Закатная звезда Мирквуда (СИ) - Лионкурт Алира

Едва Владыка прикрыл глаза, набирая полную грудь чистого воздуха, как позади него послышались стремительные шаги. Плавно выдыхая, Трандуил повернул голову в сторону высоких стеклянных дверей, ведущих в обеденный зал королевской семьи. Семьи, от которой у него остался только сын, который так же, как и он сам больше любил трапезничать на свежем воздухе.

— Владыка, прошу простить меня за то, что потревожил ваш покой.

Подошедший к королю командующий стражей, выглядел взволнованным. Тем не менее, он склонил голову в почтительном жесте и молчал до тех пор, пока не ощутил на себе одобрительный взгляд холодных глаз короля. Обычно его не беспокоили без веской на то причины, и раз уж это случилось, значит, нечего негодовать на эллона.

— С юго-запада в ваши земли въехала женщина. Она одна. Вооружена. Движется в сторону дворца. На ней Лотлориэнский плащ.

Выслушав короткий доклад, Трандуил обратил свой взор на запад, и только через четверть минуты ответил:

— Орелион, возьми свой отряд и сопроводи гостью во дворец.

— Да, мой король, — страж поклонился, сделал шаг назад и поторопился выполнить приказ, скрываясь в тени дворца.

Вновь оставшись один, Владыка поднял взгляд в небо, зацепился им за плывущее в синеве пушистое облако, и какое-то время проследил его путь. После он удалился в свои покои. При первой встрече с незваной гостьей, он предпочитал выглядеть величественно. Тем более, что нечасто ему выпадал случай испытать на себе все прелести общения с Лотлориэнцами. А там, даже окажись она всего лишь человеком, пусть запомнит величие и горделивость Мирквуда и его Владыки. Ведь для большинства чужаков первое впечатление оставалось единственным о Трандуиле. Он не любил тратить свое время попусту. Пусть даже в запасе у него была вся вечность.

Как бы то ни было, через три четверти часа Владыка неспешно прошествовал к ступеням, ведущим к трону. Легко, почти незаметно, придерживая спущенную с плеч мантию насыщено изумрудного цвета, он поднялся по ним и устроился на троне. Позволив яркой, переливающейся ткани растечься вокруг себя, он взял в левую руку резной дубовый посох, до этого приставленный к широким рогам, после чего отклонился на спинку и оперся правой о подлокотник. Закинув ногу на ногу и прикрыв глаза, он всем своим видом выражал равнодушие и скуку. В расшитом серебряной нитью удлиненном светло сером камзоле, с летней короной из цветов и ягод в тщательно расчесанных белоснежных волосах, он считал минуты до момента появления нежданной гостьи.

Но как бы ни был спокоен его вид, внутри Владыка ощущал беспокойство. Он не желал иметь никаких дел с нолдорской принцессой-изгнанницей, не желал видеть её эльфов в своем дворце. Более всего прочего он недоумевал, почему после стольких веков подчеркнуто вежливого игнорирования друг друга она вдруг нарушила их негласное решение держаться друг от друга на расстоянии. Впрочем, его тревоги могли быть пустыми. Услышав об одном только эльфийском плаще, он предположил самый неприятный для себя исход, тогда когда всё могло быть проще.

Что проще не будет Трандуил понял, как только гостья, миновав массивные колонны, прошла по узкому мосту над бегущим внизу ручьем и поднялась по ступеням на небольшую площадку перед троном. Едва сдерживаясь, чтобы не поморщиться от досады, он пристально изучал черты эллет. Если бы не яркие изумрудные глаза, он мог бы принять её за нандор. Вот только в глазах Лесных Эльфов никогда не было и сотой доли того огня, что тлел в чужачке.

Ни её почтение, ни принятый среди близких друг другу синдар жест доверия не прибавили Трандуилу дружелюбия. Ему противно было даже притворяться таковым. Но долг велел учтиво кивнуть, принимая эллет под своё покровительство, тем самым лишая себя возможности вышвырнуть её из Мирквуда сейчас же.

Чего она хотела добиться этим жестом? Не поступил ли он ровно так, как она рассчитывала?

