Его выбор - Элла Уорнер

Джеф тронул ее руку.

- Если ты знала, что он тебе изменяет, почему же не развелась с ним? Что могло тебе помешать? - В его голосе слышалось раздражение.

Они уже спустились в холл. Неважно, подумала Катрин, что сейчас придется ответить Джефу. Пускай он ничего не поймет - они все равно больше никогда не увидятся. Желая поскорее закончить разговор, она твердо взглянула раздраженному человеку в глаза и назвала главную причину, удерживавшую ее с Гордоном:

- Потому что Гордон - отец моего ребенка.

Она не стала ждать ответной реакции. Ни к чему сейчас разъяснения и подробности. Быстрей бы только унести отсюда ноги. Странно, с первой же минуты их встречи все пошло не так, как хотелось. Просто стыдно, что сама себе позволила попасться на удочку и поверила в доброе отношение и заботу со стороны друга покойного мужа.

Конечно, Катрин всегда понимала, что Джеф видит в ней лишь продолжение Гордона, но тем не менее некоторые его поступки давали понять, что и она сама интересна ему как личность. Легко и приятно было поверить, что ему действительно небезразличны ее интересы, что он и вправду хочет помочь ее творческому становлению. И даже представить себе трудно, что все это... из-за Гордона. Во всем виновата странная, почти болезненная подвластность Джефа ее покойному мужу.

Глаза женщины наполнились слезами. Как она мечтала рассказать вечному "опекуну" про договор с издательством об оформлении детской книжки! Ведь именно Джеф в свое время помог ей почувствовать себя художником. Так долго искать работу и наконец найти удобный предлог для разговора. Уж теперь-то, думала Катрин, он порадуется за нее и скажет хотя бы одно слово одобрения. Впервые за долгое время появилась достаточно веская причина похвалить ее! Чтобы порадовать Джефа, она преодолела себя, постаралась снова вернуться к жизни и гордилась тем, что успела так много сделать за эти два месяца. Сама не понимая почему, Катрин хотела, чтобы Джеф мог порадоваться за нее.

И вот теперь все рухнуло.

Какое горькое разочарование! Что же она натворила! Позволила еще одному мужчине затронуть свое сердце, а он оказался таким же, как Гордон. Уже то хорошо, что не последовало никаких ненужных вопросов. Да и не о чем им больше говорить! Остается только попрощаться и расстаться навсегда...

- Подозвать вам такси? - спросил швейцар.

- Да, пожалуйста, - кивнула Катрин.

Швейцар побежал на стоянку за машиной. Джеф поспешно проговорил:

- Нам еще многое надо обсудить, Катрин.

- Нам нечего обсуждать, - отрезала та.

- Если бы ты знала, как заблуждаешься...

- Ничего подобного. Уже нет. Это ты продолжаешь заблуждаться.

- Посмотри на меня! - воскликнул он.

- Я не хочу на тебя смотреть.

Она повернула голову в сторону стоянки такси. Одна из машин тронулась и свернула на подъездную дорожку к гостинице. Катрин боялась снова увидеть полные страсти глаза Томпсона. Слишком уж трудно противостоять этому взгляду.

- Я столько всего должен сказать тебе,- продолжал он.

- Спасибо, уже наслушалась.

- Нельзя вот так за пять минут перечеркнуть пять лет жизни, Катрин! Человек на такое не способен!

- Вот видишь, я способна.

- Дай мне возможность объяснить тебе все. Неужели я этого не заслужил?

- Я не просила тебя помогать мне, Джеф.

- Но ты принимала мою помощь!

- Потому что была дура и не понимала, какую роль ты мне предназначил, с горечью сказала она.- Ты хотел сделать из меня очередную подстилку.

- Неправда. Я хочу, чтобы ты стала единственной женщиной в моей жизни.

- На одну ночь, да?

- Пожалуйста, дай мне шанс.

- Чтобы ты развлекался, а я сидела с твоими детьми? - Она взглянула на него с презрением. Тут наконец рядом затормозило такси. - Нет, спасибо, Джеф. Все это я однажды проходила. Поищи себе кандидатку посговор-чивей уверена, тебе обязательно повезет. Желаю всего хорошего.

Швейцар распахнул дверцу такси, и женщина опустилась на заднее сиденье.

- Катрин, пожалуйста, - настойчиво повторил Джеф. Она не отозвалась, но он уже втискивался в машину следом за ней. - Я еду с тобой.- Его сильное мускулистое бедро прижалось к ее ноге. Она поспешно отодвинулась в дальний угол машины и запротестовала:

- Нет, ты никуда со мной не поедешь.

- Иначе мы больше никогда не увидимся.

- Именно этого я и хочу!

Он захлопнул за собой дверцу, и тут же тесное пространство салона наполнилось какой-то странной, пульсирующей энергией. Сердце у Катрин тревожно забилось, чувства обострились до предела.

