Упражнения в стиле - Раймон Кено

— В котором именно часу в тот день по направлению к воротам Шамперре проследовал автобус маршрута S, который должен был подойти в двенадцать часов двадцать три минуты?

— В двенадцать часов тридцать восемь минут.

— В указанном автобусе было много народу?

— Тьма.

— Что именно вы отметили необычного?

— Одного индивидуума с очень длинной шеей и тесьмой вокруг шляпы.

— Было ли его поведение так же необычно, как внешний вид и физические данные?

— Не сразу. Сначала он вел себя нормально, но затем оказалось, что он — ярко выраженный параноидальный циклотимик с несколько повышенным артериальным давлением и с острым приступом гастрита.

— Каким образом это проявлялось?

— Данный индивидуум обратился к своему соседу и спросил у него ноющим тоном, специально ли тот наступает ему на ноги каждый раз, когда входят или выходят пассажиры.

— Этот упрек был обоснован?

— Это мне неизвестно.

— Каким образом закончился инцидент?

— Поспешным бегством молодого человека к свободному месту, которое он и занял.

— Имел ли инцидент дальнейшее продолжение?

— Менее чем через два часа.

— В чем это продолжение выразилось?

— В повторном появлении этого индивидуума на моем пути.

— Где и при каких обстоятельствах вы его увидели во второй раз?

— Проезжая в автобусе перед Римской площадью.

— Что он делал?

— Консультировался по вопросам изящества в одежде.

Комедия 

На задней площадке автобуса S, день, полдень.

КОНДУКТОР.

— Оплачивайте проезд, пожалуйста.

Пассажиры передают ему мелочь.

Автобус останавливается.

КОНДУКТОР.

— Не мешайте выходу пассажиров. Кто имеет право на посадку вне очереди? Один человек! Свободных мест нет! Дзинь-дзинь!

Те же декорации.

ПЕРВЫЙ ПАССАЖИР (молодой, с длинной шеей, плетеная тесьма вокруг шляпы).

— Сударь, похоже, вы специально наступаете мне на ноги, каждый раз, когда люди проходят мимо.

ВТОРОЙ ПАССАЖИР (пожимает плечами).

Третий пассажир выходит.

ПЕРВЫЙ ПАССАЖИР (к зрителям).

— Вот здорово! Место освободилось! Сейчас сяду.

Бежит и садится.

Римская площадь.

ЮНЫЙ ЩЕГОЛЬ (первому пассажиру, теперь пешеходу).

— У твоего плаща слишком широкий разрез. Тебе следовало бы его уменьшить, перешив пуговицу.

В автобусе S, проезжающем мимо Римской площади.

ЧЕТВЕРТЫЙ ПАССАЖИР.

— Смотри-ка, тип, который только что ехал вместе со мной в автобусе и разругался с одним дядькой. Любопытная встреча. Сделаю из нее, пожалуй, трехактную комедию в прозе.

Отступления 

Автобус подошел битком забитый пассажирами. Хоть бы влезть, вот повезло, кондуктор меня впустил. На одном из них ну и башка у него, а шея — до чего же длинная! была мягкая фетровая шляпа, обмотанная какой-то веревкой вместо ленты как это претенциозно выглядит и вдруг он принялся интересно, с чего бы это поносить соседа тот не обращает внимания на то, что ему говорят, которого он упрекал в том, что тот специально ему наступал похоже, провоцирует на драку, но наверняка сдрейфит на ноги. Поскольку в глубине автобуса оказалось свободным одно место, он развернулся ну вот, что я говорил и побежал его занимать.

Приблизительно через два часа странные все-таки бывают совпадения он находился на Римской площади в компании с приятелем таким же олухом, как и он, который указательным пальцем тыкал в пуговицу на его плаще и что он мог ему рассказывать?

Парехеза [*] 

Отнюдь не буколический автобус бурлачил по зыбучим булыжникам бульвара буферноприцепленную трибуну, разбухшую от малобюджетных, но булимических бутузов и забуханных в их утробы буфетных бутербродов и гамбургеров. Один обезгаммаглобулиненный бурсак — бурлескный буффон с будкой бабуина в буклях и букетистым бугелем вокруг бутафорского бунчука — взбунтовался против бугаистого буржуа, который бутузил ему бюст и буквально брутализировал бутсами его обувь при любой буче от турбулентности карбюратора на буграх, бурунах и бурьянах. Бузотер разбуянился и разбушевался, забурился в бутылку, пробурчал и пробулькал вокабулы «Бульдог! Бультерьер! Бульдозер!», но, видя в гробу всю эту борьбу, обуделался, съебуял от бугая и отбуксовался в глубь автобусного бунгало.

