'Sex Pistols': подлинная история - Джуди Верморел
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
ДЭЙВ ГУДМАН: Я начал заниматься концертной аппаратурой, поэтому и встретил «Pistols». Они просто позвонили и спросили, можно ли им снять аппарат. Это было их первое выступление в «Nashville», они разогревали группу «101-ers». Мы брали по 25 фунтов за прокат, но нас попросили сбавить до 20. И мы сказали: ладно, достаточно двадцати, ведь это новая группа, им нужно дать шанс. Это агентство «Альбион» попросило нас сбавить цену, и когда мы пришли посмотреть, что и как, мы поняли, что это был типичный аль-бионовский трюк, потому что они сделали это для своей группы «101-ers».
Джо Стриммер из«101-ers», увидев «Pistols» тем вечером, просто обалдел — сразу после концерта ушел из команды и начал собирать свою панк-группу.
Я был от группы в полном шоке. Погоди, мне нужно подумать. Понимаешь, в отличие от других групп, «Пистолетам» определенно было что предложить. Но музыкально это ни в какие ворота не лезло. Я считаю, что их «Substitute» очень заводная песня, но по музыке это плохо. В раздевалке я подошел к Малькольму и сказал: «Если вам нужна от нас какая-то помощь или вы хотите снять аппарат на время, мы поможем вам». В этом смысле мы были первыми людьми, которые им помощь предложили. Они-то думали, что все против них.
А публики все прибывало. В «10 °Club» началось с пятидесяти человек и закончилось шестьюстами, даже больше. Им пришлось лимит установить. «10 °Club» — это первое место, где на них реагировали как надо, по-панковски, все приходили одетые по панковской моде. И там начались эти танцы — по-го. Они были очень свирепые, помнишь? Группа на сцене, аудитория пытается впрыгнуть на сцену, музыканты сталкивают их вниз. Прыгали туда-сюда.
А где-то на Севере, в Волверхэмптоне или где-то там, было уже несколько человек, которые торчали на «Pistols» — два или три уже с булавками. И девчонка одна, у нее на майке написано было «I wanna Be Ме», заглавие песни — мы и закончить-то ее не успели, как она уже известной стала. Некоторые специально ехали в Лондон заценить наши выступления, сотни миль проезжали. Жили они. скажем, в Лестере, а группа играла в Манчестере, и они ехали в Манчестер.
В: Мне говорили, что ты побился об заклад. что «Pistols» будут у тебя в «10 °Club». Почему ты это сделал?
РОН УОТТС: Впервые я увидел их раньше, чем многие другие. Запомни этот день — вторая неделя февраля. День святого Валентина, танцы в высшем колледже Уикомба. Я увидел их раньше любого другого промоутера. Они просто приехали и сыграли. Вопящий Лорд Сатч был там гвоздем программы, он и предоставил им аппаратуру Думаю, без особого восторга. У них были свои заморочки с аппаратурой, не знаю какие, я не был с этим связан. Я заметил их и подумал: да, отлично. Они немного бешеные, в них много анархии, они ни на кого не похожи. Если дать им поиграть самостоятельно, они выйдут совсем на другой уровень. То-се, прошло две недели, я все пытался их заполучить, не знал только как — тут и возник Малькольм Макларен и сказал мне: «Слушай, ты Рон Уоттс?» — «Да». — «Как насчет того, чтобы взять к себе „Pistols“?» Я незамедлительно дал согласие, и тогда же мы и назначили, когда им играть.
В: А что тебя особенно в них привлекло?
РУ: Отношение Роттена к публике. Представь на секунду: он играл перед сборищем хиппи. А хиппи к тому времени, думаю, стали невыносимо скучными. Действительно скучными. Я пытался что-то искать, но пока стоял в стороне от того, что я называю прогрессивным роком. А они сильно завели меня, это было круто. Они крыли аудиторию на чем свет стоит, но когда надо, утихомиривались, отступали. Что бы они ни делали, ситуацию они держали под контролем. У них была четкая идея, каким должен быть концерт.
ГЛЕН МЭТЛОК: Никогда не забуду, что случилось однажды в «10 °Club». Я первый раз там играл. Было всего человек пятьдесят. И мы со Стивом, Полом и Малькольмом пытались заставить Джона выйти на сцену — время уже подошло. А Джон си дел со своими приятелями — мол. группа меня обижает, и я буду делать то, что хочу. Вот он и торчал в баре и пил с приятелями.
Пора уже на сцену — а он совершенно пьяный, лыка не вяжет, петь не может как надо, к тому же опоздал. Но получалось, что это мы раздолбаи, потому что группа не вовремя вышла, хотя играли мы неплохо. И Джон еще все время смотрит на меня свирепо. И вдребезги разбил стакан об пол. И поет совершенно неправильно, лажа сплошная. Я говорю: «Что за фигня?» — мне приходится петь вместо него, а он все пялится злобно на меня и в середине песни говорит: «Ты что, драки хочешь?» Я говорю: «Ты не заметил, что я немножко занят — на басу играю». А он: «Ты сейчас получишь, козел». И приятели его: «Давай, Джон, давай».
А потом, сам не знаю почему, он совсем свихнулся и убежал со сцены и вообще из клуба. А мы стоим на сцене и думаем: что ж. это конец сегодняшнему выступлению и, может быть, вообще конец группе. Потом Малькольм наорал на него: «Возвращайся на сцену или пожалеешь». И Джон вернулся, просил, чтобы мы всё повторили, но мы и знать ничего не хотели. А он сидит на ступеньке, смирный, как овечка. После этого мы не видели его несколько дней.
В: Как ребята в зале на них реагировали?
РОН УОТТС: О, здорово. Такой был героический культ. Всего несколько человек не врубались, что здесь происходит, так, торчали и все. Но в основном это была их компания, с самого начала. Началось все сразу, это точно, было ясно, что произошло событие. И без вопросов — я это видел, другие люди видели. Дела шли изумительно, потому что с каждой неделей они становились круче и круче. Смешно, но когда я стоял в баре, наблюдая за событиями, они все время подходили и спрашивали одно и то же: «Как ты думаешь, должно что-то произойти?», «Сколько еще это продлится?»,