- Все кончено! - отчаянно вскрикнула она, изо всех сил стараясь избавиться от наваждения.

- Ничего еще не начиналось, - прозвучал в ответ тихий, страстный голос.

- Потому что нечему начинаться.

Забыв о всякой сдержанности, он повернулся к ней. Глаза мужчины горели желанием.

- Гордон причинил тебе боль. Но с какой стати наказанным быть мне? Просто несправедливо свои чувства к нему переносить на меня!

А ведь если вдуматься, Джеф прав. Да и вообще нельзя сравнивать его с Гордоном. Тот всегда был открыт перед всеми, а этот - вещь в себе. У Гордона все на поверхности - а у его друга спрятано в самых темных глубинах души. Темная, тайная, загадочная натура, полная скрытой и никому не подвластной силы. Справедливы его слова, но не стоит забывать: Томпсон для нее опасен, бесконечно опасен!

Годами Катрин силилась понять, что таится в душе этого человека, какие мысли так тщательно скрываются... На что обречена женщина, которая отважится разделить с ним его непонятную жизнь? Загадка на загадке, теребящая душу неясность... Но, кажется, теперь перед ней начала приоткрываться, завеса тайны, одновременно притягивая и пугая. Да, да, этот мужчина по сути своей охотник: раз увидев добычу, он будет преследовать ее, не останавливаясь ни перед чем, пока наконец не настигнет и не добьется своего.

Догадка заставила поежиться.

- Ты не нужен мне, Джеф. Я не хочу тебя, - сказала Катрин, не сумев скрыть в голосе своей настороженности.

- Да не усложняй ты ситуацию! Ну что, скажи, случится, если я возьму и обниму тебя?- Он посмотрел в глаза Катрин, и та глубоко вздохнула, стараясь унять сердцебиение. Джеф жадным взглядом окинул ее грудь. - Неужели мой поцелуй, мои ласки способны оскорбить тебя?

- Замолчи! Я не желаю тебя слушать! Убирайся отсюда прочь! - крикнула Катрин.

Но слишком велика колдовская сила его слов - поневоле заработало воображение. Да, Томпсон типичный охотник... Как женщина она понимала: стоит жертве оступиться, замедлить бег - и невозможное станет возможным. В одинокие, тоскливые минуты недавнего прошлого обманутой жене случалось сидеть в одиночестве и фантазировать... Она представляла себе Джефа - не скрытного и сдержанного, а неистового и страстного, влюбленного в нее, восхищенного, гордого ею. Надо сказать, самообманные мечтания хоть немного утешали. Они были своеобразной местью изменнику-мужу. Но всегда хотелось откреститься от подобных мыслей, как от дурного наваждения. Надо же воображать такое о лучшем друге собственного мужа! Нет, это непозволительно для порядочной и благовоспитанной замужней дамы. Так, чего доброго, встанешь на одну доску с Гордоном, разве что он изменял в жизни, а она- мысленно.

И вот теперь Джеф сам пытается воплотить в жизнь ее безумные фантазии. Но что знает он о ее внутренней жизни? Никому не ведомы ее чувства - душа, ум и тело словно заперты на замок, и если бы нашелся мужчина, способный подобрать к ним ключ... Тогда все, возможно, переменилось бы. Впрочем, Гордон обладал таким ключом, но предпочел выбросить за ненадобностью.

Наверное, и у Джефа найдется ключ, но это уже ничего не значит. Может быть, с ним ее и ждет нечто волшебное, неизведанное и прекрасное, но в конце концов, как и в случае с Гордоном, придется за все расплачиваться нечеловеческой ценой именно ей, Катрин Гайс. Так что уйдите из ее жизни, мистер Томпсон, прекратите искушать, не втягивайте в отношения, которые наверняка опять кончатся разочарованием, горечью и болью. Разве понять мужчине, что женщина всегда отдает не только тело, но и душу.

Катрин нащупала ручку двери. Если Джеф сейчас не выйдет из машины, то...

- Ты всегда боялась дотронуться до меня, Катрин,- сказал он тихо.

- Ты тоже этого боялся,- отозвалась она.

- Мы не смели коснуться друг друга, потому что страшились последствий.

- В этом смысле для меня все осталось по-прежнему.

- А для меня - нет.

А ведь Томпсон говорит правду. Это ясно. Вот почему и следует немедленно бежать от него, от его слов и намерений. Катрин повернула ручку и распахнула дверцу машины. Прежде чем Джеф успел что-нибудь предпринять, она уже оказалась на дороге.

Кто-то закричал, но Катрин ничего не слышала, не видела. Не заметила и приближающейся машины. Страшно заскрежетали тормоза. Несчастная не почувствовала ни удара, ни боли, только фиолетовые, багровые и красные круги поплыли перед глазами. А потом чернота. Чернота, ничего кроме черноты.