Цель оправдывает средства. Том четвертый (СИ) - Модус Илья Сергеевич

И он проиграл. Мне. Две противоположные концепции столкнулись в поединке и проиграла самая слабая. Я отказался от своей темной деструктивности, убив собственную Тень. И пусть моя решимость в достижении высшего блага слегка претерпела изменения, я не ослаб физически или в Силе.

Разум диктует пределы своих возможностей. Как и зацикленность джедаев на мидихлорианах ограничивала их понимание Силы, так и моя прошлая зашоренность не позволяла выглянуть за пределы ограниченности тоннельного зрения.

Побеждать врагов и строить светлое будущее можно и без злобы в сердце, применяя крайние средства тогда, когда иного выбора просто нет.

В галактике, большую часть которой я контролирую, есть немало потенциальных гениев. И они всегда будут рождаться — один на тысячу, один на миллион, миллиард, квадриллион — но они будут. Главное — вовремя их разглядеть и помочь сформироваться.

Простой путь — не значит, что правильный.

Взяв пальцами черную волосинку, отвел ее в сторону и движениями пальцев сжег бело-синей искрой. Посмотрев глаза в девушке, молча кивнул. С уважением и достоинством человека, безмерно благодарного за напоминание о простых ценностях, которые легко забыть, дорвавшись до вершин власти и погрязнув в созерцании собственного великолепия.

— Благодарю вас за откровенность, леди «пока что еще» Блиссекс, — улыбнулся я. — Что ж, позвольте отвести вас под венец, — деликатно предлагаю девушке свою правую руку.

— Какой еще венец? — даже не шелохнулась выдающаяся женщина-кораблестроитель. — Я думала, мы идем на церемонию бракосочетания.

— Именно так, — вздохнул я. — Не обращайте внимания — порой в моей речи проскальзывает терминология моей родины. «Отвести под венец» — то же самое, что и «Выдать замуж».

— Интересно было бы услышать весь список фразеологических оборотов вашей родины, — заявила леди «пока что еще» Блиссекс, беря меня под руку. — Уверена, я бы смогла обогатить свой словарный запас несколькими звучными словарными оборотами, которые помогли бы мне яснее доносить свою точку зрения до подчиненных.

— Что ж, некоторое время у нас еще есть, — заявил я. — Так что, некоторые фразы мы с вами успеем обсудить. Вот, например, фраза «Просрали все полимеры» означает окончательную потерю чего-то жизненно важного для дальнейшего развития предприятия или стратегической инициативы…

Когда массивные двери главного зала распахнулись, оркестр грянул тяжелую, но удивительно мелодичную музыку, которая словно гипноз, заставляя людей прекращать разговоры между собой, а следить за парой, медленно и чинно шагающей по мраморному полу, украшенному искусными рисунками звездного неба, выполненными мастерами своего дела настолько прелестно, что начинало казаться, будто Бессмертный Император и его спутница, которую он вел под руку, шагали прямиком по небосклону.

Он — высокий молодой мужчина, чей взгляд спокоен, полон воли и решимости. Его шаг мог быть большим, но он ступал неспешно, чтобы его миниатюрная спутница не утруждала себя быстрыми движениями ног. Бессмертный Император поражал своей харизмой и аурой спокойной чистой власти. Воплощение незыблемого спокойствия и размеренности, категоричности и непоколебимости. Те, кто видели его выходящим отсюда, могли заметить разительную разницу в этом человеке, изменившимся за каких-то полчаса.

Словно там, за дверьми главного зала он обрел какое-то свое вселенское знание. И речь шла не о необычайном, неописуемом могуществе, которое сотрет в порошок всех его врагов, а о чем-то более личном, более интимном. О том, что каждый выносит для себя сам из непростых жизненных ситуаций. Об этом не говорят на каждом шагу, этим не делятся с друзьями. Эту истину принимают такой, какая она есть и живут с ней дальше, меняя свое мировоззрение там, где прошлые взгляды расходились с новым откровением.

Она — невысокая женщина, не блистающая какой-либо ослепительной красотой. Возможно без макияжа она была бы еще менее заметной, своеобразной серой мышью, но сегодня все не так. Она идет, грациозно, словно великолепная принцесса, которую не оттеняют драгоценности, которыми обсыпано ее роскошное платье. Она не приложение к тому набору самоцветов, которые играют в лучах естественного и искусственного освещения. Она — личность, гордо смотрящая перед собой вперед, холодно и безучастно. Ее мало волнует то, что люди и другие разумные смотрят на нее, раскрыв рты и вот-вот слюна начнет капать с их губ. Она принадлежит всего одному разумному в этом мире — двухметровому гиганту, что стоит на платформе у другого конца главного зала.

