Спящий - Роджер Желязны

Позже Кройд заметил записку, написанную почерком Клодии, прилепленную к его двери. В записке был номер телефона и сообщение, что по этому номеру можно связаться с Бентли. Он положил её в бумажник. Сперва ему надо позвонить по другому телефону.

Доктор Тахион поднял взгляд и слабо улыбнулся.

— Могло быть и хуже, — сказал он. Кройда почти позабавило такое суждение.

— Как так?

— Ну, вы могли вытянуть джокера.

— А что же именно я вытянул, сэр?

— Ваш случай — самый интересный из всех, которые мне до сих пор попадались. У остальных вирус просто сделал свое дело и либо убил человека, либо изменил его — к лучшему или к худшему, А у вас… Ну, ближайшая аналогия — это земная болезнь под названием малярия. Проникший в вас вирус, по-видимому, периодически заражает вас по новой.

— Однажды я вытянул джокера…

— Да, и это может произойти снова. Но в отличие от всех остальных, с кем случилось то же самое, вам нужно всего лишь подождать.

— Мне больше не хочется превращаться в монстра. Нельзя ли както повлиять на эту часть болезни?

— Боюсь, что нет. Это часть общего синдрома. Я могу бороться только с ним в целом.

— И шансы на излечение — один к трем или четырем?

— Кто вам сказал?

— Один джокер по имени Бентли. Он был похож на собаку.

— Бентли — одна из моих удач. Теперь он снова стал нормальным. Собственно, он только недавно ушел отсюда.

— Что вы говорите! Приятно знать, что кому-то повезло.

Тахион отвел глаза.

— Да, — согласился доктор, помолчав немного.

— Я хотел бы спросить…

— Что?

— Если я меняюсь только во сне, значит, я мог бы отодвинуть превращение, если не буду спать, правильно?

— Понимаю, о чем вы. Да, прием стимулирующих средств несколько задержит превращение. Если почувствуете, что сон надвигается тогда, когда вы находитесь вне дома, то, приняв кофеин в виде пары чашечек кофе, вероятно, вам удастся продержаться достаточно долго, чтобы добраться до дома.

— А нет ли чего-нибудь посильнее? Что задержало бы сон на более длительное время?

— Существуют мощные средства: амфетамины, например, Но они могут представлять опасность, если принимать их слишком долго.

— В чем эта опасность?

— Нервозность, раздражительность, агрессивность. Позже — токсикопсихоз, сопровождающийся иллюзиями, галлюцинациями, паранойя.

— Стану психом?

— Да.

— Ну, вы ведь это вылечите, если до такого дойдет правда?

— Полагаю, хотя и не уверен.

— Мне очень не хочется снова превратиться в монстра или… Вы мне не говорили этого, но есть ли вероятность, что я могу просто умереть во время очередной комы?

— Такая вероятность существует. Вирус очень опасен. Однако вы уже пережили несколько атак, что дает мне основания предполагать: ваше тело знает, что делает. Я бы на вашем месте об этом понапрасну не беспокоился.

— Меня волнует только возможность стать джокером.

— С подобной возможностью необходимо смириться.

— Ладно. Спасибо, доктор.

— Мне бы хотелось, чтобы вы приехали к нам в следующий раз, когда почувствуете, что время приближается. Страшно интересно понаблюдать за процессом, происходящим с вами.

— Лучше не надо. Тахион кивнул.

— Сразу же после пробуждения?..

— Может быть, — ответил Кройд и пожал протянутую руку. — Кстати, доктор, как пишется слово «амфетамин»?

Позже Кройд остановился у дома семейства Сарцанно, потому что он не видел Джо с того сентябрьского дня, как они вместе добирались домой из школы. До сих пор необходимость заботиться о средствах существования отнимала у него все свободное время.

Миссис Сарцанно приоткрыла дверь, оставив лишь щелку, и уставилась на него. Когда он назвался и попытался объяснить, что внешне изменился, она все равно отказалась открыть дверь.

— Мой Джо… он тоже изменился, — сказала она.

— Э-э, как изменился?

— Изменился. И все тут. Изменился. Уходи, Она захлопнула дверь.

Кройд снова постучал, но ответа не дождался. Тогда он ушел и съел три отбивные, так как больше ничего не мог сделать.

Кройд рассматривал Бентли — маленького человечка с лисьими чертами лица, темноволосого, с бегающими глазами — и сознавал, что предшествующее превращение в общем-то соответствовало обычному облику и поведению этого человека. Бентли несколько секунд отвечал ему тем же, затем спросил:

— Это действительно ты, Кройд?

— Ага.

— Заходи. Садись. Выпей пива. Нам надо о многом поговорить.

