Тайный паладин 4: Мастер (СИ) - Емельянов Антон Дмитриевич

«Понять… надо понять, как это сделать, — твердил про себя Никита. — Или надо понять врага? Это же не просто бездумное существо — еще недавно оно было человеком. Парсонсом, помощником Джел-Лу…»

Парень не успел додумать эту мысль, но в ответ на упоминание капитана серая клякса как будто немного поддалась.

«Ну, конечно! — Никита чуть не стукнул себя по лбу, да руки были заняты. — Вот что имелось в виду под пониманием врага! Если я его знаю и если этих знаний окажется достаточно, чтобы ощутить свое единство с ключом, то я смогу его достать!»

И парень ринулся в бой — только теперь его оружием были не руки, не крылья и не привычный молот. Его главной силой стали собственные мысли, сила воли и знание того, кого он считал частью своего отряда.

«Верный, сильный, ты заботился о своих солдатах и своем командире. Ты ненавидишь того, кто уничтожил ваш полк, и мечтаешь о мести, — парень чувствовал, что процесс идет, и ключ начал поддаваться. — Ты далеко прошел по пути тьмы, и она владеет тобой. Свет — твой враг, но разве это не повод использовать его как оружие для достижение своих целей? Ты умер, чтобы сразить меня, но зачем спешить? Стань нашим союзником, помоги своему капитану добиться своего, а потом, когда мы разберемся со всеми врагами, я обещаю, что приму твой вызов. Один на один…»

Никита говорил очень быстро, одна фраза словно сама собой превращалась в другую — это был больше не поток мыслей, а поток чувств, ассоциаций. И эта искренность неожиданно принесла результат. Еще недавно накрепко засевшая в спине рыцаря смерти рука легко выскочила наружу, а потом Никите только и оставалось, что нырнуть в свой внутренний мир, а потом воткнуть ключ — теперь это был именно ключ, маленький, серый и как будто совершенно обычный — в словно бы специально появившееся отверстие в одной из сот в его духовном кристалле.

— Стойте! — Никита вернулся обратно к реальности и остановил своих союзников, готовых обрушит удары на неожиданно замершего рыцаря смерти.

— Что такое? — повернулся к парню Джел-Лу. Было видно, что ему не по душе сражаться против своего помощника, даже когда он в таком виде, и капитану хотелось поскорее закончить этот такой неприятный для него бой.

— Парсонс, — вместо ответа Никита посмотрел на рыцаря смерти и позвал его по имени. Мгновение ничего не происходило, а потом двухметровый скелет неожиданно повернул голову и посмотрел на него.

— Светлый, — скелет потряс головой. — Надо же, как все повернулось. Я не только не убил тебя, но еще и ты умудрился спасти меня.

— Парсонс? — Джел-Лу отбросил в сторону меч и подошел к своему помощнику, пытаясь что-то рассмотреть в его по-прежнему светящихся красным пустых глазницах.

— Привет, Джел, — челюсть скелета клацнула, видимо, попытавшись изобразить что-то похожее на улыбку. — Кажется, мы еще повоюем вместе. Как оказалось, этот парнишка даже перспективнее, чем мы могли подумать.

— Да уж, — капитан повернулся к Никите. — Сумел ты меня удивить. Но в любом случае спасибо! Не важно, как ты смог это сделать, главное, что мой человек остался жив, и я этого не забуду.

— Всего-то и стоило пообещать ему дуэль один на один, когда мы покончим со всеми врагами, — Никита улыбнулся. — И вот он сразу поплыл.

На мгновение на поляне повисла тишина, все пытались осознать, что только что заявил их вождь и командир. А потом до Никиты начали доноситься смешки.

— Договориться о мире, пообещав смертельную схватку — это мощно, — оскалился И-Хоу.

— Рыцарь смерти — и поплыл, — Ульф так и вовсе хохотал в голос.

— Пообещать победить всех врагов — это же сколько тысяч лет займет! — Кира-Вер же тихо хихикала над тем, что показалось забавной именно ей.

— Что ж, главное, мы снова вместе, — Никита обвел взглядом свой небольшой отряд. Тех, кто изначально остался с ним, тех, кто вернулся, и молодого рыцаря смерти, который таким вот неожиданным образом добавился к их компании.

