Командировка в Индию - Татьяна Николаевна Соколова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Особенно запомнился пятый корабль, который провожали полгода назад. Прощальная церемония была назначена на конец мая; около причала отгородили места для провожающих, а на причале, под звуки военного оркестра, выстроились моряки двух стран. Речи, торжественный парад, растроганные лица строителей – ведь не просто прощаться со своим детищем. И, наконец, экипаж поднялся на борт.
В строю на баке рядом с всеобщим любимцем, старпомом Сагми Шарва, стоял лейтенант Вихан Пател. Лиза застыла, напряженно всматриваясь вдаль, пытаясь уловить движение его глаз, понять, не наполнились ли они влагой, которая обычно сочится из-под век, чтобы защитить сетчатку от сильных порывов ветра. Она прощалась навсегда. Махала ему рукой, пока корабль не отдал швартовы и не стал уменьшаться. На берегу военный оркестр играл марш «Прощание славянки», заглушая шум двигателей и плеск воды, потом оркестранты выстроились в колонну во главе с коротышкой дирижером, энергично размахивающим своим тамбурштоком, и музыка ушла.
Телемост
Спала Лиза плохо и утром проснулась вся в поту. Опять снилось море. В маленьком поселке на Черном море под жарким полуденным солнцем она спускалась с горы, от маяка к пристани. Ей хотелось войти в прохладную синь моря, накатывающую на берег жемчужный бисер пены, как в детстве, когда это было так легко и естественно. И вот она уже сняла туфли и намочила ноги, но вода стремительно отступала, образуя отмели, а потом море и вовсе исчезло, словно наклонилось к горизонту и перелилось через край.
К чему этот сон? Она встала с постели, прошествовала в ванную и приняла душ. Потом захлопнула форточку на кухне, чтобы не несло помойкой со двора. Но отвратительный запах стал только сильнее. И вдруг она догадалась: это Светкин пудель, который вчера, бедняга, практически лишился прогулки из-за их затянувшихся посиделок. Она быстренько ликвидировала безобразие и стала собираться на работу.
Это был заключительный этап переговоров, за столом толпа народу, по связи подключены все партнеры, и вдобавок – все переводчики незнакомые. Лиза переводила вторая. Как раз к этому моменту включили телеконференцию с Парижем и Йокогамой, слышимость была отвратительная, посторонние звуки сбивали, а наушники не предусмотрели. От напряжения она заикалась и часто переспрашивала. Подключилась Москва, и там тоже постоянно переспрашивали. Как будто в мировом эфире разразилась гроза, которая своими кривым молниями сбивала всю картину. Да еще в сумке постоянно звонил телефон – без звука, но казалось, что вибрации входят в резонанс с молнией.
Она приглушила звук и, делая вид, что поправляет волосы, поднесла трубку к уху. Слышен был шум и незнакомые голоса; похоже, звонивший параллельно говорил с кем-то еще, она спрятала телефон, потом снова незаметно поднесла к уху и услышала:
– В Индию хочешь?
Лиза нажала отбой. Кто-то, понятное дело, прикалывался. Время еле ползло, на столы поставили мало воды, и все бутылки разобрали. Единственным желанием было не упасть в обморок от напряжения, как-нибудь дотянуть до обеда.
Как только вышли из переговорной, Лиза понеслась в ресторан. Пока она стояла в толпе около шведского стола, снова раздался телефонный звонок. Номер не определялся.
– Лиза! – голос показался знакомым, – это Махеев по индийскому проекту. Я тебе все утро звоню. Почему ты не берешь трубку?
– Я на переговорах, – ответила она резко.
– Нужен переводчик в Индию. На месяц. Срочно оформляй визу.
Связь оборвалась. Лиза опешила – бред какой-то, она опустила пустой поднос, замешкалась около шведского стола. А вдруг не бред?
– Я, кажется, уезжаю, мне надо бежать, – сказала она неуверенно стоящим рядом переводчицам.
Две ее коллеги вытаращили глаза.
– Вы справитесь без меня после обеда. Я слышала, у них где-то там связь накрылась, может, телеконференции не будет, – продолжала Лиза, вдыхая манящие запахи еды.
Телефон опять зазвонил.
– У тебя паспорт с собой? Через три дня надо быть на месте. Поезжай в консульство. Мы уже билет тебе заказали.
– Иностранный дома. А документы, оформление анкеты? – спросила она.
– Анкета пройдет старая, – ответил Махеев. – Поспеши!
– Вы хоть поешьте, – сказала переводчица, стоящая подле нее, и поставила на Лизин поднос котлеты по-киевски. – И кофе возьмите, с булочкой «синнабон».
Никто не сомневался в Лизиной неадекватности. Поразмыслив, она все-таки взяла еще салат и булочку, а закончив обед, почти совсем успокоилась.
Пока она принимала пищу, в голове сложилась вся логистика – конечно, на такси, и машину не отпускать – сначала домой за паспортом, потом на завод за письмом и в консульство – по времени не сходится, наверное, можно обойтись без письма. Кстати, так и не успела поставить в паспорт штамп о разводе. Хотя это теперь неважно, российский паспорт не нужен.
В консульстве было пусто – то ли не приемный день, то ли время неподходящее. Навстречу ей вышел из кабинета молодой индиец, который глядел на нее с удивлением.
– Я с завода, – сказала Лиза (как он там называется), – с рабочими еду.
– Как мне надоел ваш завод, вечно все срочно, как будто заранее нельзя, – индиец пожимал плечами, качал головой, но кипятился беззлобно. – Почему же вы вчера не пришли со всеми?
Потом он порылся в компьютере, перебрал бумаги на столе и нашел заводское письмо, но Лизиной фамилии там не было.
– Реально, забыли. Апдейшн (уточнение) должны были прислать сегодня, – говорила ему Лиза по-английски, старясь использовать типичные для индийцев обороты.
И, наконец, вздохнув и ухмыльнувшись для приличия, он сдался.
– Хорошо, пусть по факсу пришлют апдейшн. Завтра после полудня у вас будет виза.
– Рабочая виза, – уточнила Лиза.
«Incredible India»1 , – думала она про себя – сначала «невозможно», а потом «виза завтра».
На следующий день вечером опять забежала Светка.
– И как ты можешь все время бросать свой дом? – возмущалась она.
– Надоела петербургская сырость и эти переменные ветры, – шутила Лиза. – А кто будет по мне скучать? У меня даже пуделя нет. Буду там йогой заниматься, тренер говорит – йогические практики были известны на полуострове Индостан еще 10 тысяч лет назад.
Внутри нарастало чувство свободы, и это чувство захватывало Лизу и ликовало: «Расправь крылья». И несло, несло…как тогда, когда она отправилась в свою первую командировку на корабли,
