Медовый месяц на Ледяной планете. Рух и Харлоу (ЛП) - Диксон Руби

Нет ничего лучше, чем это. Ничего.

Проходят мгновения. Хар-лоу что-то мурлычет в своем горле, убирая мою гриву с лица. Пряди моей гривы прилипают к ее коже так же, как и к моей, и она издает горловые звуки, разговаривая. Я не могу уследить за ее словами, но мне нравятся ее счастливые звуки. Я прижимаю ее к себе, поглаживая ее нежную кожу.

Я никогда не был так счастлив. Иметь Хар-лоу — это… Я не знаю этих слов. Я только знаю, что мое сердце так переполнено, что иногда у меня болит в груди.

Она что-то бормочет, а затем натягивает мех на нас обоих. Я поправляю его, не забывая накрывать свою половинку, потому что ей всегда холодно. Хар-лоу улыбается мне, а затем прижимается к моей груди, тихо разговаривая. Ее влагалище все еще сжимает мой член глубоко внутри нее, и я чувствую каждую дрожь ее тела. Мне это нравится.

Однако мех — это напоминание о том, что я должен сделать завтра. Я должен выйти и поохотиться. Я ставил ловушки и ловил рыбу с тех пор, как мы прибыли сюда, на пляж, потому что я не хотел покидать свою пару. Хар-лоу хрупка, и есть много-много вещей, которых она не понимает в том, как заботиться о себе. Она не знает, как ставить ловушки или как сделать копье. Ей повезло, что у нее есть я, потому что я могу делать все это для нее. Но охота опасна. Я не могу взять Хар-лоу с собой. Я не знаю, что бы я сделал, если бы стадо двисти повернуло не в ту сторону и растоптало ее. Я не знаю, что бы я сделал, если бы снежный кот напал на нее.

Хар-лоу должна оставаться в безопасности в пещере, у огня. Я буду охотиться.

Часть 4

ХАРЛОУ

Когда я просыпаюсь утром, Руха нет.

Хм.

Обычно мы просыпаемся, завернувшись в меха, чтобы немного прижаться друг к другу перед рассветом и перекусить на скорую руку перед завтраком, но этим утром его нигде не видно. Я протираю глаза и выглядываю из пещеры, но Руха нет. Он, наверное, на рыбалке. Может быть, он проснулся с острой потребностью поймать немного рыбы или что-то в этом роде. Мы все еще не очень хорошо умеем общаться, и многое из того, что происходит между нами, — это догадки. Зевая, я плотно заворачиваюсь в несколько мехов, которые у нас есть, и разжигаю огонь. Угли потухли, пока я спала, и я помешиваю их, пока они снова не нагреются, затем устанавливаю самодельный «штатив», который у нас есть для подогрева воды.

Я бы хотела, чтобы у нас было больше вещей. Я приняла как должное, сколько припасов есть в главной пещере, и как усердно все работали, чтобы сделать эти припасы. Когда я думаю о том, сколько времени мне приходится тратить только на то, чтобы приготовить кулинарный мешочек, я по-новому ценю тех щедрых, заботливых людей из ша-кхаи, которые без лишних вопросов приняли кучу людей в свои дома, накормили и одели нас.

Рух считает их врагами, но они всегда были добры ко мне. Однако я сделала свой выбор. Теперь я с Рухом, и это означает, что нужно начинать все сначала во всех отношениях.

Я подхожу ко входу в пещеру, цепляясь пальцами ног за ледяные камни, и выглядываю наружу, высматривая широкие плечи моей пары и длинные растрепанные волосы. Я не вижу его на пляже, но это не значит, что его нет рядом. Он, наверное, собирает еду. Я смачиваю мягкий кусочек кожи, принимаю быструю ванну с талой водой, а затем добавляю еще немного из ручейка в пещере. Как только моя сумка наполняется, я добавляю последние несколько листьев для горячего чая и одеваюсь. Может быть, пока Рух будет ловить рыбу, я смогу найти какие-нибудь растения, которые ша-кхаи всегда использовали для приготовления чая. Я решаю, что могу начать свои поиски там. Листья — это просто. Это все остальное, что пугает.

По одной вещи за раз, Харлоу, — напоминаю я себе.