Он шагнул в сторону, и Кройд вошел в квартиру, обставленную мебелью с яркой обивкой.

— Я вылечился и вернулся к своему бизнесу, Но дела идут плохо, — сообщил Бентли, когда они уселись. — А у тебя как?

Кройд поведал ему о своих превращениях и о разговоре с доктором Тахионом. Умолчал он лишь о своем возрасте, поскольку во всех превращениях у него был облик взрослого человека. Он опасался, что Бентли не будет доверять ему, если узнает, сколько Кройду лет.

— Ты неправильно брался за те дела, — сказал маленький человечек, закуривая сигарету и кашляя. — Метод тыка не годится. Тебе необходимо планировать, и планы надо всегда составлять в зависимости от тех особых способностей, которые у тебя в данный момент появились. Вот ты говоришь, что на этот раз умеешь летать?

— Да.

— Хорошо. Есть множество квартир в небоскребах, обитатели которых чувствуют себя в безопасности. На этот раз займемся ими. Даже если тебя кто-то заметит, не имеет значения. Все равно в следующий раз ты будешь выглядеть по-другому.

— А ты мне достанешь амфетамин?

— Все, что пожелаешь. Приходи сюда завтра — на том же месте, в тот же час. Может, я уже разработаю для нас план действий. А для тебя достану таблетки.

— Спасибо, Бентли.

— Я ещё и не то могу. Если будем держаться вместе, оба разбогатеем.

Бентли действительно спланировал хорошее дело, и три дня спустя Кройд принес домой больше денег, чем когда-либо держал в руках. Большую часть он отдал Карлу, который вел финансовые дела семьи.

— Давай пройдемся, — предложил Карл, пряча деньги за книги и бросив выразительный взгляд в сторону гостиной, где сидели мать и Клодия.

Кройд кивнул:

— Конечно.

— Ты сейчас выглядишь гораздо старше, — сказал Карл, которому через несколько месяцев должно было исполниться восемнадцать, как только они оказались на улице.

— Я и чувствую себя гораздо старше.

— Не знаю, откуда ты берешь деньги…

— Лучше тебе и не знать.

— Ладно, Не могу жаловаться, поскольку я на них тоже живу. Но хочу предупредить тебя насчет мамы. Ей становится все хуже. Видеть, как папу разорвало на части… С тех пор она сдает буквально на глазах. Ты ещё не знаешь худшего — тогда ты спал. Три раза она ночью просто вставала и выходила из дома в ночной сорочке — да ещё и босиком, и это в феврале, Господи помилуй! — и бродила, будто искала папу. К счастью, одна из знакомых каждый раз замечала её и приводила обратно. Мать все спрашивала её — миссис Брандт, — не видела ли она папу. Пойми, ей становится хуже. Я уже беседовал с парой врачей. Они считают, что её надо на время поместить в лечебницу. Мы с Клодией тоже так думаем. Мы не в состоянии все время следить за ней, а она может попасть в беду. Клодии сейчас шестнадцать. Мы вдвоем способны управиться с делами, пока её не будет. Но это дорого стоит.

— Я достану денег, — ответил Кройд. Когда он на следующий день нашел наконец Бентли и сообщил, что им придется быстро провернуть ещё одно дело, маленький человечек обрадовался, потому что до этого Кройд не стремился повторять подобные операции так скоро.

— Дай мне примерно день, чтобы все продумать и разработать детали, — сказал Бентли. — Я с тобой свяжусь.

— Договорились.

На следующий день Кройд почувствовал, что аппетит его растет и время от времени одолевает зевота. Поэтому он принял одну из таблеток.

Она здорово подействовала. Если не сказать больше. Он почувствовал себя просто чудесно. Не мог даже вспомнить, когда прежде так хорошо себя чувствовал. Ему казалось, что все складывается удивительно удачно. Все его движения стали особенно плавными и грациозными. И к тому же он чувствовал себя более энергичным, воспринимал все более четко, чем всегда. И, самое важное, ему не хотелось спать.

Только ночью, когда все остальные улеглись, эти ощущения начали угасать. Он принял ещё одну таблетку. Когда она подействовала, Кройд почувствовал себя так чудесно, что вышел на улицу и полетел высоко над городом, поплыл в холодном мартовском небе между яркими созвездиями города и далекими небесными созвездиями, полный сознания того, что владеет тайным ключом к смыслу всего окружающего мира. Кройд мельком вспомнил о воздушном сражении Джетбоя и пролетел над развалинами речного порта на Гудзоне, который сгорел, когда на него обрушились обломки самолета Джетбоя. Он читал, что на этом месте пилоту собираются поставить памятник, Интересно, что тот чувствовал, летя вниз?