В будущем он будет возбужденно бубнить с таким же амбулаторным забулдыгой и ебунько, как и он сам, бубнить о булавках, бусах, бубенчиках и прочей атрибутике на своем бушлатистом бурнусе.

Призрачно 

Мы, егерь на охотничьих угодьях Плэн-Монсо[*], имеем честь сообщить о том, что в день шестнадцатый месяца мая лета тысяча семьсот восемьдесят третьего вблизи восточных ворот парка Его Королевского Высочества монсеньора Филиппа Святого, герцога Орлеанского, мы установили необъяснимое и подозрительное присутствие мягкой шляпы формы необычной и подобием плетеного шнура окрученной. После чего под означенной шляпой мы отметили внезапное явление молодого человека, исполненного шеи невероятной длины и облаченного, как сие, вне всякого сомнения, принято в Китае. Ужасный вид пришельца поразил нас как громом и предупредил наше бегство. Некоторое время субъект пребывал в недвижимости, после чего засуетился и заворчал, словно отбиваясь от других невидимых, но ощущаемых им субъектов. Внезапно его внимание обратилось на его пальто, и мы услышали, как он зашептал следующее: «Не хватает пуговицы, не хватает пуговицы». Засим он пустился в путь и взял направление на Пепиньер. Влекомые вопреки нашей воле странностью сего явления, мы проследовали за ним, миновав пределы, ограничивающие нашу юрисдикцию, и втроем — вместе со шляпой и субъектом — достигли пустого огорода, засаженного салатом. На синей табличке неведомого, но явно дьявольского происхождения имелась надпись: «Римская площадь». Еще некое время субъект суетился и шептал: «Он хотел отдавить мне ноги», затем они исчезли, сначала он, а чуть позднее его шляпа. Составив рапорт об этом исчезновении, я отправился выпить стаканчик в «Петит-Полонь».

Философично 

Лишь большие города способны предложить феноменологической духовности сущностность временных и маловероятностных совпадений. Философ, поднимающийся порой в ничтожную и утилитарную небытийность автобуса маршрута S, может своим ясным и мудрым теменным взором заметить в ней мимолетные и бесцветные проявления профанирующего сознания, обремененного длинной шеей тщеславия и шляпным сплетением невежества. Эта лишенная истинной энтелехии материя, подчиняясь категорическому императиву своего жизненного порыва, иногда восстает против необерклианской ирреальности телесного механизма, облегченного отсутствием сознания. Это нравственное отношение увлекает более бессознательного из них к пустой пространственности, где он разлагается на первоначальные и цепляющиеся элементы.

Как правило, философские искания продолжаются во время случайной, но анагогической встречи того же самого существа, сопровождаемого своей несущественной и одежной двойственностью, которая ноуменально советует ему транспонировать в плоскость постижимости концепт пуговицы плаща, социологически расположенной слишком низко.

Апострофа [*] 

О самописка с платиновым пером, пусть твой скорый и ровный бег прочертит на бумаге с глянцевой оборотной стороной алфавитные глифы, которые передадут людям в сверкающих очках нарциссический рассказ о двойной автобусно предопределенной встрече. Гордый скакун, глашатай моих снов, преданный верблюд, вестник моих литературных подвигов, тонкий источник сосчитанных, взвешенных и отборных слов, опиши синтаксические и лексикографические кривые, которые графически оформят ничтожное и смехотворное изложение действий и поступков молодого человека, что однажды сел в автобус S, даже не подозревая, что он станет бессмертным героем творений, созданных тяжким трудом. Длинношеий хлыщ с нахлобученной шляпой, опутанной плетеным шнурком, ворчливый вредитель, избегающий стычки и опускающий свою так и просящую пинка задницу на сиденье из твердого дерева, мог ли ты представить этот риторический поворот судьбы, когда перед вокзалом Сен-Лазар экзальтированным ухом ты внимал портняжные советы персонажа, вдохновленного верхней пуговицей твоего плаща?