Человек, чье лицо скрыто маской респиратора, а лысый череп усеян шрамами и сетью синих вен, сделал шаг навстречу, преодолев одну за другой несколько ступенек, и оказался на одном уровне с идущими ему на встречу разумными.

Его броня чернела матовым блеском, а плащ казался ореолом мрака и отчужденности, окружающими этого разумного. Взгляд его золотистых глаз был направлен в сторону миниатюрной женщины и ловил буквально каждое ее движение.

Собравшиеся восторженно молчали, наблюдая за тем, как Бессмертный Император подводит Леди Блиссекс к ее нареченному. Двое мужчин — высокий гигант и высокий, но не слишком уж крепкий, закованные в отполированные доспехи, отличающиеся по цвету и форме, стояли, смотря друг на друга. Они не произносили ни слова, но каждый из находящихся в главном зале осознавал, что эти мужчины неведомым образом общаются между собой.

Император и его наместник вели неслышимый диалог, понимая друг друга без слов, и этот факт вызывал восторженный отклик в сердцах приглашенных гостей.

Никто и не заметил, как промелькнули минуты напряженного молчания, нарушаемого лишь виртуозным выступлением оркестра. Наконец, один из великих мужчин Вечной Империи сделал свой ход.

Наместник Бессмертного Императора в Пространстве ситов, Повелитель Дарт Малгус, опустился на одно колено, склонив голову перед своим повелителем, выражая покорность его воле. Толпа зашумела.

Они долгие месяцы знали Повелителя ситов как единственную силу, с которой необходимо считаться в их обособленном кусочке галактики. Этот грозный человек вершил суд и творил великие дела. Он миловал и карал, решая судьбы целых планет одной своей фразой. От него зависели, им восхищались, его уважали, боялись, обсуждали и ненавидели.

И вот сейчас, этот великий человек преклонил колено перед молодым мужчиной, которому на вид еще нет тридцати. Перед мужчиной, которого население Пространства ситов никогда прежде не видело вживую, а голозаписи и близко не передавали его силы и власти над разумными, в том числе такими великими и ужасными как сам Дарт Малгус.

— Встань, друг мой, — громыхнул необычайно сильный голос Бессмертного Императора. Несмотря на молодость и кажущуюся незрелость, этот человек буквально повергал в суеверный трепет менее образованных разумных, присутствующих на церемонии. И он шокировал каждого, кто мог видеть или слышать эту церемонию.

Ибо ни одно живое существо в Пространстве ситов не имело права или чести назвать Дарта Малгуса своим другом. Повелителем, благодетелем, проклятьем — но не другом.

Никто не ожидал и того, что сам Бессмертный Император скажет эти слова. Всего три слова повергли в шок каждого мужчину и женщину в этом зале своей простотой и глубинным смыслом сказанного.

Злые языки, ненавидящие Дарта Малгуса, считали, будто прибытие Императора ознаменует закат карьеры наместника. Что непокорный сит будет изгнан, а еще лучше — публично казнен. И тогда прежняя жизнь, что была здесь до того, как сит завоевал эти территории во славу Вечного Трона, вернется.

Но сейчас этим недоброжелателям оставалось лишь прикусить свои мерзкие языки и внимать тому, как Бессмертный Император пожимает руку ставшему на ноги Повелителю ситов. Как они смотрят в глаза друг другу и нет между ними никакой вражды или недоверия. Так равный признает силу равного себе. И это уже нонсенс.

Человек, покоривший большую часть галактики считает своего наместника равным себе. Почему? Потому что сам Бессмертный Император жалок и слаб? Или потому, что Дарт Малгус в тайне от общественности сделал что-то, что возвысило его в глазах правителя Вечной Империи Закуул настолько, что он выделил Повелителя ситов из общего числа своих слуг? Вопросы, вопросы, домыслы, предположения, сплетни — и ни одного достоверного изречения. Никто и никогда не узнает насколько оказался полезен Рику Доугану Дарт Малгус. Об этом остается только лишь догадываться.