Я направляюсь к скалам, замечая, что копье Руха исчезло из пещеры. Определенно охотится. Вид того, что его нет, на самом деле заставляет меня чувствовать себя немного лучше, и я концентрируюсь на сборе листьев для чая. Я горжусь собой за то, что действительно узнала несколько растений, которые цепляются за здешние скалы. Это странно, потому что для покрытой льдом планеты здесь можно найти удивительное количество зелени, если знать, где искать. Есть деревья, похожие на картофель, у которых растут невероятно высокие стебли, но рядом с пляжем, насколько я вижу, их нет. Здесь есть всевозможные виноградные лозы, оплетающие скалы и прорастающие в расщелины. И я знаю, что если я поднимусь в горы, то смогу покопаться под снегом и найти всевозможные странные, жилистые растения, которые каким-то образом растут, несмотря на холод и серое, слабое солнце.

Я собираю листья до тех пор, пока в мой маленький мешочек больше не вмещается, и мои руки не становятся полными. Я снова оглядываюсь в поисках Руха, но его по-прежнему нет и в помине. Я не могу позволить этому беспокоить меня. Он знает, что делает. В следующий раз я скажу ему, что, если он отправится в путь, ему нужно взять меня с собой. Мне тоже нужно научиться охоте.

Хотя нет смысла злиться из-за этого. И я, на самом деле, не такая. Я просто расстроена тем, что наше общение снова ухудшается. Это единственное, в чем я хотела бы, чтобы мы оба преуспевали. Есть так много вещей, которые я хочу ему сказать, и я вижу, что он хотел бы поговорить со мной больше. Мы приближаемся к этому, но нам обоим не терпится большего. Мысли о Рухе и словах, которыми я могу его научить, отвлекают меня, и я возвращаюсь в пещеру и раскладываю листья для просушки, прежде чем осознаю это. У входа в пещеру я вижу кучи морских водорослей, которые я собрала с пляжа, и тоже раскладываю их сушиться. Когда они высыхают, они затвердевают и превращаются в толстый тростник, который можно заплетать в косы и плести корзины, и мысль о том, чтобы сделать свою собственную корзину, волнует.

Место хранения. Кто бы мог подумать, что я буду так чертовски взволнована из-за хранения? Это сводит меня с ума.

Однако многое еще предстоит сделать, и я не могу сидеть сложа руки. С этой мыслью я приступаю к работе.

К тому времени, как я собираю последние пригоршни листьев и раскладываю их на меху возле моего крошечного костра, я понимаю, что уже почти стемнело.

Нет, зачеркните это, здесь темно. Небо такое яркое просто потому, что над головой сияют звезды. На улице совсем темно, и взошли луны. И до сих пор нет никаких признаков моей пары. Я была занята весь день, потому что сидеть у камина и беспокоиться не приносит мне никакой пользы, но он никогда не уходил так надолго. Я ничего не могу поделать, но немного паникую.

Ладно, очень много.

Я подхожу ко входу в пещеру, прижимая к телу меховые накидки, и осматриваю темный пляж. Руха нет. Что мне делать? Должна ли я схватить свое самодельное копье и отправиться в горы за ним? Темно, и по ночам выходят всевозможные странные существа, так что я не знаю, умная ли это идея. Но если он где-то там, раненый, я не могу просто оставить его и греть свою счастливую задницу у огня.

Я не знаю, что делать. Сидеть и ждать? Пойти за ним?

Я несколько мгновений обдумываю свои варианты, а затем тушу огонь. Я закутываюсь в меха, беру свое копье и отправляюсь за ним. Я пробираюсь к утесам, спотыкаясь в темноте о ледяные камни. Там есть небольшая естественная тропинка, которая ведет вверх через утесы к пологим зимним холмам, которые выше превращаются в горы. Я поднимаюсь на несколько ступенек, а затем останавливаюсь, прислушиваясь. Слышен шум, как будто кто-то идет по песку, хруст шагов.

Рух?

Я направляюсь обратно по тропинке к нему.

— Это ты, Рух?

Звук становится громче, и тогда я делаю паузу. На песке есть темная фигура, которая не является Рухом. Ни в малейшей степени. На самом деле, это похоже на какое-то ракообразное, но размером с земного крокодила… или больше. У него два щупальца с глазами на конце, и они поворачиваются ко мне.

Я издаю испуганный визг и отшатываюсь назад, сжимая свое копье. Существо убегает, как будто оно так же боится меня, как и я его.