вернусь, даже если ничего не достигну. Хотя, конечно, мне… неловко. Авелина ждет от меня хороших новостей, а я… ради Братства…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Шэй нахмурился. В голове билась какая-то мысль, которая возникала уже не впервые, но он никак не мог ее ухватить. И вдруг в голове прояснилось:

— А почему именно ты? — спросил мистер Кормак. — Все это было бы проще сделать самой мисс де Гранпре, разве не так? Это ее вотчина, она знакома с Джаджем. Она женщина, ее мать была рабыней. Она помогает беглым рабам. По всем параметрам ей было бы проще отыскать и уговорить Пэйшенс сотрудничать. А ты-то при чем?