Океан. Выпуск десятый - Светлана Мекшен

Когда Детата доложил капитану, что передатчик бедствия включить не удалось, Крокенс лишь устало пожал плечами. Он следил, как моряки покидали танкер. На востоке розово занимался новый день.

«Какая у него желтая кожа», — подумал Витус, помогая капитану надеть спасательный жилет. Он не знал, что матерью сэра Крокенса была филиппинка.

Бот и два спасательных плота покачивались у борта. Капитан сосчитал людей. Все верно. Одного не хватало.

Спускаясь следом за Детатой по штормтрапу, Крокенс вдруг вспомнил привлекательное лицо жены механика Стоуна, попытался представить ее в трауре и не смог.

Удалившись от судна на безопасное расстояние, бот с двумя плотами на буксире остановился и лог в дрейф. Первое время моряки настороженно следили за дымящимся танкером, ждали, когда он взорвется. Потом устали. Духота сморила их, и они стали засыпать.

— Раненых много? — спросил у старпома капитан.

— Нет, сэр. Есть обожженные. Больше всех пострадал вахтенный моторист. Похоже, что он лишился ума. Твердит: «Там механик Стоун!» — и требует, чтобы ему разрешили вернуться в машину.

— Где он?

— На ближнем плоту.

— Собрать туда всех пострадавших, обеспечить водой, пищей и уходом. Им там будет удобнее.

— Есть, сэр!

Перемещение людей не вызвало у Джона Тэри каких-либо эмоций. Он впал в безразличное состояние. Приходил механик Стоун и кричал: «Работать!» Появилась девчонка, с которой купался в реке. Она вскидывала над головой тонкие руки и танцевала.

День прошел в глубоком унынии. Вопреки ожиданиям танкер не взорвался. Просев кормой, он продолжал коптить синеву летнего неба. А вокруг пусто. Ни души.

Ерунда! Ведь это не прошлые века. Будут проходящие суда или пролетающие самолеты. Начнут искать, в конце концов.

Прошел день, и прошла ночь. Кругом, сколько ни смотри, вода и вода да полутруп «Атлантика». Куда ни бросишь взгляд, все равно его увидишь: дымит и дымит, на нервы действует.

Может, вернуться на судно? Неплохо бы посмотреть, да боязно. Как ахнет! А судов-то проходящих нет.

Отдохнувшие, но измученные новыми страхами люди стали роптать. Был бы хоть аварийный шлюпочный радиопередатчик, но и он остался в сгоревшей радиорубке.

Около полудня кто-то закричал:

— Судно! Мачты и труба!

На пределе видимости действительно появилась верхняя часть судна. Моряки высыпали на крышу вельбота, а ошалевший от радости старпом слал в небо ракету за ракетой. Он стрелял до тех пор, пока топы мачт не спрятались за горизонтом.

Взбешенные неудачей и ярым тропическим солнцем, моряки стали искать виновника несчастий. Обругали старпома, израсходовавшего весь запас красных ракет. Уцелела одна, которую он не успел выпустить.

Обозлившийся старпом направил гнев толпы на капитана. Это ему вздумалось вести «Атлантик» в стороне от морских дорог. По его милости экипаж подохнет здесь от голода и жажды.

— Прошу вас не забываться, чиф! — грозно одернул его Крокенс, и толпа примолкла. Капитан выдержал паузу и веско сказал: — Согласно морским законам, на вельботе или пускай даже на бревне я остаюсь вашим капитаном и сохраняю свои права. Всякое неповиновение будет караться устными приказами, которые станут письменными при первом удобном случае. Последнюю ракету передать Витусу Детате. Стрелять только ночью, при виде ходовых огней судна.

РУССКИЕ — НЕВОЗМОЖНЫЕ ЛЮДИ

В дальнем плавании время течет медленно. Сотни событий, больших и малых, происходят в мире. Моряки узнают о них по радио и удивляются бурному потоку жизни, который обходит судно стороной. Однообразные сутки тянутся, как бесконечная морская дорога. Мышцы у моряков вянут, мысли и чувства притупляются.

И вдруг!.. В ночном океане — красная ракета! Это все равно что зов боевой трубы в волшебном мертвом царстве. Сердце в груди бьется гулко, и кровь, играя, бежит по жилам. Голова работает легко, четко, без сонливых, одуряющих помех.

Капитан Тулаев припал к биноклю.

Пусто. Ни огонька. Одна ракета, хоть и красная, слишком мало…

Тулаев приказал начальнику радиостанции прощупать эфир, а сам включил радиостанцию УКВ и проговорил в микрофон по-английски:

— Внимание! Всем судам. Я советский танкер «Воронеж». Наблюдал красную ракету. Кто слышит меня, отвечайте! Отвечайте!