Глава 2. Долг

— Что вместе — это хорошо, — шаманка бесцеремонно вмешалась в речь Никиты. Похоже, ученики повелителей духов не особо уважительно относились к своим учителям. Или же это орка пока не видела поводов бояться своего нового наставника. — Вот только с таким красавцем, — он ткнула пальцем в Парсонса, — нам в город путь заказан. Вряд ли в Никсе хоть кто-то к нему с пониманием отнесется. Обычная-то нежить ладно, но вот рыцари смерти — подобных существ ассоциируют исключительно с мастерами этой стихии. А их не любят разве что немногим меньше, чем тех же светлых.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

«Да уж, неудачно Сириус сменил сторону», — Никита невольно подумал о мастере Светлого ордена, который отказался от своего обычного пути и перешел фактически к конкурентам, но в итоге все равно остался среди тех, за кем охотятся все остальные.

— И что ты предлагаешь? — парень внимательно посмотрел на Киру-Вер. Было очевидно, что у той есть план.

— Замаскируем нашего красавчика, — орка подмигнула рыцарю смерти, вернее, теперь уже можно было снова называть его Парсонсом. Просто, мягко говоря, немного в другом теле.

— И под кого можно замаскировать двухметровую нежить? — Джел-Лу с сомнением посмотрел на девушку. — Даже изобрази мы из него человека, любой артефакт моментально обнаружит его природу, и все только хуже станет.

— Не знала, что в Никсе так много артефактов, способных пробиться через шкуру демона, — Кира-Вер кивнула в сторону убитого отрядом монстра, огромная туша которого лежала поодаль. Никита вытащил из него сердце, но все остальное-то осталось, и это действительно можно было пустить в ход. — Обмотаем его хорошенько, и все!

— А ведь может сработать, — заметил Пиньк. Старый орк вел себя так, будто и не собирался уходить из отряда. — На мертвых демонов артефакты не среагируют, а вот их плоть действительно один из лучших нейтрализаторов. Обмотаем кости мясом, сверху натянем шкуру… Если все сделать аккуратно, то никто и не догадается, что перед ним не какой-нибудь особо уродливый великан, а рыцарь смерти.

— Наденем еще на него костюм слуги, и тогда уж точно можно не беспокоиться, что на него хоть кто-то посмотрит, — Никита добавил предложение от себя, вспомнив, как работала его собственная маскировка под рабочий класс. Ведь действительно, пока он не проявлял себя, все остальные его просто-напросто игнорировали, и в случае с Парсонсом, скорее всего, все будет точно так же.

В итоге решение было принято, и Пиньк с Кирой-Вер как самые опытные принялись за работу, руководя всеми остальными и подсказывая, как лучше сделать. Будто каждый день обшивали одних чудовищ кожей других… Уже вскоре скелет Парсонса оказался забит мясом демона, потом его прикрыли кусками шкуры огненного монстра, и затем, наконец, шаманка прошлась по всему телу бывшего замкапитана, сшивая отдельные куски тонкой, но очень прочной нитью, припасенной оркой для каких-то ее ритуалов.

«Настоящее чудище Франкенштейна, — Никита оценил результат. — Впрочем, при желании можно принять его просто за ветерана какой-нибудь местной войны. Правда, неподвижные глаза демона не очень смотрятся…»

Не успел он как следует поразмыслить над этим, как немного выкатившийся белесый глаз повернулся в его сторону, потом несколько раз крутанулся в глазнице и, наконец, замер уже почти в нормальном положении.

— Кажется, поддерживающее нашего красавчика проклятье приняло наш подарок и начинает адаптировать новую плоть под рыцаря смерти, — Кира-Вер довольно потерла руки. — Мощные духовные силы всегда рады усвоить хороший материал, будь то духовная пилюля или просто плоть… Жаль, что на нашем этапе развития никому из нас подобные материалы еще не поглотить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Орка еще не договорила, когда Никита посмотрел на остатки от туши демона. Шаманка сказала, что она тоже может стать частью чьей-то силы, и пусть другим членам их отряда обычная плоть ничего не даст, но в его же случае все может быть немного по-другому. Парень подошел к изрезанным лапам демона, с которых они срезали плоть и кожу для маскировки Парсонса, а потом, медленно присев, положил на одну из них свою руку. Кожа по-прежнему была теплой и в то же время почему-то очень неприятной на ощупь. Никита заставил себя не обращать внимание на ощущения и сконцентрировался.