— Mae govannen, — пристально глядя сверху вниз на эльфийку, приветствовал король. Вот только всё в нем говорило о вынужденности этих слов. Тем не менее, он вежливо продолжил: — mani naa essa en lle?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

____________________________________________________________

¹Мужчина эльф

²Сын

³Король

⁴Неньяр — Третье племя эльфов, которое возглавлял Праотец Энель

⁵Мой друг

⁶Друг

⁷Прости меня

⁸Увидимся позже

⁹Мглистые горы

Глава 4

Почтение, спокойствие и понимание — вот и всё, что она позволить себе, стоя в одиночестве перед Владыкой. Вот и всё, что должна была чувствовать эллет, прожив больше шести с половиной тысяч лет. Сколько раз ей приходилось прикрываться почтением, когда хотелось развернуться и уйти или не держать в себе негодования, а выплеснуть вместе с колкими, едкими словами? Сколько раз она изображала безмятежное спокойствие, когда внутри всё рвалось на куски, когда хотелось кричать от боли и плакать от бессилия? Но всё это было ничем по сравнению с пониманием, горькими черными волнами смыкающимся над головой, увлекающим всё глубже на дно. Она тонула в нём. Каждый раз без толики надежды вынырнуть и глотнуть воздуха.

Впервые это случилось, когда будучи юной эллет, она спешила в кузню отца в Менегроте, во время Битвы в Тысяче Пещер. Со всех ног она бежала по длинной лестнице над глубоким, кажущимся бездонным, провалом. Тогда, с трудом умудряясь отражать атаки наугрим¹ парными клинками, незадолго до этого подаренными отцом, она впервые испытала на себе тяжесть понимания. Осознала, что отцу и молодому жениху возможно уже ничто не поможет. Однако всё равно упорно продолжала спуск, рискуя не только умереть, но и отказаться оскверненной отвратительными коротышками-предателями. Вот только когда она с огромным трудом пробилась к кузнице, взбежала по ступеням, не обращая внимания на трупы наугрим на них, и ворвалась внутрь, там уже не было никого, кому бы можно было помочь. Всё её целительство было бессильно против смерти. Даже отдай она всю до последней капли силу, спасти того, чья феа² уже безумно далеко от хроа³, это не помогло бы. В золотых волосах Индаминиона — лучшего кузнеца Дориата, ученика самого Феанора и её отца, пламя горна отражалось даже после смерти. Изломанной куклой, истекший кровью от множества ран, он лежал на массивных плитах пола, окруженный убитыми им одиннадцатью гномами. В мертвых пальцах была зажата рукоять меча. С мечом она и похоронила отца в семейном склепе.

Но adar⁴ хотя бы погиб, как воин. Ландору же не досталось от Валар и этой предсмертной милости. Поначалу, сраженная смертью отца, Андунээль не видела ничего вокруг себя. И только потом, когда слезы, текущие по щекам иссякли, она обвела взглядом кузню и заметила в бочке с водой отрубленную голову своего даэра⁵. Его изувеченное тело нашли через несколько дней на дне одного из провалов. В нём не осталось ни единой целой кости. Наугрим в тот раз не знали меры в жестокости.

После были ещё сотни подобных случаев неотвратимого понимания. Они смешивались между собой в тугие клубки и обрастали другими. Такими, как тот, когда Леди Галадриэль твердила о наступлении мира, утешая свой народ. Она лгала им, утаивая истину о бессмертии Саурона. И всё же Андунээль последовала за ней, когда Пресветлая Госпожа стала Владычицей Лотлориэна.

Теперь же эллет без тени страха смотрела в льдистые глаза Трандуила и понимала всё, что творилось у него на душе. Переживший множество войн, испытавший на себе предательство нолдор, потерявший свой истинный дом, отца и свою любовь, он не желал терпеть её присутствия. Но всё же был обязан делать это. Нежеланная гостья в чужом доме, она навсегда останется таковой. Вряд ли существовало хоть что-то, что могло бы прогнать враждебность по отношению к ней, засевшую глубоко в сердце Владыки. Она не осуждала его за это. У всех были причины для поступков, для ненависти и для привязанности. Кто она такая, чтобы судить других, имея свои?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Essenya Anduneel, taur⁶, — тихо, но достаточно четко произнесла она, в воцарившемся молчании. Сделав несколько шагов к трону и, соответственно, к королю, она решила сразу перейти к сути своего визита, не терзая ни себя, ни его бесконечным полунамеками и хождением вокруг да около. — Долгие века я была целительницей Госпожи, до этого моими знаниями и умениями пользовались предыдущие короли Лотлориэна. Сейчас, когда Леди Галадриэль почувствовала, как меняется суть всего живого вокруг Дол Голдура, как тень наползает на Средиземье, когда уведенное в зеркале обеспокоило её, она приняла решение направить меня к вам. Мне не известна истина, открывшаяся ей на поверхности воды, но я знаю, чувствую — грядет нечто ужасное, Владыка Трандуил. Мой визит является жестом доброй воли Госпожи. Слишком долгое время между её и вашим королевством хранилось молчание, отчуждение, которое делает нас слабее поодиночке. Она считает, что пришло время сделать шаги навстречу друг другу. Свой она сделала.