Океан безмолвствовал.

— Может, подлодка пошутила? Пустила ракету и ушла на дно? — предположил вахтенный помощник.

— Есть цель! — крикнул от радара старпом. — Большая, как авианосец! Справа семьдесят, дистанция шестьдесят пять кабельтовых.

Капитан вновь схватился за бинокль. Что за черт! В указанном направлении ни зги!

Тулаев сменил старпома у экрана радара и убедился, что тот был прав. Цель крупная, вернее, громадная. Она ярко высвечивалась на экране после каждого оборота антенны.

Загадочная неподвижность цели, отсутствие огней и сигналов рождали безответные вопросы и предположения.

— Может, крейсер затаился? Ждет, что клюнем на приманку? — нервно спросил старпом.

— Мы что, начало войны прозевали, пока в кино сидели? — насмешливо отозвался капитан, отметив про себя, что цель уже близка к траверзу. Через пару минут «Воронеж» начнет удаляться. Странно! На такой посудине должна быть уйма ракет и прочих пиротехнических средств.

— Слушал трехминутку. Сигналов бедствия в эфире нет, — доложил начальник радиостанции.

— Карпыч, знаете, что я скажу, — торопливо заговорил старпом, предчувствуя решение капитана. — Это пираты. Такие случаи бывали. Мы к ним, а они — с автоматами на абордаж. Ограбят ни за что ни про что.

Нет. Капитан не имеет права пройти мимо судна, давшего красную ракету. Тулаев вспомнил печальную судьбу капитана Стэнли Лорда, который принял белые ракеты с гибнущего «Титаника» за сигналы рыболовецкого судна. Капитан был признан преступником, косвенным виновником гибели более полутора тысяч людей.

Загадочная обстановка, чрезмерная осторожность старпома и жажда приключений звали Тулаева к делу. Лучше ошибка, чем бездействие. А вдруг ракета — последняя надежда терпящих бедствие?

— Право на борт! Машину в маневренный режим, — негромко скомандовал капитан и отошел от радара.

Замолк обиженный старпом. Тишина на мостике стала гнетущей, и, чтобы ее разрядить, Тулаев сказал:

— Альберт Игнатьевич, попросите у помполита малокалиберную винтовку. Если пираты, посмотрим, кто кого. В детстве я горностаю в глаз попадал.

Третий помощник по-своему понял шутку. Он позвонил но телефону и пригласил помполита на мостик. Михаил Петрович без лишних вопросов оценил ситуацию и стал рядом с капитаном у лобового иллюминатора. Еще не было случая, чтобы русские моряки прошли мимо сигнала бедствия.

Тулаев наконец-то поймал в окуляры бинокля расплывчатый силуэт гигантского судна и ощутил едва уловимый запах гари.

— Вижу огонек на воде! — крикнул матрос-наблюдатель с правого крыла мостика. — Фонариком сигналит: три точки, три тире, три точки.

— SOS! — в один голос воскликнули старпом и помполит.

Все стало на свои места. Стена таинственности рухнула. Световые сигналы шли с бота, находящегося на приличном удалении от аварийного судна. Запах гари становился все сильнее и сильнее. Вот оно! Сколько лет плавал — никаких приключений…

— Держать на огонек! Малый ход!

— Стоп, машина! Общесудовая тревога! Аварийной партии приготовиться к борьбе с пожаром. Судовому врачу развернуть пункт медицинской помощи. Палубной команде — аврал, спуститься на грузовую палубу и… — Капитан сделал паузу, лукаво взглянул на старпома и закончил команды шуткой: — И приготовиться отразить абордаж с правого борта.

Старпом отрепетовал команды капитана по спикеру, заменив слова «отразить абордаж» на «принять мотобот».

— Шутки шутками, но вы там поосторожней. Матросов на виду не держать. Находиться в укрытиях, пока не опросите мотобот, — напутствовал старпома капитан.

И на мотоботе люди осторожничали. Мало ли на кого нарвешься в ночном океане! Они застопорили ход в нескольких метрах от борта танкера. На крышу бота выбрался человек, одетый по-пляжному. Он сложил руки рупором и спросил по-английски:

— Кто вы?

— А кто вы? — резонно переспросил его старпом.

Луна ярко освещала эту сцену. Голоса достигали крыла мостика, где стояли капитан и помполит.

— Я капитан либерийского танкера «Атлантик». Он стал жертвой пожара. Экипаж нуждается в вашей помощи, — представился человек в трусах.

— Вы капитан? — недоверчиво переспросил старпом и, задрав голову, посмотрел на мостик.

— Хватит, Семен Николаевич! — не выдержал Тулаев. — Назовитесь и приглашайте их к борту. Мы с помполитом спускаемся вниз.